Сергей Чекмаев - Везуха

На фоне тускло светящихся окон первого этажа лиц не было видно, лишь темные силуэты, неприятные и угрожающие. Их было трое. Прежде чем выйти на свет, они курили в нише, оставшейся от заделанного много лет назад черного хода, и потому девушки не сразу заметили опасность.

Один отлип от стены, перегородил проход во двор и вроде бы шутливо раскинул руки в стороны. Второй аккуратно, двумя пальцами ухватил Анюту за ремешок сумочки:

– Зачэм спэшите? Бэжите, ничего нэ замэчаете…

В воздухе поплыл сладковатый запах.

– Извините, – Анюта попыталась освободиться, потянула за ремень. – Нам домой надо.

Юля крепче сжала локоть подруги, потянула ее к себе. Ремешок натянулся.

– Ну, зачем вам домой?

– Нас ждут. Мама.

По спине побежали предательские мурашки. Что за идиотский разговор! Развернуться и бежать… Вот прямо сейчас…

– Сестры, да? Мама нэ должна вас одних пускать. Таких красивых – нэльзя. А если мама отпустила, значит – вы уже взрослые дэвушки, можэте сами рэшать, с кем быть. Хотите с нами? Поедем, возьмем вина, фрукты… Сэгодня такая ночь!

Юля вздрогнула.

– Пустите, нам правда домой надо. – Анюта повела плечом, вырвала-таки ремешок, дернулась, но тут крепкая, злая рука ухватила ее за локоть. Третий, доселе молчавший, подскочил к Юле и, нагло ухмыляясь, сказал:

– Ай, красавицы, сладкие, куда бэжите? Нэт, тэперь с нами пойдем…

– Да отстаньте вы, ну… Пустите!

В ответ – дикий гогот, ничем не прикрытое глумление над ужасом беззащитной жертвы.

– Будэш ласковая дэвушка, домой на большой машине привэзем, дэнег дадим… И твоей подруге дадим… много дэнег!

– Не нужны нам ваши деньги! Пустите!

Анюту потянули за руку. Больно, без всякой жалости. Рукав треснул, повис на немногих уцелевших ниточках… Она чуть не заплакала.

– Пустите!!! А-а-а!!

И никого – лишь гудит, как растревоженная муха, лампа над головой.

В этот момент Андрей как раз выворачивал на Садовое кольцо с Ленинского проспекта. Последние несколько минут его мучило тяжелое предчувствие, и он торопился домой, благо с делами удалось справиться чуть раньше, чем он рассчитывал.

– Ну что, красавицы, поедэм?! Машина ждет!

Понимая, что на перепуганную до смерти Анюту надежды нет, Юля хотела было закричать, скорее от безысходности – на помощь она уже почти не надеялась, но жесткая, отдающая все тем же сладковатым ароматом ладонь зажала ей рот.

– Молчи, шлюха!

Девушек потащили по двору к припаркованному посреди детской площадки джипу. Анюта обмякла и почти не сопротивлялась, Юля еще пыталась вырваться, но силы были не равны. Вот он рядом, знакомый, спасительный подъезд, если бы хватка насильников хотя бы на секунду ослабла…

И тут случилось невероятное: жалобно пискнул домофон, и из дверей подъезда появился Гриша, Андреев сосед. В советские еще времена Гриша гремел на всю страну, гоняя на усиленном «Иже» по ледяным кольцам спидвейных трасс, но в девяностом году попал в тяжелейшую аварию и после того, как врачи собрали его буквально по частям, пребывал на заслуженной пенсии. Рыхлый и добродушный, а по слухам, к тому же еще и не вполне нормальный – травмы и сотрясения не прошли даром, – бывший мотогонщик вряд ли смог бы в одиночку совладать с тремя ублюдками, распаленными анашой и безнаказанностью. Но Гриша вел на поводке свою любимицу Клару – здоровенную суку немецкого дога.

С девушками Гриша был немного знаком и, что самое главное, Клара тоже. Однажды, в день после первого экзамена, они все вместе ехали в лифте, где догиня обнюхала новых соседок и нашла их вполне достойными для дружелюбного помахивания изящным крысиным хвостиком.

Нрав у собаки, в принципе, был добрый, но разве угадаешь по внешнему виду? Когда такая мускулистая и широкогрудая живая торпеда несется на тебя, волоча в кильватере хозяина, желание выяснить, что же она хочет – съесть с потрохами или просто облизать, – быстро сменяется желанием немедленно ретироваться.

Оценив ситуацию, Клара сказала:

– Вуфф!!

Гриша же, не разглядев в темноте всех подробностей, спросил:

– Что это у вас тут?

Клара гавкнула еще раз и сделала несколько угрожающих шагов вперед. Гриша с трудом удерживал поводок.

Насильники бросились наутек. Оценив, наконец, ситуацию, Гриша одним движением расстегнул замок ошейника, и Клара рванулась…

Один из обидчиков вспрыгнул на подножку джипа, несколько раз подергал дверь, но на площадку уже летело черное и неудержимое, летело настолько молча и страшно, что недавно еще грозный и уверенный в своих силах мужчина тоненько завопил:

– А-а-а-а!! – и обмочился.

Прямо так, с мокрыми штанами, Клара загнала его внутрь машины – он в кровь содрал себе пальцы, пытаясь открыть заклинившую дверь, – победно гавкнула еще несколько раз вслед отступающему врагу. У дальней арки джип остановился, подобрал двух оставшихся «суперменов» и уехал. А навстречу ему уже въезжала во двор Андреева «Синенькая».

Гриша благодарности выслушивать не стал, лишь ободряюще кивнул девчонкам:

– Бывает… – и пошел ловить Клару.

Через день, столкнувшись с Гришей в лифте, Андрей дежурно поздоровался, дежурно перебросился парой слов о погоде: «что за лето такое в этом году: то дожди целый месяц, то жарища беспросветная…» и попытался осторожно выяснить некоторые подробности. Дело в том, что Гришины привычки были ему хорошо известны, не первый год живут в одном подъезде – Андрей прекрасно знал, что сосед – истинный полуночник, часов до двух смотрит телевизор, пока не закончатся фильмы по всем программам. Так что его появление во дворе, не говоря уже о том, насколько «вовремя» оно случилось, выглядело несколько подозрительно.

Подсознательно, не желая признаваться даже себе, Андрей и в этом видел отпечаток Удачи. Только вот с какой стороны? Защищала она девчонок или нет? И, если уж на то пошло – спасла ли?

Как оказалось, Гриша не случайно вывел собаку раньше обычного:

– Да я и не собирался на улицу-то: Кларка так рано гулять не привыкла. Но тут племяшка позвонила, попросила отвезти ее с утра на дачу. А участок у нее аж под Александровом! Не ближний свет, чтоб к двенадцати поспеть, надо выезжать чуть ли не в восемь. Вот я и решил лечь пораньше, чтоб перед дорогой выспаться как следует. Ну и Кларку раньше выгулял.

– Племянницу-то отвез? – спросил под конец Андрей, скорее для поддержания разговора, чем из реального интереса.

– Конечно! Домчал с ветерком. Довольная была: спасибо, грит, дядь Гриш, быстро довез. А то я бы еще месяц собиралась.

Ночью – сна ни в одном глазу! – Андрей весь извелся. Чересчур богатая фантазия подкидывала все новые и новые запутанные построения. Сначала он корил себя, что пренебрег осторожностью, отпустил девчонок одних. Пусть все кончилось хорошо, а если бы нет?