Джеймс Уайт - «Если», 1997 № 01

Забравшись на стол, он смахнул паутину, потер стекло, освободив от грязи маленький пятачок, и прильнул к нему глазом.

Отлично! Внизу расставляли стулья и тянули провода к прожекторам и микрофонам. Времени хватит.

Порывшись в инструментах, он выудил большую плоскую отвертку и стал отковыривать удерживающую стекло замазку. Когда низ и боковины освободились, он вынул стекло и аккуратно положил его на стол.

Затем вскрыл первый мешок и достал из него какие-то предметы причудливой формы, сделанные из пластика. Одни были снабжены резьбой, другие имели выступы, пазы, желобки и отверстия под шпильки. Пальцы Судано проворно принялись за дело, и набор деталей вскоре превратился в странный предмет.

В другом мешке отыскались упругие планки из склеенного эпоксидной смолой борного волокна. Скрепив планки — особыми скобами, Судано превратил их в цельную пластину длиной с полметра. Затем жестко соединил обе детали.

Потом достал отрезок капроновой веревки с петлями на концах, закрепленными капроновым же шнуром. Шнур Судано скручивал вручную, и с ним пришлось изрядно повозиться, к тому же волокна до крови резали ладони. С трудом согнув пластину, он надел на каждый из ее концов по петле, и она превратилась в лук. Оставалось только снабдить его калиброванным прицелом и зарядным механизмом.

И последнее. Он запустил руку в третий мешок и достал стянутый резинкой мешочек поменьше, откуда вытряхнул пластиковую трубку длиной в локоть и толщиной с палец. В один из концов трубки он вставил прозрачный пластиковый конус, превратив трубку в стрелу с наконечником. На другой конец стрелы Судано натянул матерчатый чехол.

Стрелу он уложил в продольную канавку на ложе. Сверху ее придерживала полоска упругого пластика.

Теперь Судано был готов. Он встал, расстегнул молнию на комбинезоне и сбросил его. Под ним оказался легкий серый костюм, которому не хватало лишь галстука. Судано достал его из кармана и неторопливо завязал, постаравшись сделать узел как можно ровнее.

Он терпеливо дождался, пока не заиграла музыка. Когда оркестр грянул «Слава вождю!» [3] «Hail to the Chief» — гимн, исполняемый при публичном появлении президента США. (Прим. перев.) , Судано прильнул к прицелу. С последней нотой гимна закончится жизнь сорок третьего президента Соединенных Штатов.

Клифтон Чедвик вздрогнул и зябко повел плечами, поднимая повыше воротник пальто из верблюжьей шерсти. Слабеющий свет осеннего солнца сменился моросящим дождиком, капли которого попадали под навес крыльца, где он стоял в терпеливом ожидании.

«Может, звонок не в порядке?» — подумал Чедвик. Он уже поднял руку, собираясь постучать, но в этот момент в фойе вспыхнул свет. Затем в замке заскрежетал ключ, дверь отворилась.

— Доктор Нельсон Элбан?

— Да.

— Клифтон Чедвик. Я вам звонил сегодня утром.

— Помню. Что ж, заходите. Вообще-то я ждал вас не раньше завтрашнего утра, а моя экономка ушла. Извините, я не прислушивался к дверному звонку.

Чедвик вошел и ожидал, пока Элбан запрет дверь.

— Пальто можете повесить здесь, мистер Чедвик. — Элбан извлек из шкафчика плечики и протянул их гостю. — Вы, наверное, привыкли к погоде получше.

— Там, где я живу, доктор, обычно не холодает так рано.

— Честно говоря, я и сам не в восторге от местного климата, но мне здесь удобно работать. В сорока милях отсюда находится федеральная тюрьма строгого режима, а в пределах двадцати миль — исправительные центры двух штатов. Из Скайтерсвиля в оба конца — рукой подать.

Чедвик протянул пальто Элбану, тот торопливо повесил его в шкаф.

— Пройдем в мой кабинет, мистер Чедвик. Там горит камин и найдется бутылочка отличного шерри. Прошу сюда.

Вскоре Чедвик с удобством расположился в кресле возле камина. Действительно, прекрасный шерри. Кажется, в винах хозяин в самом деле разбирается. Но каков из него свидетель-эксперт? Посмотрим…

На вид Элбану чуть за пятьдесят. Короткие черные волосы без следа седины консервативно зачесаны назад. Среднего роста, не толст и не худ, очки в роговой оправе, одет респектабельно, но несколько старомодно. Речь и манеры опытного и уверенного в себе профессионала.

Слава Богу, не похож на психопата, чего в душе опасался Чедвик, прочитав книгу Элбана, пронизанную весьма радикальными идеями.

— Скажите, доктор, доводилось ли вам прежде выступать свидетелем в уголовном суде?

— О да. Неоднократно. Меня довольно часто приглашают на слушания, где решается вопрос об условном или досрочном освобождении. Суть моей работы такова, что мне неизбежно приходится общаться с сотнями заключенных. Иногда я выступаю в суде по их просьбе, иногда меня вызывает прокурор.

— Это ценный опыт, но я имел в виду судебные слушания по новым делам, когда решается вопрос о виновности или невиновности.

— Мне приходилось выступать и на таких процессах, но реже.

— Меня привела сюда ваша книга, из которой можно заключить, что вы не похожи на обычных свидетелей-экспертов.

Элбан сделал глоточек из стакана и осторожно произнес:

— И теперь вы гадаете, выдержат ли проверку и гипотеза, и ее автор, верно?

— Вы сами это сказали, док. Случай нетрадиционный. Покушение на президента Соединенных Штатов на лужайке Белого Дома. Преступник не пытался скрыться, более того, сразу после содеянного выступил с заявлением для средств массовой информации. Сам он утверждает, что полностью нормален.

— Дело в том, что они все нормальны — до и после. По словам преступников, они теряют над собой контроль только в момент совершения преступления. Вам наверняка не раз приходилось слышать подобные утверждения.

— Вы правы. Но Джастин Судано отличается и здесь. Он пошел на преступление ради славы, ради бессмертия. Ему захотелось увидеть свое имя в учебниках истории. При этом он не обычный психопат. Он спокоен, невозмутим, собран, а также умен. Очень умен.

— Догадываюсь. Но знаете, многие преступники умны, а некоторые ничуть не менее изобретательны, чем этот Судано. По моему мнению, он очень верно выбрал оружие.

— Арбалет? Да, вы правы. Представляете, он сконструировал его сам. Оружие собирается из кусочков, как головоломка. Судано пронес его в разобранном виде под носом агентов службы безопасности, а на чердаке собрал. Арбалет целиком состоит из скрепленных эпоксидной смолой волокон бора — ни кусочка металла. Очень мощное, бесшумное и необычайно опасное оружие. Воистину большая изобретательность, но… она лишь усугубляет мою проблему. Ведь защищая подсудимого, я должен уверить присяжных в его невменяемости. А преступник столь умен, что прокурор не колеблясь предъявил ему обвинение в покушении на предумышленное убийство.