Лавр Сивер - Авария или В ожидании чуда

Ехали вдоль берега, а где была вероятность напороться на наемников, уходили в сторону, находя дорогу в горах и объезжая овраги в степи. Ночевали в балках, нервничая и поочередно дежуря. До безумия хотелось оказаться в безопасном месте. Так много пережить, пройти схватку с солдатами коалиции, чудом избежать смерти от грабителей, а в итоге - глупо попасться? Ну, уж нет! Однако Соловей не был уверен, что предусмотрел все нюансы, и очень переживал по этому поводу. Светлана же, полностью положившись на Соловья, беспокоилась только, чтобы не заснуть на дежурстве. Да еще по поводу того, как она выглядит. Даже вымазанную в саже физиономию она могла подолгу «приводить в порядок».

Власти объявили новую границу, - границу с «зоной экологического бедствия», а по сути, как понял Соловей, с курортной территорией, которую Россия уступила Коалиции. Проезжая то место, где она должна была быть, оной они не обнаружили. Ближе к дороге, на холме, явно произошел бой. Еще на подъезде, в небольшой низине они заметили изрытую гусеницами и колесами поляну, усеянную окровавленными бинтами и использованными шприцами.

Роман вышел из машины и взобрался по откосу. На вершине в наспех вырытых неглубоких окопчиках валялись гильзы в большом количестве, пустые магазины и коробки, пулеметные ленты, некоторые даже с патронами, и несколько использованных гранатометов. Спустившись по другой стороне холма, Соловей увидел сожженный бронетранспортер, красновато-бурый, лишенный своего естественного цвета из-за большой температуры. Рядом с ним лежала зеленая, посеченная осколками, фуражка русского пограничника.

Соловей представил, как кучка солдат отбивается от орды обколовшихся наркотиком черных наемников, снова и снова атакующих их позицию.

Нашлись все-таки достойные люди, - подумал Роман с гордостью за своих, - надрали зад сволочам. Жалко-то как парней...

К вечеру они все же напоролись на наемников. Громко сказано, конечно. Угандийцы просто обогнали их на двух грузовиках, приветственно помахав руками и посигналив. Светлана с трудом оторвала побелевшие пальцы от скобы, в которую вцепилась. Дальше - больше. В стороне от дороги было установлено оборудование, расположилось целое скопище машин и прицепов с торчащими в небо антеннами. Рядом раскинулся лагерь. Серо-зеленые человечки копошились на большом поле у подножия изъеденной ветрами, поросшей деревьями и кустами, небольшой скалы. Среди общей массы черных лиц, мелькали редкие белые, а у машин с антеннами возились несколько типов в светло-бежевом обмундировании.

Наверное, американцы, - подумал тогда Соловей, - он видел раньше такую же форму. А угандийцы ездили по дороге, таскали и грузили ящики, просто бродили по окрестностям. Никто пикап беглецов останавливать не собирался, сквозь заляпанные стекла кабины их со Светкой толком и видно не было - лишь черные рожи в красных беретах. Проехав злополучный участок - и черт их дернул свернуть в эти места? - они покатили через рощу вверх, ближе к горам.

На третий день пути Светка взмолилась о пощаде, пришлось найти укромное место и разбить палатку. Остаток дня она проспала, вечером долго плескалась в протекавшей рядом речушке, а потом, поужинав, опять спала до позднего утра. Все это время Соловей стойко боролся со сном, бдел, охраняя место их стоянки. Холодный моросящий дождь не позволял разжечь костер, а бензин, с таким трудом добываемый по дороге, Роман берег. Промокший за ночь, он трясся, пританцовывая на месте. Ему казалось, что он теряет сознание от усталости и холода. На полное энтузиазма стремление проснувшейся Светки немедленно продолжить путь, Соловей никак не отреагировал. Снял с себя промокшую куртку и свитер, надел сухое, залез в еще не успевший остыть спальник, и мгновенно уснул.

Ближе к полудню Светлана его разбудила. Оставив машину в овраге, они вместе сходили на разведку к поселку, со стороны которого изредка доносился шум. Оставлять девушку одну Роман побоялся, он уже устал ее спасать. В поселке прочно обосновались силы Коалиции, но на другой стороне реки, разделяющей поселок надвое, трепыхался на ветру российский флаг.

Вот, значит, докуда наших гнали, - подумал Соловей, соображая как быть. Надо было как-то попасть на ту сторону, но объезжать мост - очень далеко, а единственный путь к нему лежал через поселок. Загрузив песок в палатку, закрепленную за стенкой кабины, и положив перед стеклами набитые песком же, угандийские штаны, они тронулись в путь. Где-то посреди поселка, возле установленных поперек дороги заграждений, им замахали руками, один смельчак даже успел выскочить на дорогу перед машиной и вскинуть винтовку. Роман вдавил акселератор и мощный пикап понесся к мосту, сшибая заслоны и все, что попадалось на пути.

За мостом явно были русские, не станут же наемники оставлять чужие флаги на занятой ими территории.

Бросок через поселок удавался еще и потому, что угандийцы за несколько дней уже поняли, что им тут ничего не грозит, и расслабились. Недалеко, в море, стояли военные корабли, в воздухе постоянно летала авиация коалиции. Никто даже не пытался оказать сопротивление и каким-либо образом остановить продвижение её сил.

И все же по машине стреляли. Плотно, но не точно, слишком уж неожиданно они рванули. Стреляли и с той, и с другой стороны моста. И до противоположного берега пикап доехал дырявым как дуршлаг. На последних метрах Роман полностью опустился под приборную панель, но руль держал.

С минуту после того, как машина остановилась, вывернув с моста в кювет, висела тишина, нарушаемая только шипением под капотом. Никто к пикапу не подходил. Соловей со Светланой тоже не торопились, выжидая, что будет дальше.

Их вытащили из машины четверо русских пограничников с явным желанием наподдать, но увидев испуганно улыбающиеся черные клоунские рожи, пограничники попадали со смеху. От них беглецы узнали, что теперь с той стороны реки - зона отчуждения, и наемники из этой самой зоны никого не выпускают.

Хороший кусок территории оттяпали, паразиты, - подумал Соловей, глядя через засиженное мухами стекло наскоро устроенного погранпоста на противоположный берег реки, - и, судя по всему, без драки. Во всяком случае, кроме пограничников, никаких войск тут не наблюдалось, а Коалиция, по всей видимости, расширять зону больше не собиралась. Пограничники, в свою очередь, тоже никого не пропускали ни в ту, ни в другую сторону. Жители поселка, в основной массе, побросали свои дома с той стороны, и перебежали на эту сторону реки еще до прихода угандийцев.

В помещении, наспех оборудованном под нужды пограничной службы, Соловью сказали, что с тех пор, как пришли угандийцы, из зоны по мосту никто еще не проходил. Молодой капитан с выползающей из воротника по шее татуировкой и куцей крашеной косичкой, сидевший за столом напротив, был, как показалось Роману, за главного. Никакой тревоги на его лице не отображалось, что порадовало Соловья в первую очередь. Капитана интересовали, с точки зрения Романа, совсем незначительные подробности их путешествия. И наоборот, он никак не проявил желания слушать рассказ о приключениях перебежчиков. - Странный тип.