Христо Поштаков - «Если», 2001 № 05

Но иллюзия исчезла, как только я заметил небольшого зверька, который внезапно выскочил нам наперерез из-под живой изгороди, окружавшей чей-то двор. Одного его вида было достаточно, чтобы напомнить мне о том, как далеко от дома я нахожусь. Ни разу не коснувшись земли единственной передней ногой, зверек быстрыми прыжками пересек дорожку и скрылся в зарослях на противоположной стороне. Еще через несколько секунд из тумана вылетела какая-то пестрая птица и, любопытно поглядывая на нас то одним, то другим глазком, зависла в воздухе ярдах в трех от земли. У птицы было две пары радужных крыльев.

Увидев ее, Дженнис рассмеялась и махнула рукой, прогоняя птицу прочь.

— Это кюрра, — сказала она, заметив мое удивление. — У нас многие держат их в домах.

— В клетках?

Нет, кюрры не выносят клеток. Они живут прямо в комнатах. Кюрры обожают, когда им чешут спинку и горлышко, и никуда не улетают, пока их кормят и гладят.

— А что за животное перебежало дорожку перед нами?

— Я его не заметила, но, наверное, это был девлонг. Они похожи на помесь земной кошки и кролика. Их тоже держат в качестве домашних животных. В последнее время они расплодились и встречаются почти везде. Девлонги — страшные чистюли, к тому же они едва ли не лучше всех остальных животных приспособились к человеку.

Она перешла с бега на шаг.

— Как красиво здесь утром! — сказала Дженнис, поглядев мне в глаза. — Кстати, вы неплохо бегаете, Клиффорд. Насколько я помню, в молодости вы были неплохим спортсменом.

— Откуда вам это известно?

— Вы гораздо популярнее, чем вам кажется. Во всяком случае здесь, на Каледонии, — промолвила она и неожиданно продекламировала:

Это — «Бегущие под дождем» из сборника «Поляны прошлого», верно?..

Я вздохнул. Этот город и эта девушка были полны сюрпризов.

— Как, скажите на милость, попала к вам эта книжка? Где вы ее взяли?

— В университете, конечно. Вас там преподают. Скажу вам по секрету, вы — любимый земной поэт нашей преподавательницы современной литературы. Она постоянно рассказывала нам о том, какой вы удивительный автор. Я уверена, если бы вы согласились встретиться с ней, она была бы в полном восторге. Ну а «Бегущих под дождем» — как и полторы дюжины других стихотворений — мне пришлось выучить к выпускному экзамену, который я сдавала почти десять лет назад. — Дженнис рассмеялась. — Хотите верьте — хотите нет, но на Каледонии вы действительно знамениты!

— Знаменит?.. — Я покачал головой. — Ну, это вряд ли. Впрочем, нужно будет встретиться с этой вашей учительницей и поблагодарить ее. Ведь у меня здесь гораздо больше читателей, чем дома.

— Правда?.. — Дженнис слегка подняла брови. — Не понимаю, почему… Впрочем, Клиффорд, я подозреваю, что вы опять скромничаете. Я уверена: в нашем центральном книжном магазине даже сейчас есть в продаже ваши книги, и не только последние, но и те, что были изданы раньше!

— Хотел бы я знать, как они сюда попали, — проговорил я несколько смущенно. — Мне никто не сказал, что часть тиража была отправлена на Каледонию.

— Разумеется, они попали сюда на борту сгудонского корабля, объяснила Дженнис. Конечно, большинство книг перевозится в оцифрованном виде, здесь их только печатают. Не знаю, почему профессор Линдси выбрала из всех стихотворений именно это, но ваши «Бегущие под дождем» очень хорошо известны на Каледонии. В этом стихотворении как будто рассказывается о нас — о тех, кто живет на окраине империи, на самой дальней границе, за которую не осмелились шагнуть даже отважные римские легионеры.

Мы побежали дальше. Повернув на ближайшем перекрестке, мы начали подниматься в гору. Дженнис двигалась по-прежнему легко; она как будто не бежала, а скользила, вовсе не касаясь земли. Мне же пришлось немного поднапрячься, однако вскоре я не без удовольствия отметил, что даже при таком темпе подъем мне вполне по силам. К этому времени мы преодолели уже мили две с половиной, но я чувствовал себя превосходно — я не ощущал ни одышки, ни ломоты в пояснице, а только приятное тепло, распространившееся по всему телу.

Тем временем подъем стал круче. Мы взбирались все выше на холм, и вскоре густой белый туман остался внизу. Дорожка привела нас в небольшой парк, который живо напомнил мне эдинбургский Холируд. Я любил бывать в нем и прогуливаться по выложенной брусчаткой дорожке, которая вела вокруг Трона Короля Артура — невысокого холма, возвышавшегося почти в самом центре города.

Я приходил в Холируд по несколько раз в неделю. Дорожка, которую я так любил, была довольно отлогой вначале, но чем выше я поднимался, тем труднее мне становилось идти. С годами уклон, казалось, сделался еще круче, и я уже не мог, как прежде, добраться до вершины Трона без нескольких остановок. Однако сейчас, как ни странно, я не чувствовал ни усталости, ни одышки, хотя мы даже не шли, а бежали.

Минут через двадцать мы повернули еще раз, и дорога выровнялась. Здесь Дженнис остановилась и сказала мне, указывая куда-то за мое плечо:

— Я хотела, чтобы вы увидели это.

Я обернулся. Колышущееся море низового тумана осталось футах в шестистах внизу. Светло-оловянное небо, натянутое, как простыня, от горизонта до горизонта, понемногу окрашивалось легкой голубизной. Далекий восточный край его был уже залит нестерпимым оранжево-красным светом, и я увидел, как из-за далекого вулкана встает солнце. Утренний воздух был чист и прозрачен, как самое лучшее стекло; казалось, еще немного — и он зазвенит, словно тончайший горный хрусталь.

Внизу лежал, утопая в начавшем редеть тумане, Льюкарс, который в очередной раз напомнил мне Эдинбург, увиденный ранним утром с вершины Калтонского холма. Над дымным зеркалом залива вставали могучие грозовые облака; их верхушки, озаренные первыми лучами солнца, казались густо-лиловыми, почти фиалковыми, но внизу тучи все еще были синевато-черными, чуть тронутыми сединой водяных испарений.

Столь яркой, красочной картины я не видел с того самого дня во Флориде.

Пока я рассматривал небо, вдали на западе сверкнула молния, а через несколько секунд до нас долетел глухой раскат грома. На Льюкарс надвигалась очередная утренняя гроза.

— Красиво, правда? — спросила Дженнис. — Ради этого рассвета над городом я и бегаю сюда каждое утро.

— Действительно, зрелище великолепное, — согласился я.

Мы еще долго стояли на вершине холма, и пока утренний бриз остужал наши разгоряченные тела, Дженнис рассказывала мне о городе.

— Быть может, — сказала она, — вы считаете иначе, но Льюкарс — совсем не плохой город. Конечно, это не Земля, поэтому он значительно отличается от всего, к чему вы привыкли, но… Нам он нравится. Мы здесь издаем и читаем книги, у нас есть целых две театральные труппы, есть университет, есть несколько объединений молодых писателей и даже… — Она задохнулась и после небольшой паузы вдруг рассмеялась. — Глупо, правда? — спросила она.