Ах, Николай Васильич, бедняжечка, летаргетик сердечный. "Мертвые души" еще написал... МЕРТВЫЕ?! МЕРТВАЯ душа... ...Это плывет, значит, гробик в печку, прогорает, Николай Васильич, к примеру, восстает оттуда, а кругом пляшут Девы Огня. Вихрь танца. Он с ними кружится, он КАК ДУША. А бренное тело шкварчит на дощечках под ногами. А ведь ничего себе идейка! Гоголя сделать натуральным, по тогдашней моде одетым, в плащике таком с разлетайкой сверху, в цилиндре и с тросточкой, точь в точь как у господина Зельбелова вот... - Вот мы и в студии. Розовый коридор кончился, и они очутились в довольно просторной, освещенной шикарной люстрой комнате без окон, служившей кому-то (очевидно, даме) спальней. У противоположной от входа стены стояла широкая кровать красного дерева с резным изголовьем, на матрац которой была натянута голубая атласная простыня-чехол. Натянута очень хорошо, без единой морщинки. На кровати и на полу вокруг нее были разбросаны в живописном беспорядке кокетливые подушечки в форме алых сердец. В углах комнаты стояли глубокие мягкие, добротно сработанные кресла, обитые тканью цвета морской волны, хорошо гармонировавшей с бирюзовыми обоями, испещренными мелкими беленькими цветочками. У изголовья кровати слева была расставлена четырехстворчатая ширма, расписанная в китайском стиле, справа помещались трельяж с овальными зеркалами в роскошных резных рамах и пуфик. - Разве это студия? По-моему, это будуар вашей супруги. Простите...- как можно тактичнее заметил режиссер. И тут же понял, что вновь попал впросак. - Представьте себе, студия. Просто я решил приготовить все для съемок загодя, не дожидаясь вашего приезда. Сценарий-то все равно мой,- спокойно ответил господин Зельбелов. Так и есть, это не настоящая спальня, это декорация. И посреди декораций стоит болван-режиссер. Стоит и ушами хлопает, словно и не был никогда в павильоне для съемок. Нет, вообще-то причина этой ошибки ясна. Он же привык снимать дешевенькую порнуху в комнатушке с голыми побеленными стенами и кое-как задрапированным стареньким диванчиком. Или с незадрапированным, так что на нем видны все до единой заплаты, вмятины и вывалившиеся обойные гвозди. Это вполне в стиле "панк", и это КРУТО, по-современному. Крутое порно с малолетками в крутой обстановке! А тут утонченно-изысканная роскошь... Все равно стыдно так "покупаться". Вторично решив прекратить говорить глупости и задавать дурацкие вопросы Бесконечность напустил на себя уверенный вид, прошелся взад-вперед по комнате, наклонился, деловито потрогал одну из подушечек и непринужденно поинтересовался: - Ладно, а где аппаратура? - Для начала переоденьтесь,- не очень строго, но все же достаточно настойчиво потребовал господин Зельбелов и коснувшись кончиком тросточки воротника рубашки режиссера пояснил: - Одежда ваша в полном беспорядке, дорогой мой. - Пуговица? Ай, ерунда на постном масле,- отмахнулся было режиссер, однако брови господина Зельбелова немедленно взлетели над черными очками, и пришлось срочно соглашаться. Очевидно, господин Зельбелов любил во всем основательность. Мебель в павильоне настоящая, не бутафорская и, возможно, даже антикварная, подушечки, наволочки, все честь честью. Почему бы в таком случае и оператору не вырядиться в СПЕЦОДЕЖДУ? Работодатель расположился в одном из кресел, закинул ногу на ногу и постучал набалдашником трости в стену. Немедленно входная дверь отворилась, и из нее выпорхнула молоденькая девушка-горничная в строгом коричневом платье, замшевых коричневых туфельках на низком ходу и крахмальном беленьком чепце с крылышками. Она подала Бесконечности аккуратно сложенную светло-серую рубашку, темно-серые брюки, широкий черный пояс с серебристой пряжкой и серовато-кофейные парусиновые туфли. - Вот ваш рабочий костюм, переодевайтесь,- велел господин Зельбелов. - А с чего вы взяли, что он мне подойдет? Откуда вы знаете мои размеры? недоверчиво спросил режиссер. Губы господина Зельбелова изогнулись в презрительной ухмылке. Бесконечность пожал плечами и направился за ширму. Когда он вышел оттуда, терпеливо дожидавшаяся горничная приняла и унесла его одежду. Режиссер обогнул кровать, встал перед трельяжем, придирчиво всмотрелся в зеркала. Ткань рубахи была прошита блестящими нитями, поэтому при малейшем движении Бесконечность сверкал как елочная игрушка. Однако больше всего он походил в этом наряде на артиста цирка. Искрящаяся рубашка с широким воротником, застегнутая лишь до солнечного сплетения (выше ни пуговиц, ни даже петелек для них не было) и открывающая широкую мускулистую грудь, слегка расклешенные ниже колен штаны, длинные волосы. Еще бы хлыст в руки - вылитый укротитель тигров получится. - Ну и к чему весь этот маскарад? - с недовольным видом спросил режиссер. - Вам никогда не приходилось подыгрывать актерам, которых вы снимали? задал контрвопрос господин Зельбелов. - Однако это Я снимаю ДРУГИХ, а не они МЕНЯ. В таком случае я их лишь направляю. Можно, разумеется, более тщательно ЖИВЬЕМ ПРОИГРЫВАТЬ отдельные моменты и даже целые эпизоды для вящей убедительности... - Вот как раз для вящей убедительности извольте носить во время съемок этот костюм. Или вы решили спорить с тем, кто платит вам такие деньги? - в голосе работодателя чувствовалась какая-то ленивая скука, словно он уже неоднократно излагал Бесконечности свое мнение по данному вопросу и успел сильно утомиться.- Вы будете КАК БЫ актером. Да вы ПО СУТИ и есть актер, лицедей. Просто ваши подопечные работают ПЕРЕД камерой, а вы в отличие от них ЗА камерой. Для вас это детище техники все равно что межевой столб на границе двух государств. Можете оставаться на своей половине, пожалуйста. Только извольте одеться соответствующим образом. Так вам легче войти в положение актеров, а они лучше поймут вас. И кроме того Я ТАК ХОЧУ. Режиссер лишь плечами пожал. Ну просто позарез необходимо господину Зельбелову, чтобы он разыгрывал из себя комедианта! Ну и черт с ним, с толстосумом этим. Мало ли какие причуды бывают у богатеньких дядечек. За три зелененьких "лимона" можно потерпеть. Он и потерпит... Однако Бесконечность тут же поинтересовался: - А теперь-то я могу наконец получить аппаратуру и приступить к делу? Вы же сами настаивали на этом, спешили, торопили. Господин Зельбелов вновь постучал тростью в стену. На этот раз вместо горничной в студию вошел пожилой лысый мужчина, одетый как официант ресторана при пятизвездочном отеле. Что-то ВОПИЮЩЕ СТРАННОЕ было в его внешности. Поначалу Бесконечность лишь смутно уловил эту странность, почуял то ли шестым чувством, то ли селезенкой. Лишь когда официант приблизился к режиссеру вплотную, тот с замиранием сердца... нет, даже С ВЕЛИЧАЙШИМ УЖАСОМ увидел, что у вошедшего не просто глаза навыкате.
Читать дальше
