Филип Дик - Снятся ли андроидам электроовцы?

— Эй, мистер Декард, у вас отличная коза. Поздравляю. Добрый вечер, мисс Декард. Возможно, у вас появятся козлята. Я обменял бы одного жеребенка на пару козлят.

— Подумаем, — ответил ему Рик, догоняя жену уже у двери лифта. — Ну, как твоя депрессия? Моя — почти вылечена.

— Моя тоже. Теперь мы можем не скрывать, что наша овца — подделка.

— Какая в этом нужда? — спросил он осторожно.

— Но теперь все равно, неужели ты не понимаешь?

— настаивала Иран. — Ведь теперь нам нечего скрывать — у нас есть то, чего мы всегда хотели. Настоящее животное! Это просто как во сне!

Она поднялась на цыпочки, чтобы еще раз поцеловать его, и ее нервное, возбужденное дыхание защекотало ему шею. Потом, отстранившись, Иран ткнула кнопку лифта.

Что-то внутри Рика тревожно сжалось, что-то заставило его тронуть жену за плечо.

— Давай не будем спускаться. Посидим еще наверху. Просто будем сидеть и смотреть на козу. Дадим ей поесть. Для начала мне дали в магазине мешок овса. Кроме того, можно было бы изучить руководство по уходу, которое мне дали бесплатно. Кажется, я даже имя ей уже придумал. Давай назовем ее Эуфемиеей!

Тем не менее, уже пришел лифт, и Иран шагнула в кабину.

— Погоди, — позвал он.

— Было бы просто аморально, — произнесла она строго, — не слиться в благодарность с Сострадальным. Я уже подключалась сегодня к генератору, и это облегчило немного мою депрессию. Чуть-чуть не так как твоя покупка. Но все равно, в меня каким-то образом попал камень. — Он глянул на ее запястье и увидел маленький синяк. — Я постоянно думала о том, насколько нам лучше, когда с нами Сострадальный, насколько хуже было бы без него. Несмотря на боль. Да, мы испытываем физическую боль, но духом сливаемся с Сострадальным. Я чувствовала присутствие всех — всего мира… — Рукой Иран придерживала двери лифта, не давая им сомкнуться. — Идем, Рик. Это лишь минута. Ты ведь почти никогда не участвуешь в слиянии. Я хочу, чтобы ты передал свое чудесное настроение всем остальным. Оставлять все себе было бы аморально.

Конечно, она была права. И он вошел.

В гостиной Иран сразу подошла к генератору и щелкнула выключателем. Лицо ее светилось радостью.

— Мне хочется, чтобы они все знали… Со мной однажды уже так было — я вошла в слияние и поймала мысли какого-то человека, только что купившего животное. А в другой раз… — Она нахмурилась. — Однажды я приняла эмоции человека, у которого животное умерло. Но мы все сочувствовали ему, делили с ним наши радости, хотя у меня, честно говоря, их было немного, и это ободрило его. Слияние может предотвратить даже потенциальное самоубийство. То, что мы испытываем…

— Они получат нашу радость, — сказал Рик. — Но мы ее потеряем! Обменяем свои чувства на чувства других, и наша радость исчезнет.

На экране генератора проносились бесформенные цветные пятна. Затаив дыхание, Иран крепко сжала рукоятки.

— Нет. Ты не прав. Мы не потеряем того, что чувствуем, если будем ясно удерживать это ощущение в себе. У тебя на самом деле нет навыка слияния, Рик?

— Кажется, нет.

Он впервые задумался, какое значение имеет Сострадализм для таких людей, как Иран. Возможно, общение с Филом Ресчем, их совместная охота привели к трансформации какого-то незначительного синапса в его мозгу, переключению нейронного тумблера. И, возможно, началась цепная реакция изменений.

— Иран, — настойчиво сказал он, оттаскивая жену от генератора, — послушай! Я хочу рассказать о том, что произошло со мной сегодня. — Она покорно села на кушетку. — Я познакомился с другим охотником, которого раньше не встречал и о котором даже не слышал. С хищной природой. Понимаешь, ему нравится уничтожать андроидов… И вот в первый раз, после этой охоты, я взглянул на них по-новому. То есть… я и раньше относился к ним так же, как и он… только…

— С этим нельзя обождать? — нетерпеливо спросила Иран.

— Я выбрал один из вопросов теста и провел опыт, — продолжал Рик. — Все сошлось. Я действительно начал сопереживать андроиду. Ты сказала сегодня утром: «бедные анди». Поэтому должна понять, о чем я говорю. Поэтому я и купил козу. Потому что никогда ничего подобного не чувствовал. Возможно, это было что-то вроде депрессии, которая бывает у тебя. Теперь мне понятно, как ты страдаешь. Я всегда был уверен, что тебе депрессия нравится, что ты могла бы вырваться из нее, если бы захотела, если не сама, то с помощью стимулятора Пенфилда. Но дело в том — и я это понял, что в таком состоянии тебе уже все равно. Появляется апатия, потому что теряется чувство цены. Ничто не стоит ничего. И поэтому не стоит снова чувствовать себя лучше, поскольку смысл этого ощущения утерян…

— А как же с работой? — Резкие слова жены хлестнули Рика, как плеть. Он замигал. — С работой, — повторила она. — Сколько мы должны вносить в месяц за козу? — Он машинально вынул контракт зоомагазина и положил ей в протянутую руку. — Ого! А проценты… боже, одни только проценты! И ты сделал это, потому что ощущал депрессию? А совсем не потому, что хотел сделать мне сюрприз, как уверял сначала! — Она вернула ему документ. — Что ж, неважно. Все рано я очень рада, что ты купил козу. Я уже люблю ее. Но это такое бремя забот!

— Я могу перейти в другой отдел, — сказал Рик. — В департаменте десять или одиннадцать отделов. Например, похищения животных. Я мог бы заняться этим. Меня бы перебросили.

А премии? Ведь они нам необходимы — иначе магазин заберет козу!

— Я перепишу контракт с тринадцати месяцев на сорок восемь. — Он извлек из кардана шариковую ручку и набросал на оборотной стороне контракта ряд цифр. — Это получится на пятьдесят центов меньше каждый месяц.

В наступившей тишине громом прозвучал звонок видфона.

— Если бы мы остались на крыше, с козой, то не услышали бы его, — пожалел Рик.

Иран, подойдя к видфону, криво улыбнулась.

— Чего ты испугался? Они пока что не собираются отнимать нашу козу.

И протянула руку к трубке.

— Это из департамента, — сказал он. — Скажи, что меня нет дома.

И медленно побрел в спальню.

«Еще три андроида, — подумал Рик. — Три андроида, которых мне следовало выслеживать сегодня, вместо того чтобы болтаться по магазинам.»

На экране появился Гарри Брайант. Прятаться было поздно. На негнущихся ногах Рик вернулся к вид фону.

— Да, есть, — сказала Иран. — Мы купили козу. Заходите к нам, мистер Брайант, посмотрите ее. — Пауза. Затем она протянула трубку Рику. — Он что-то хочет тебе сказать.

И, воспользовавшись ситуацией, быстро подошла к генератору. Слияние поглотило ее почти мгновенно. Рик, стоя с трубкой в руке, ясно чувствовал ее психическое отсутствие в гостиной. Сознавал собственное одиночество.

— Алло, — сказал он наконец в трубку.