Джефф Райман - Детский сад
- Название:Детский сад
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Ультра. Культура
- Год:2007
- Город:Екатеринбург
- ISBN:978-5-9681-0124-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джефф Райман - Детский сад краткое содержание
Джефф Райман, культовый современный фантаст-утопист, играючи помещает нас в зыбкий мир альтернативного будущего, где власть на планете принадлежит растительному миру. На смену электронике пришла высокоразвитая органическая химия; люди «занимаются» фотосинтезом, учатся под руководством вирусов, размножаются строго по графику… и мало кто доживает до сорока лет. В центре внимания автора — юные человеческие особи и их жизнь в благоустроенном «питомнике». Появление на свет Милены, обладающей иммунитетом к законам органики, заставляет встрепенуться полузомбированных «овощей», которые хотят помочь ей найти безопасное место под солнцем даже ценой собственной жизни…
Детский сад - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
А Ролфу она тоже потеряла. «Ролфа, они завладели даже тобой. Теперь они располагают твоим голосом, умом; могут заставить тебя заговорить, когда захотят. Я им тебя отдала. Так зачем же я удерживаю память о тебе? Пусть забирают и ее».
Милена отказалась от своего притязания. И вспомнила Ролфу для Консенсуса.
МИЛЕНА ВСПОМИНАЛА, как блуждала тогда в темноте Кладбища. По лицу, словно паутина, вкрадчиво скользили торчащие из старых омертвелых костюмов нити; пальцы то и дело натыкались на колючие пупырышки блесток.
А где-то в отдалении на неестественной громкости буйствовала музыка. «Песнь о земле». А слова рассказывали о каких-то привидениях.
Милена посасывала уколотый палец, в душе боясь, что теперь непременно заболеет и потеряет еще часть самой себя. Заблудившись в темноте, она была напугана даже сильнее, чем следует, потому что это невольно напоминало ей обо всех тех причинах, по которым ей стоит считать себя заблудшей. В том числе и о том, что она пропадет, а никто ее и не хватится. А голос, высокий, сладкий и печальный, принадлежал явно женщине, беспощадно напоминая о том, что она, Милена, лишена любви, которой ей так не хватает.
Поэтому тишина вокруг казалась населенной призраками. «Не сходи с ума, — внушала себе Милена. — Кто это, по-твоему, может играть: оркестр из призраков, что ли?» Поцарапав голову о кирпич, она ступила под арку и там увидела на стене свет. При этом стало ясно, что места для оркестра здесь явно маловато. Если отбросить идеи насчет потусторонних сил, все станет понятно: это звучит запись. Но мыслить логически Милене мешало то, что она была чересчур напугана жизнью, да и самой собой. Милена Вспоминающая чувствовала к Милене-актрисе жалость. Актриса опустилась на колени и отодвинула занавес из старых костюмов.
«Какой кошмар», — подумала Милена-актриса.
«Какой кошмар», — подумала Милена Вспоминающая. Нагромождения бумаги, общий бардак, истерически громкая музыка и сидящая оцепенело, как в полудреме, Белая Медведица. Бардак был действительно нешуточный.
Ewig blauen licht die Fe-ernen
И вечной синевой сияет да-аль
Загадочный герой произведения — судя по контексту, уже умерший — отбывал куда-то с огорчением и печалью. Мертвые на поверку почему-то оказываются боязливей живых, но вместе с тем в некотором смысле и живучей.
Ewig… Ewig…
Вечной… Вечной
Гэ-Эмка сидела совершенно неподвижно, как будто она тоже ушла в небытие вслед за музыкой, и очнулась лишь оттого, что икнула. Протянув руку, она стала что-то нашаривать будто слепая, отчего столкнула стопку бумаги и какие-то пластмассовые коробки, впрочем совершенно не обратив на это внимания. Печаль как будто висела на ее лице, оттягивая кожу возле глаз и челюстей. Музыка как будто взывала к кому-то. Упавшая бумажная стопка обнажила компактный металлический ящик — дефицитнейший электронный музыкальный прибор. Неудивительно, что от громкости буквально свербило в ушах.
Бедному заморышу Консенсуса музыкальная шкатулка показалась форменным чудом. Таким, что Милена, забыв про страх, вылезла из своего укрытия, привлеченная этой самой шкатулкой, а также выражением душевной печали на лице у Гэ-Эмки.
— Это у тебя откуда? — спросила Милена-актриса завороженно, хотя она сама могла слушать музыку в любое время. Музыку ей исполняли вирусы, из памяти. Притягивали ее, собственно, металл и стоимость вещи. Это был частный металл — нечто находящееся в личной собственности, а значит, тем более драгоценное, по крайней мере для его владельца.
— Это… из Китая, наверно, — ответила Ролфа, и Милена уловила в ее голосе молодость. Молодость, она всегда такая упругая, сочная, не испорченная еще червоточинкой сомнения. В ней еще чувствуется надежда.
— У вас при себе, паче чаяния, не найдется ли случайно спиртных напитков?
Милена Вспоминающая заметила, что Ролфа намеренно разыгрывает из себя эдакую сорвиголову. «Она уже тогда пыталась меня обаять, — подумала она. — Я ей приглянулась, как только она меня увидела. Вот она и подает сигналы как только может».
— Нет. Я предпочитаю не травиться, — ответила актриса. Голос звучал зажато и скованно.
— Тю-ю.
Ролфа отвернулась. Она тогда была постройнее, бока не свисали в стороны. И было в ее движениях что-то музыкальное. Некоторая неуклюжесть компенсировалась чувственностью, которой она так и искрилась, словно мех у нее был наэлектризован. Затуманенная любовью и музыкой, она начала наводить у себя на столе порядок, что было вполне уместно.
Милена-актриса ощутила тогда первый намек, первый смутный проблеск еще не осознанного влечения.
— Прошу прощения, — сказала она резко — в смысле: «Уж вы извините, что беспокою». — Я вообще-то пришла заменить эту вот обувь.
Еще не отдавая себе в этом отчет, они уже были неразлучны. Их спрятанные, животные сущности узнали друг друга. То, как они сейчас обменивались улыбками и двигались, выказывало потаенные, страстные, скрытые от других желания обеих. Они уже считали друг друга, просто до их сознания это еще не дошло.
— А ты темная штучка, — сказала, поворачиваясь, Ролфа. Это было сказано с искренней симпатией. В каком-то смысле так оно и было, и Милене-актрисе хотелось удостовериться, действительно ли посторонние способны разглядеть в ней то, что она сама не афиширует.
И Милену-актрису пробрал холодок неожиданной робости. Ее раскусили, можно сказать ее видели насвозь. Маска оказалась полупрозрачной. Момент, отведенный на быстрый, требующий находчивости ответ истек, и Ролфа отвернулась. Тем не менее актриса из-за своей маски, неважно, полупрозрачной или нет, продолжала наблюдать. Полярница, дородная, грубоватая на вид. «Медведь, Влюбленный в Оперу», знаменитый персонаж Зверинца.
— Ах ты сучара, — пробормотала себе под нос Гэ-Эмка.
— Это вы мне? — осведомилась актриса.
«Милена, ну ты же сама знаешь, что нет! Зачем везде изыскивать повод для того, чтобы обидеться?»
— Что ты! — улыбнулась, поднимая бутылку, Ролфа. — Это я бутылке из-под виски. Вот, пустая совсем.
«Она намекает, что видит тебя насквозь и то, что она там видит, ей нравится. И она хочет, просто жаждет понравиться тебе».
Воодушевленная силой своего влечения, Ролфа бесшабашно швырнула бутылку из-под виски и демонстративно выждала, пока та разобьется, как будто эксцентричные выходки и резкие звуки могли говорить там, где обычных слов не хватает.
«Если б это происходило со мной сейчас, Ролфа, я бы просто рассмеялась и спросила, как тебя зовут. А потом села бы рядом и прямо сказала, что ты просто замечательная и что я это поняла с первой же минуты. И мне наплевать, что ты в меху, и клыкастая, и кроссовки у тебя ношеные-переношеные. И мы бы сели рядом и несколько часов болтали о музыке, а потом бы я сказала: «Слушай, а пойдем чего-нибудь шандарахнем, раз уж ты так к вискарю неравнодушна!» И мы бы просто подружились, с самого начала. И знаешь, Ролфа, почему сейчас бы я запросто смогла вот так поступить; почему я стала не такой, как прежде? Потому, что такой меня сделала ты. Причина в тебе.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: