Нэнси Кресс - «Если», 1998 № 08

В сражении за локальное пространство Вервана («Игры Форов» Л. Буджолд) легкие крейсера Майлза защищают ПВ-переход против кораблей того же типа, но в большем количестве. Стороны используют однотипное оружие. Сражение находится в состоянии динамического равновесия, пока к обороняющимся не присоединяется барраярская эскадра во главе с новейшим крейсером «Принц Зерг», который не тянет, конечно на линейный, но вполне может быть назван тяжелым. Ввод в бой этого ударного корабля решил судьбу сражения буквально за минуты.

Итак, единственный вывод, который мы можем сделать из обзора космических генеральных сражений в фантастике — нельзя жалеть денег на создание ударного флота, флота борьбы за господство в галактике. Корабли этого флота должны иметь максимальную скорость и наиболее дальнобойное (при разумной мощности) оружие. Рассчитывать в эскадренном бою на универсальные крейсера поддержки Империи — наверняка проиграть.

Что касается боя равных линейных сил, включающих линейные корабли и более защищенные линкоры, образующие основу боевого порядка, «кэрриэры» и дестроеры эскортные и ударные легкие крейсера, то он по сей день не описан, насколько мне известно, нигде, и по его поводу можно дать лишь самые простые советы:

1 Основным походным порядком космической эскадры будет цилиндр, который легко развертывается в основной боевой порядок — плоскость.

2. В зависимости от расположения зоны действия оружия (по оси корабля, перпендикулярно оси корабля) будут применяться два строя, обеспечивающие возможность вести одновременный огонь всем флотом — соответственно, обычная плоскость — сочетание нескольких параллельных кильватерных колонн — и фронтальная плоскость.

3. В космическом пространстве бессмысленны «операции на окружение». Сфера, как боевой порядок, может быть применена только в совершенно экзотических ситуациях типа атаки десятка универсальных крейсеров зловредов на один «Пожиратель пространства» либо — как форма организации оборонительного ордера легких сил для «кэрриера».

4. «Кэрриеры» располагаются вне боевого порядка в отдельном защитном ордере.

5. Дестроеры могут действовать между сражающимися плоскостями, но более вероятна с их стороны атака флангов и тыла боевой плоскости противника. Соответственно, эскортные крейсера должны прикрывать именно эти направления.

6 При превосходстве в силах боевая плоскость изгибается, образуя полуцилиндр и охватывая противника, что создает возможность сосредоточения огня на его граничной боевой линии. Вероятно, это является основным, если не единственным способом реализации численного преимущества в эскадренном сражении.

7. В космосе, как ни странно это звучит, проходит классический «кроссинг» — охват боевой плоскости противника своей (каждое сечение системы плоскостей образуе «палочку над Т»). К такому положению дел надо всемерно стремиться.

8. Исполняющий эти правила достигнет боевого успеха, однако не забывайте, что «знать победу можно, сделать же ее нельзя» (Сунь-Цзы).

До некоторого времени «Миры гуманного воображения» и «Миры страха перед будущим» были разделены Железной Стеной. Ныне эта Стена упала, что создало совершенно новую «стратегическую» обстановку. Именно это может сделать все вышеизложенное актуальным. Внезапно актуальным…

…В краях полуночных созвездий

Он крался попутной звездой…

Когда похожий на гриб комок, цеплявшийся за поверхность астероида, помахал ему в ответ, Лаки [5] «Lucky» (англ.) — счастливчик, «везунчик». (Здесь и далее прим. ред.) Старр всерьез подумал, что удача его покидает.

До сих пор в экспедиции все шло строго по графику. А теперь впервые неземное живое существо — или нечто очень на него похожее — помахало ему своей неуклюжей конечностью. Худшего момента оно просто не могло выбрать.

Лаки повторил жест, который сперва был просто шуткой, — поднял обтянутую рукавом скафандра руку и покачал кистью.

Тонкие сероватые щупальца, едва различимые на фоне скалы, где находилось существо, снова поднялись, медленно шевельнулись из стороны в сторону и опустились.

Лаки повернулся, насколько ему позволяли адгезионные подошвы, и взглянул на своего ангела-хранителя.

— Ты видела? — спросил он.

— Видела что? — прозвучал в динамиках его шлема голос Андреа Гардейн. — Я же тебе говорила, когда ты потребовал выслать капсулу на осмотр астероида, что на этом космическом обломке диаметром в пол мили не на что смотреть… — Увидев то, на что указывал его вытянутый палец, она смолкла и негромко выругалась.

— Вот именно. Думаю, нам лучше вернуться к капитану Роджерсу.

Лаки знал, что это открытие командира не обрадует.

Роджерс не очень-то был ему рад с самого начала. Даже их знакомство в космическом центре в Хьюстоне, куда Лаки прибыл с выигрышным билетом на этот полет, немедленно породило у них взаимную неприязнь

— Вас и правда так зовут? — первым делом спросил Роджерс. — Что за имя такое?

— Мои родители были поклонниками Азимова, — устало пояснил Лаки. Ему уже надоело подсчитывать, сколько раз ему задавали этот вопрос. — И поскольку у нас такая же фамилия, как у его персонажа, меня решили назвать его именем.

— А кто такой Азимов? — спросил Роджерс.

Лаки уставился на него с изумлением. Неужели есть космонавт, который этого не знает? Ему пришлось напомнить себе, что Роджерс — пилот, а он, Лаки, — профессиональный архивариус, чья работа заключается в переводе текстов, прежде существовавших лишь на бренной бумаге, на электронные носители Всемирного банка данных. Кроме того, он специализировался на писателях-фантастах, к категории которых принадлежал и Азимов.

И тут его взгляд упал на табличку с именем на униформе капитана.

— Энтони Роджерс, — прочел он вслух и широко улыбнулся — И вы еще полагаете, что у меня смешное имя?

Роджерс или не понял шутки, или понял, но, судя по его разъяренному взгляду, воспринял весьма неблагосклонно. Лаки благоразумно сменил тему и с тех пор никогда, ни единого раза не называл командира «Бак» [6] Бак Роджерс — герой сериала американских комиксов. . В конце концов, он выиграл этот полет в лотерею, и следующие четыре месяца его благополучие, не говоря уже о жизни, будет находиться в руках Роджерса и второго члена экипажа, которому полагалось присматривать за пассажиром.