Юсуп Хаидов - Через тысячу лет

Прогуливаясь по узкой площадке, венчающей скалу, я вдруг заметил в трех-четырех шагах от себя камень, похожий на ступку, которой пользуются хозяйки. Этот камень неожиданно зашевелился и откатился в сторону, а в образовавшейся на его месте черной дыре показалась ясно видная в вечерних сумерках голова нашего яшули.

Опираясь руками о кромку отверстия, яшули вылез на площадку. Широким шагом подошел он ко мне и обнял, долго не выпуская из своих объятий. Прижал к себе спящего сына и несколько минут любовался им, словно не смея поверить в чудесное спасение младенца, а затем обратился ко мне:

— Сынок, ты спас старика от тяжелой потери! За всю свою жизнь я не смогу сполна отплатить тебе за ту бесценную услугу, которую ты мне оказал. Знай од« но: отныне я тебе отец, а ты мне сын.

Слова яшули взволновали меня.

Мне было только пять лет, когда умер мой отец. В этот момент я вспомнил его, и перед глазами возник живой облик отца. Я на всю жизнь запомнил его строгость и справедливость. Самый близкий человек, он при жизни, словно гора, служил мне защитой...

Сердечные слова старика вызвали на моих глазах слезы. Мягко улыбаясь, яшули обратился ко мне:

— Видишь, сынок, эту дыру, похожую на нору?

— Вижу, отец!

— Никто, кроме нас с тобой, не должен знать про эту дыру. Понимаешь?

— Да.

— Когда состаришься, сможешь показать этог ход одному какому-нибудь человеку, самому близкому, которому безгранично нельзя будет действовать стрелой и луком, можно будет пустить в ход нож.

После происшествия в горах, когда мне удалось спасти ребенка, в моей жизни ничего не изменилось. Я все так же продолжал пасти скотину и постреливать из лука. Каждый день проходил весело и интересно.

Но тревожные дни были впереди и ожидали нас... Бедная наша матушка тяжело заболела. Согнувшись вдвое, она лежала и тихо стонала:

— Живот болит — сил нет...

Многие в селении собирали для нее лекарственные травы, но матери ничего не помогало.

Видя, как страдает мать, я вконец потерял разум и пошел к хижине нашего яшули.

Мудрый старик выслушал меня, не перебивая.

Я спросил:

— Как помочь ей?

Яшули помолчал.

— Я знаю траву, которая должна помочь твоей матери, — неспеша начал он.

— Где растет эта трава, я готов отправиться за ней куда угодно! — воскликнул я.

Старик покачал головой.

— Трава эта растет и в нашей долине. Сейчас я соберу людей и прикажу, чтобы они отправились на ее розыск.

После этого яшули подробно рассказал мне, как выглядит целебная трава.

Мои односельчане с большим усердием искали эту траву. Увы, они нигде не смогли отыскать ее.

Сердце мое разрывалось при виде жалкого состояния матери, я не мог найти себе места. Неужели мы с Пеленой останемся скоро без матери?!

Когда наступила полночь и все в селении крепко ч сладко уснули, я, взяв с собой лук со стрелами и нож, пустился в дальний путь.

Тайное отверстие, которое показал мне яшули, очень помогло. С помощью скрытого лаза я быстро добрался до вершины скалы, затем двинулся в сторону горного пролома, в котором еле виднелись верхушки деревьев.

Только когда солнце начало уже всходить, я добрался до той местности, которую видел со скалы.

Стоя среди густых зарослей, я долго смотрел через пролом на открывающийся великолепный вид.

Передо мною, раскинувшись, лежали высокогорные зеленые луга, и не было им ни конца, ни края.

Множество цветов, пышных, полных утренней свежести, чуть покачиваясь на высоких стеблях среди густой травы, прислушивались к густой тишине.

Утренняя роса, густо выпавшая за ночь, в первых утренних лучах сверкала так, что глазам было больно. Сбивая ее, там и сям сновали фазаны.

Время!

Разыскивая лекарственную траву, я пошел по горным лугам. По всей вероятности, в этих местах никогда не ступала нога человека.

Ветер крепчал, под его прерывистым дыханием травы начали колыхаться, подобно волнам.

Невидимая дорога продолжала звать меня вперед, и я продолжал идти, несмотря на предостережения нашего яшули о невидимых опасностях, которые могут подстерегать здесь на каждом шагу.

Я, наверное, был похож на воробья, который под гипнотическим взглядом змеи сам летит ей в пасть.

Путь мой был безлюден. Мне не встретился ни один человек, хотя я шел, не останавливаясь, до полудня. Что проку от этого раздольного мира, когда ты в нем совершенно один? Бесконечно тянущиеся луга выбили меня из сил, я начал слабеть.

Так и не найдя единственно нужного мне растения, я решил отдохнуть в тени низкорослых деревьев, которые кое-где попадались на лугах.

Едва присев, я сразу задремал...

Вздрогнув, я проснулся от топота и фырканья, которые раздались в нескольких шагах от меня. Схватился за лук и стал ждать приближения врага. Только ни« чего не видно, не только врага — вообще никого! Осторожно приподняв голову,- я стал оглядываться, и сквозь густые заросли кустарника увидел лошадь, которая, волоча уздечку, спокойно пощипывала траву. Седла на ней не было.

Я решил присвоить коня. Сначала, тихонько кашлянул: вдруг конь испугается и отбежит немного от ме-

Тот, однако, продолжал пастись, как ни в чем не бывало. Тогда я кашлянул во второй раз, посильнее. Конь только взмахнул красивым хвостом, едва не касавшимся земли, он по-прежнему похрустывал травой. Весь его вид говорил, что, мол, таких, как ты, мне видеть не впервой.

Плохо быть пешим!

От долгой ходьбы у меня разламывалось все тело, Спасибо вот, транспорт подвернулся.

Быстро набрав охапку свеженькой, мягкой травы, источающей одуряющий аромат, я приблизился к коню.

Конь оказался смирным. Он сразу потянулся к моей охапке, доверчиво выбирая из нее мягкими губами самые лакомые травинки.

Улучив момент, я вскочил на коня.

Повинуясь мне, он двинулся размеренным шагом.

Я ехал, склонив голову и не глядя вокруг: искал нужную траву.

Вскоре счастье мне улыбнулось — я нашел два корня необходимого растения. Спрыгнув с коня, я осторожно сорвал его.

Теперь можно было возвращаться, и я снова вскочил на коня. Натянув поводья, я впервые позволил себе распрямить грудь и перевести дух, как вдруг увидел вдали, упиравшиеся в небеса, голубовато-зеленые башни минаретов, а также огромные дома, соединенные друг с другом.

«В таких дворцах могут жить только мудрые и прекрасные пери», — подумал я, вспомнив легенды, слышанные еще в детстве.

— А может быть, и этого коня мне послали пери? — подумал я вслух. — Увидели меня и решили: поможем ему, бедному юноше!

Конь мой двигался легко. Его ноги, казалось, почти не касаются земли.

Мог ли я думать, что в эти мгновения чудеса все сильнее затягивали петлю вокруг моей шеи?

Я ехал навстречу грозным и таинственным событиям, и никакая сила не могла остановить меня, прервать мой путь.