Кит Ломер - Затерявшийся в мирах (Лафайет ОЛири - 2)

- Послушай, Лейф... - она схватила его за рукав. - Давай пройдем вдоль берега и поищем лодку, которая плохо привязана, и...

- Ты предлагаешь, чтобы мы украли лодку и тем самым лишили какого-нибудь беднягу средств к существованию? Стыдись, Свайнхильд!

- Ну, ладно, ладно. Оставайся здесь, я сама позабочусь о лодке.

- Эти слова не делают тебе чести, Свайнхильд, - строго сказал Лафайет. - Мы будем действовать прямо и открыто. Помни, что в жизни следует оставаться честным при любых обстоятельствах.

- Чудно говоришь, Лейф. Ну да делай как знаешь.

По илистому берегу Лафайет направился к ближайшей хижине, которая представляла собой покосившееся строение из прогнивших досок. Из заржавелой трубы поднимались худосочные колечки дыма, подхватываемые порывами ледяного ветра. Из-под опущенного на единственном окне ставня просачивалась тонкая полоска света. Лафайет постучал в дверь. Через некоторое время внутри послышался скрип пружин кровати.

- Кто там? - раздался хриплый недовольный голос.

- Э-э-э... Мы путешественники, - ответил Лафайет. - Нам надо переправиться в столицу. Мы готовы хорошо заплатить. - Он охнул, получив от Свайнхильд удар локтем в бок. - Насколько позволят наши средства, конечно.

Послышалось чертыхание, сопровождаемое звуком отодвигаемого засова. Дверь слегка приоткрылась, и где-то на уровне плеча Лафайета показался воспаленный, слезящийся глаз, который уставился на них из-под косматой брови.

- Какого черта! - прозвучал голос, принадлежавший владельцу глаза. Чего вам надо, придурки?

- Выбирай выражения, - одернул его Лафайет. - Здесь дама.

Слезящийся глаз оценивающе оглядел Свайнхильд, стоявшую позади Лафайета. Широкий рот растянулся в ухмылке, обнажившей множество больших гнилых зубов.

- Чего же ты раньше не сказал, сквайр? Это меняет дело. - Глаз продолжал изучать Свайнхильд. - Так чего вам надо?

- Нам нужно попасть в Порт-Миазм, - объяснил Лафайет, стараясь загородить собою Свайнхильд. - Дело крайне важное.

- Понятно. Ну что ж, утром...

- Мы не можем ждать до утра, - перебил его Лафайет. - Мы не намерены ночевать в этой грязи, и к тому же нам нужно побыстрее убраться отсюда, то есть я хотел сказать, незамедлительно попасть в столицу.

- Ну хорошо, вот что мы сделаем: я, так и быть, пущу красотку переночевать в дом. А тебе, сквайр, выкину кусок брезента, чтоб тебя не просквозило на ветру, а утречком...

- Как ты не поймешь! - прервал его О'Лири. - Мы хотим отправиться сейчас же - немедленно - без всяких проволочек.

- Ага, - кивнул абориген и широко зевнул, прикрывая громадный рот ручищей, густо покрытой черной растительностью. - В этом случае, дружище, тебе нужна лодка.

- Послушай, - вспылил О'Лири, - я тут стою на холоде, предлагая тебе вот это, - и, порывшись в кармане, он достал еще одну серебряную артезианскую монету в пятьдесят пенсов, - только за то, чтобы ты переправил нас на ту сторону. Согласен ты или нет?

- Ух ты! - рыбак разинул рот от удивления. - Похоже на чистое серебро.

- Так оно и есть, - подтвердил Лафайет. - Итак, ты повезешь нас или нет?

- Спасибо тебе, приятель, - и огромная лапа потянулась за монетой, но Лафайет быстро отдернул руку.

- Зачем же так? - укоризненно произнес он. - Сначала переправь нас в город.

- Угу.

Ручища почесала лохматую голову, заросшую черными жесткими волосами. Звук, раздавшийся при этом, напоминал скрежет напильника по дереву.

- Тут, правда, есть одно маленькое препятствие. Но я постараюсь найти выход, - поспешно прибавил рыбак. - Плата - серебро и немного внимания и любви вашей дамы. Надеюсь, она мне не откажет.

Его ручища попыталась отпихнуть О'Лири в сторону, но тот изо всех сил ударил по костяшкам пальцев. Рыбак резко отдернул руку и засунул пальцы в рот.

- У-у-у! - протянул он, обиженно глядя на О'Лири. - Больно же, парень!

- Иначе и быть не могло, - холодно отозвался Лафайет. - Если бы я не торопился, я бы выволок тебя наружу и вздул.

- Неужели? Тебе бы пришлось потрудиться, сквайр. Меня не так-то просто вздуть.

В доме послышался шорох, и в дверь просунулась голова, за которой последовали широченные плечи и массивный торс. Вслед за этим на четвереньках появился сам хозяин хижины. Он поднялся на ноги, которые напоминали два столба, и оказался ростом под два с половиной метра.

- Ладно, возьму с вас деньги на той стороне, - сказал гигант. - Думаю, мне не вредно будет немного попотеть. Ждите здесь, я мигом вернусь.

- Надо отдать тебе должное, Лейф, - прошептала Свайнхильд, провожая глазами гиганта, пока тот не скрылся в тумане. - Ты не струсил перед этим верзилой.

Она задумчиво посмотрела вслед ушедшему великану.

- В нем, однако, есть своя прелесть, что-то животное, - прибавила она.

- Пусть только пальнем тебя тронет, и я оторву ему голову, - отрезал Лафайет.

- Да ты ревнуешь, Лейф, - с удовлетворением заметила Свайнхильд. - Но смотри, не увлекайся, - прибавила она. - Я по горло сыта оплеухами, которые получала в трактире всякий раз, когда какой-нибудь бродяга заглядывался на меня.

- Я? Ревную? Да ты с ума сошла.

О'Лири засунул руки в карманы и принялся ходить взад и вперед, а Свайнхильд тем временем занялась своей прической, напевая что-то вполголоса.

Прошло более четверти часа. Наконец они вновь увидели гиганта - он шел к ним, ступая удивительно легко и неслышно.

- Все готово, - хрипло прошептал он. - Пошли.

- К чему такая таинственность? - громко спросил Лафайет. - Что...

Стремительным движением гигант зажал ему рот рукой, задубевшей, словно седельная кожа.

- Потише, приятель, - прошипел он. - Ты же не хочешь разбудить соседей. Ребята устали, им надо выспаться.

Лафайет отстранил руку великана, от которой шел резкий запах смолы и селедки.

- Извини, я не хотел никого беспокоить, - прошептал он.

Взяв Свайнхильд за руку, он направился за рыбаком по илистому берегу к наполовину развалившемуся каменному причалу, у которого качалась неуклюжая рыбачья плоскодонка. Она осела дюймов на шесть, когда их спутник влез в нее и устроился на веслах. Лафайет помог спуститься Свайнхильд и заскрежетал зубами, когда великан подхватил ее за талию и опустил на корму.

- Садись вперед, приятель, и смотри, чтобы мы не наскочили на плавающие бревна.

Лафайет едва успел сесть, как весла опустились в воду, и лодка стремительно отчалила от берега. От резкого толчка Лафайет едва не свалился в воду. Он крепко вцепился в борт и стал прислушиваться к скрипу уключин и плеску волн о нос лодки. Причал быстро скрывался из виду, растворяясь в густеющем тумане. Он посмотрел через плечо на огни далекого города, мерцающие над неспокойной темной водой. Влажный ветер, казалось, пронизывал его до костей.

- Долго плыть до города? - спросил он охрипшим голосом, поплотнее запахивая камзол.