Любовь Лукина - КОГДА ОТСТУПАЮТ АНГЕЛЫ

Все посмотрели на Васю. Бедный Бехтерь…

– Ну так как же все-таки? – снова спросил меня Сталевар. – Уезжает?

– Мужики! – сказал я. – Куда он от нас денется?

Перед тем как включить пресс, открыл инструментальный шкафчик, залез в него по пояс и, достав из-за пазухи ярко-оранжевый пистолет, проверил. Молчит пока…

После обеда, когда возвращались из столовой, меня окликнула Люська. Что-то, видно, случилось. Невеста наша была вне себя – аж зеленые искры из глаз сыплются. Позади нее с потерянным видом жался Гриша Прахов. И с чего это я взял, что они похожи? Так, слегка, может быть…

– Минька! – бросила Люська, глядя мне прямо в глаза. – С кем вы вчера дрались в сквере?

Я посмотрел на Гришу. Гриша Прахов ответил мне унылым взглядом и слабо развел руками.

– А друг с другом, – спокойно отозвался я. – Разве не понятно?

– Я серьезно! – сказала она.

Да уж вижу, что серьезно… Серьезней некуда. Надо понимать, проболтался Григорий.

– Я все рассказал Людмиле, Минька, – виновато пояснил он.

– А все – это как?

– Н-ну… в общих чертах…

– С кем вы вчера дрались? – еле сдерживалась, повторила она.

– С инопланетянами, Люся, – сказал я. – Тут, понимаешь, за Гришей с его планеты прилетели… А что ты на меня так смотришь? Сама спросила…

– Минька! – голос у Люськи дрогнул от бешенства. – Мне твои шуточки еще с такого вот возраста надоели! С вот такого вот…

И она показала рукой, с какого возраста ей надоели мои шуточки. Потом резко обернулась к Грише.

– А ты учись у него! – зловеще посоветовала она. – Учись, он тебя много чему научит! Вместе шутить будете! Но только не со мной, понятно?!

Брызнула напоследок зелеными искрами – и пошла. Гриша дернулся было вслед, остановился и беспомощно поглядел на меня.

– Кто тебя за язык тянул? – сказал я. – Ну беги теперь, догоняй… Скажи: извиняюсь, мол, за глупую шутку, попал под дурное влияние Миньки Бударина.

– Но…

– Иди-иди. – Я развернул его и подтолкнул в спину. – А то перерыв кончится…

Да, вразумил меня жировичок, хорошо вразумил… Спасибо ему. Не попадись он нам тогда перед дверью кабинета – я бы ведь на рожон полез, я бы майора за грудки тряс, я бы до самого их высшего начальства дошел… Чтобы все поняли как следует – психи пришли: один – буйный, другой – тихий…

Подходя к прессу, я еще издали заметил, что вся наша бригада столпилась возле инструментального шкафчика. Почуяв неладное, я ускорил шаг. Тут они чуть расступились, и в руках Валерки мелькнуло что-то оранжевое.

Увидев меня, бригадир лихо осклабился и, быстро прицелясь, сказал: «Бах!»

Не раздумывая, я бросился на пол. У Валерки отвисла челюсть. В такой позиции он меня еще не видел. Да и остальные тоже… Я поднялся, кряхтя от стыда, и, подойдя к бригадиру, отобрал у него пистолет.

– Тебя кто учил без спросу хватать?

– А чего ж ты его в шкафчик сунул? – растерялся Валерка. – Сталевар за ветошкой полез, а он как раз под ветошкой лежал…

– Говорил ведь шалопаям: не ваше, не трогайте… – забрюзжал Старый Петр. – Вот народ…

– А это что ж такое? – опомнившись от изумления, спросил Сталевар.

– Игрушка! – бросил я. – Племяннику купил…

– А с каких это пор у тебя племянники появились?

– Ну не племяннику… У знакомой одной пацан – вот ему…

– А-а… – На меня поглядели с пониманием.

– Дорогая, небось?

– Дорогая.

– Погоди, – все еще во мог сообразить Сталевар. – А чего ж ты тогда залег?

– Поскользнулся! – буркнул я.

Домой со смены нарочно пошел через сквер – посмотреть, как там, после сражения. Накрапывал дождик. Чистые пятна от выстрелов исчезли, на пропажу скамейки и урны никто не обращал внимания. Наверное, один только я и помнил, что здесь стояла скамейка…

– Наташка-то развелась, – сказала мать.

Я даже не заметил, когда она вошла, – транзистор сильно орал.

– Наташка?.. – рассеянно переспросил я. – Какая Наташка?

Мать остолбенела.

– Наташка… – беспомощно повторила она, и я наконец отвлекся от разложенных на столе деталей.

– Развелась? – спросил я. – Давно?

– Да, говорят, недели две уже…

– Понятно… – сказал я, помрачнев. Вставил одну деталь в другую и состыковал все это с третьей.

Мать долго ждала продолжения. Потом подошла к столу и выключила транзистор.

– Ты жениться когда-нибудь думаешь? – прямо спросила она.

– Думаю, мать, думаю…

– Вижу, как ты думаешь! – сказала она, сердито наблюдая за тем, как детали в моих руках мало-помалу собираются в большой ярко-оранжевый пистолет. – Хоть бы Гриша на тебя, что ли, подействовал! У них-то с Люсей…

– Мать, – сказал я. – Ну ты же раньше Люську терпеть не могла.

– Мало ли что! – возразила она. – Раньше я ее не знала.

– Да пойми ж ты, мать, – сказал я с тоской. – Ну не до того мне сейчас!

– Да уж вижу, что не до того! Семьи нет, детей нет, а он сидит в игрушки играет!..

Повернулась и вышла. Я с досадой бросил собранный пистолет на стол. Развелась… Ну и развелась! Какая тут Наташка, когда мы с Гришей уже второй месяц вроде как на военном положении!

Тут я заметил, что одна деталька осталась лишней. Ну вот… Снова теперь разбирать…

Машинку изучил – не хуже своего пресса. Собрать-разобрать – с закрытыми глазами, хоть норматив сдавай, а как работает – убей, не пойму… Вот она откуда, эта деталька. И все равно – какая-то она лишняя…

Мать говорит, характер у меня совсем испортился. Испортишься тут… И от Гриши проку никакого! Показать, где планета находится, – он не астроном, карту начертить – он не географ. Ну хотя бы приблизительно нарисуй: вот здесь океан, здесь материк… Ну нарисовал. А толку? Глаза б мои на него не глядели!..

А ангелы – сволочи, как бы их там Гришка ни выгораживал!.. Живут, понимаешь, – пылинки друг с друга смахивают, только и думают, как бы кого нечаянно локотком не толкнуть… Кибернетика у них, автоматика, корабли космические… А против Гришки десант бросили! Как вспомню сквер – головы бы им всем посворачивал!.. Хотя, конечно, это еще вопрос: кто кому… Эх, не мне бы этим заниматься!..

А что это транзистор замолчал? Ах, да… Я шлепком вогнал трубчатую антенну в гнездо по шляпку и поднялся из-за стола.

Время было позднее. Взглянув поверх занавески, в одном из желтеньких окон соседского дома я увидел дядю Колю. Вот еще тоже жертва… Нет, кроме шуток: здорово на него тот случай подействовал. Тихий стал старичок, задумчивый. Пенсию домой приносит до копеечки, а уж сквер, наверно, за версту обходит…

В Гришиной комнате скрипнула койка. Я удивился и, прихватив пистолет, направился к нему.

– А я думал, ты Люську пошел провожать…

Гриша неподвижно сидел на койке, уставясь куда-то в угол.

– Я не имел права втягивать тебя в эту историю, – глухо сказал он. – И ее тоже…