Морис Лима - Метро в неизвестность

Белесые существа или "теневики", как их уже окрестила доктор Фло, ещё долго вздымали свои гибкие руки к каменному изваянию. Затем снова, как по какому-то сигналу, который земляне не могли уловить, существа вернулись на прежнее место.

- Хотелось бы получше их рассмотреть, - проговорила Доминик.

- Это просто, сейчас я их немного подсвечу... Они этого и не заметят, поскольку ничего не видят.

Говоря это, Виктор вынул из-за пояса мощный электрический фонарь, включил его и направил на озерный народец.

Это вызвало среди теневиков настоящую панику. Как пчелы, у которых разорили улей, они разлетелись в разные стороны.

Доминик с её обостренным чувством исследователя буквально ощутила, что этот свет доставляет им жестокую боль. Тела их корчились и даже как бы щетинились. Некоторые бились в конвульсиях. Женщины хватали и пытались спрятать детей, что случается при опасности у всех матерей в галактике. Доминик видела, как некоторые теневики, совершенно обезумев, выбрасывались на берег...

Все это длилось целую минуту, пока Доминик, забыв про всякую осторожность, не закричала:

- Свет, Виктор! Вы их убиваете!

Ошеломленный Виктор выключил фонарь. Он тоже буквально физически ощутил боль, которую доставил озерному народцу.

Воцарилась тьма, в которой космонавты едва видели, как теневики быстро уплывали вдаль, а те, кто выбросился на берег, снова попрыгали в воду и догоняли своих. Вскоре они все исчезли, и перед Виктором и Доминик расстилались лишь слегка волнующиеся воды темного озера. Но вот успокоились и они...

- Что-то невообразимое, - заговорил Виктор. - Они не обладают зрением, но в то же время болезненно и резко реагируют на свет...

- Видите ли, Виктор, скорее всего, они просто не обладают таким органом зрения, как мы. Он у них не централизован. Но сказать, что они слепы - нельзя. На свой манер они видят. Видят всем своим существом. Вся их кожа ощущает свет. Для них это невыносимо, и может быть, даже смертельно. Они боятся солнца. Для ни опасной может явиться даже простая световая точка...

Виктор машинально включил психометр.

Тут же они услышали резкие щелчки, однако не такого рода, как при мыслеизлучении толпы. Это было явно излучение человеческой мысли, причем человека-одиночки. Инстинктивно они дружно посмотрели на статую, а потом двинулись к ней. По мере их приближения все сильнее волновались стрелки-индикаторы на светящихся шкалах. Когда они подошли к статуе, никаких сомнений больше не оставалось.

- Он живой! - воскликнул Виктор. - И именно на него реагирует прибор!

Доминик внимательно осмотрела статую, а Виктор даже потрогал её рукой.

- Тем не менее, это просто камень...

- По земным меркам - да. Это просто сталагмит. Даже можно определить, откуда на него капала кальцинированная вода...

- Вы уверены, доктор?

Доминик взглянула на Виктора и молча вынула из-за пояса излучатель.

Это было оружие способное дезинтегрировать динозавра на расстоянии ста метров и в то же время, специально отрегулированный, он мог резать крепчайшую горную породу на глубину сантиметра и даже долей миллиметра. Бывало, что излучатель использовали в качестве хирургического скальпеля при проведении операций в медицинском блоке звездолета.

Под внимательным взглядом Виктора Доминик стала понемногу срезать камень слой за слоем. Мгновение спустя она прошептала:

- Это только каменное покрытие, крепкая, но в то же время не очень толстая пленка... Помогите-ка мне, Виктор!

Виктор вынул свой излучатель, и они оба осторожно занялись делом.

Хотя в Великих пещерах было довольно-таки прохладно, в своих космических комбинезонах они этого не чувствовали.

Слегка заикаясь, Виктор проговорил дрожащим от волнения голосом:

- Но... но ведь в любом случае он должен быть давным-давно мертв...

Доминик отрицательно помотала головой и молча указала на психометр. Как бы для того, чтобы приободрить их и уверить в обратном, он продолжал фиксировать излучения.

Вот уже обнажилась часть плеча, и стало совершенно ясно, что камень покрывает живое тело.

- Это живая плоть... Человек... И вовсе не "теневик"... Давайте скорее займемся его лицом!

И вот два миниатюрных луча, которым не могла сопротивляться самая прочная порода, открыли прекрасное лицо неизвестного.

Наконец с головы упала покрывающая её маска...

Глава 4

Свежий воздух ударил в лицо Ригелю. Сначала у него задергались мышцы лица, потом он заморгал глазами.

В царившей полутьме он видел окружающее не очень отчетливо. Вдруг его ослепил луч света. Потом свет отодвинулся, и Ригель наконец понял, что к нему вернулось сознание.

Он глубоко вздохнул, затем попытался потянуться, чувствуя, что все его тело затекло, но это оказалось невозможным, что-то мешало, и ему пришла в голосу мысль, что он парализован или связан. Он попытался повернуть голову, но из этого тоже ничего не получилось. Тем не менее ощущение свежего воздуха не проходило. Он чувствовал легкий ветерок на лице и левом плече, а все остальное было каким-то одервенелым. И все же он ощущал себя вполне "здоровым". Пробуждение от длительного сна вызывало в нем безмятежные чувства далекого детства.

Но почему же он все-таки не может пошевелиться?

Ему улыбалось чье-то милое лицо. В глазах светился живой разум.

Лицо молодой женщины.

Она что-то говорит ему, но языка этого он не знает. Такого он никогда не слышал на планете Ксюл. Модуляции голоса мягкие и успокаивающие, но в то же время не лишенные повелительности. Может быть, она пытается объяснить ему, что произошло?

Рядом раздавался какой-то негромкий хруст и скрежет. У Ригеля создалось впечатление, что его раздевают. Приглядевшись, он ошеломленно увидел, что вокруг падают какие-то маленькие белые кусочки того, что было его одеждой. Нечто напоминающее медицинский гипс, накладываемый при переломах...

И вот Ригель уже может пошевелить руками и повернуть голову. Молодая женщина ещё что-то проговорила, и тогда Ригель увидел, почему он не может пошевелить ногой. Над ней склонился какой-то человек, который с помощью маленькой трубочки странной формы сколупывает белый материал, покрывающий его ногу. И тут до Ригеля дошло, что он был замурован в эти белые доспехи, а стоящий перед ним на коленях человек срезает это покрытие чем-то вроде газовой горелки.

Тут к Ригелю вернулась память. Он вспомнил о том ударе камнем в солнечное сплетение, который погрузил его в небытие. Один из уцелевших после катастрофы в метро, прежде чем погибнут в пасти чудовища Великих пещер, швырнул в него обломок сталагмита, а потом...

... Потом Ригель потерял сознание, а теперь очнулся...

Но что же ещё происходило между этими двумя событиями?