Жюль Верн - Паровой дом (пер. В. Торпакова)

На рессорах из лучшей стали, прикрепленных к осям, были установлены топка и тендер так, чтобы смягчить толчки, вызываемые неровностями почвы. Что касается колес, то они были способны выдержать любое испытание, а на ободьях у них были сделаны насечки, чтобы колеса могли врезаться в землю и не скользить по дороге.

Как сказал Банкс, номинальная мощность машины составляла 24 лошадиных силы, но она могла бы достичь и 150, без риска взорваться. Машина работала по принципу «системы Фельда», с двойным цилиндром, с изменяемым объемом пара. Герметическая коробка закрывает весь механизм так, что в него не попадает пыль от колес, и, следовательно, предохраняет его от порчи. Главное достоинство механизма состоит в том, что он потребляет мало горючего и дает много энергии. Действительно, никогда еще средний расход топлива для получения подобного коэффициента полезного действия не был так мал, причем независимо от его разновидности, так как колосники топки были приспособлены для любого горючего; Что касается средней скорости движения локомотива, инженер рассчитывал на 25 километров в час, но по хорошей дороге она могла достигать и 40 километров в час. Колеса, как я сказал, не должны были пробуксовывать не только потому, что благодаря конструкции ободьев они будут врезаться в землю, но и потому, что вес механизма, подвешенного на первоклассных рессорах, равномерно распределен по всей длине. Кроме того, колеса снабжены надежными тормозами, что позволяет, включая их поочередно или сразу, мгновенно остановить машину.

Что касается способности машины преодолевать склоны, то она просто замечательна. Банкс действительно добился прекрасных результатов, рассчитав вес каждого поршня и мощность своего локомотива.

Впрочем, дороги, которые англичане построили в Индии, отменны и сеть их весьма разветвлена. Они отлично подходят именно для такого рода передвижения. Не говоря о Великом Индийском пути, пересекающем весь полуостров, эти дороги проложены на протяжении тысячи двухсот миль, то есть более чем на две тысячи километров.

Однако расскажем подробнее о Паровом доме.

Банкс выкупил у наследника набоба на средства полковника Монро не только дорожный локомотив, но и состыкованный с ним поезд. Неудивительно, что раджа Бутана потребовал, чтобы поезд сделали в соответствии с его фантазией и по индийской моде. Я уже назвал его «бунгало на колесах»; он действительно заслуживал данного названия, и, по правде говоря, два вагончика, которые его составляют, — это подлинное чудо индийской архитектуры.

Представьте себе два вида пагод с крышами, округленными в виде куполов, выступы окон поддерживаются скульптурными пилястрами, многоцветные орнаменты искусно вырезаны из дерева ценных пород; контуры пагод подчеркнуты изящными верандами, расположенными спереди и сзади. Да, создавалось впечатление, будто две подлинные пагоды сошли со священного холма Соннагура и ушли бродить по большим дорогам!

Чтобы довершить описание этого чудесного экипажа, надо добавить, что он мог… плавать. Нижняя часть корпуса слона, в которой находились топка и машина, образовывала легкий стальной корпус корабля, а удачно скомпонованная герметическая коробка обеспечивала плавучесть. Если на пути вдруг появится водная преграда, слон войдет в нее, поезд за ним, и ноги зверя, движимые рычагами, увлекут за собой весь Паровой дом. Неоценимое преимущество в этой стране, где реки встречаются в изобилии, а мосты еще не построены.

Таков был этот поезд, единственный в своем роде, именно таким и хотел его видеть капризный раджа Бутана.

Но если Банкс уважал фантазию, которая придала локомотиву форму слона, а экипажам вид пагод, то интерьер он решил выполнить в английском вкусе. Это ему тоже удалось сделать.

Паровой дом, как я сказал, состоял из двух вагонов, имевших не менее шести метров в ширину, и, стало быть, она превышала длину колесной оси, составлявшей пять метров. Вагоны были установлены на длинных и очень гибких рессорах и потому мало чувствительны к дорожной тряске и толчкам.

Первый из них имел в длину 15 метров. В передней его части располагалась изящная веранда, поддерживаемая легкими пилястрами и заканчивающаяся широким балконом, на котором свободно могли разместиться десять человек. С балкона дверь вела в салон с двумя боковыми окнами. В салоне стоял стол, шкаф с книгами, мягкие диваны по всей длине. Стены салона были искусно декорированы и обтянуты богатой тканью. Толстый ковер из Смирны [76] Смирна (Измир) — турецкий город на берегу Эгейского моря, один из центров фабричного производства ковров. покрывал паркет, татти, нечто вроде экранов из ветиверии [77] Ветиверия — растение, в корнях которого содержится эфирное масло, широко культивируется в Индии. , располагались перед окнами. Орошаемые ароматической водой, они создавали приятную свежесть воздуха как в салоне, так и в кабинах, служивших комнатами. На потолке висела панка [78] Панка — комнатный веер: толстое полотнище, растянутое во всю ширину комнаты под потолком. , которая во время движения экипажа вращалась от механизма, а на стоянке ее приводил в движение слуга. Это позволяло смягчить пагубное воздействие температуры, которая в некоторые месяцы года поднимается здесь выше 45 °C в тени.

Напротив двери, ведущей на веранду, — другая дверь из дерева ценной породы вела в столовую. Свет проникал сюда не только через боковые окна, но и через матовое стекло потолка. Вокруг стола, стоящего посередине, могли разместиться восемь человек. Нас было четверо, так что мы чувствовали себя вполне свободно. В столовой стояли буфеты и серванты, полные роскошной серебряной посуды, стекла и фарфора, — словом, всего того, что требуется для комфорта англичан. Само собой, все хрупкие предметы, установленные в специальных отверстиях, как это делается на борту корабля, были защищены от тряски даже на самых плохих дорогах, если бы наш поезд когда-либо рискнул туда забраться.

Дверь из столовой вела в коридор, который оканчивался балконом и второй верандой. Вдоль этого коридора размещались четыре комнаты, освещенные боковым светом, в каждой была кровать, туалет, шкаф, диван; они напоминали собой каюты на самых роскошных трансатлантических пароходах. Первую комнату, слева, занимал полковник Монро, вторую, справа, — инженер Банкс; комната капитана Худа находилась за комнатой инженера, моя — за комнатой полковника. Второй вагон, длиной в 12 метров, как и первый, тоже имел балкон и веранду с выходом в широкую кухню; с двух сторон ее находились подсобные помещения, и она была снабжена всем необходимым. Кухня сообщалась с коридором, который переходил в четырехугольное помещение в центральной части, служившее для персонала экспедиции второй столовой, освещенной светом, льющимся с потолка. По углам располагались комнаты предназначенные для сержанта Мак-Нила, механика, «погонщика» и ординарца полковника Монро. Сзади были еще две комнаты: одна для повара, другая для денщика капитана Худа, затем оружейная, холодильник, багажное отделение и целый ряд других помещений, которые выходили на балкон задней веранды.