Андрей Морголь - Арсенал эволюции

вместо сладкого сна с большой теплой женой под боком торчать на вышке

и сканировать заросли? Мы немного углубились в лес, прошли к воротам,

вынырнули из чащобы и проскользнули в пустующую деревню.

— Теперь к кузнецу, — напомнил я.

По дороге навстречу нам пробежали двое перепачканных мальчишек, но

Скокс чем-то светанул в них из своего чудо-шара, и те прошмыгнули

мимо, даже не взглянув в нашу сторону.

Захламленные покои кузнеца со времен прошлого визита ничуть не

изменились. Та же куча железяк в рабочем помещении и бутылок — в

жилом. И то же неподвижное тело, испускающее дурманные пары, на полу

одной из комнат.

— Надо бы разбудить, — попросил я. — Только на этот раз

качественно. Чтобы он воспринимал сложные предложения.

Чародей, с выражением крайней брезгливости на лице, извлек свои

причиндалы и выпустил в Азита знакомую бабочку. Здоровяк зашевелился,

присел и посмотрел на нашу троицу ошалелыми глазами.

— Еще? — предложил Скокс.

— Пожалуй, да, — неуверенно согласился я.

Тело кузнеца посетила еще одна тонизирующая бабочка. Взгляд

заметно прояснился.

— Судари? — хрипловатым голосом спросил Азит. — Чем обязан? Если

по поводу когтей — то я никаких гарантий не давал, денег не возвращаю,

могу только посмотреть, если сломались.

— Нет. Мы по другому делу. Прилесье нуждается в твоей помощи, —

заявил я.

Кузнец изобразил заинтересованность.

— Во-первых — ты меня здесь не видел. Если хоть кому расскажешь —

сделаешь Кащеру неоценимую услугу. Знаешь такого?

— Мне ли не знать этого урода, — Азит помрачнел. — Будьте

спокойны, ни слова не пророню.

— Хорошо. Значит, слушай: возможно, очень скоро пачвары организуют

атаку на Прилесье. Поэтому надо начинать эвакуацию жителей в Крипет.

Мне, если честно, жалко вашего единственного коника при трактире. Как

бы не издохла животинка от перегруза. Поэтому, предлагаю следующую

схему.

Я нашел чистый лист бумаги, достал уголек из камина и принялся

грубо чертить принцип работы велосипеда. Пригодились-таки мои скромные

современные познания. Параллельно с воспроизведением изображения, я

давал кузнецу кое-какие пояснения. Арлета с волшебником любопытно

высунули свои носы из-за моей спины, рассматривая чертеж.

— Короче, не знаю, что тут сообразить с резиной и подшипниками, но

идею я вам дал — дальше думайте сами. Вариантов много. Можно даже

привод раскидать на четверых человек и какой-нибудь кузов присобачить,

— подвел я черту под описанием гениального изобретения.

Кузнец в смятении чесал затылок.

— Да уж. Тут без бутылки не разберешься, — резюмировал он.

— Скокс! — я повернулся к чародею. — Ты же волшебник! Смотрящий

Западного Региона, или как ты там говорил. Почему на вверенной тебе

территории процветает алкоголизм? Ой, понизить надо бы тебя в

должности. Чтоб ходил по хатам да тараканов с мышами выводил.

— А что я? — развел руками Скокс. — Пускай едет на юг, в Лиддель.

Там замечательный центр с лучшими волшебниками по этой части. А я этих

заклинаний не знаю.

— Как не знаешь? А спросить что — язык отсохнет? На этом вашем

Сейме. Такие чары полезные! — удивился я.

— А кто ж мне скажет? Давно прошли те времена, когда мы

разбрасывались тайнами направо и налево. Теперь хоть сколько-нибудь,

как ты говоришь, полезное заклинание приносит кучу денег, и так просто

его никто распространять не собирается. Многие вообще выходят из

состава Сейма и занимаются своим делом. Кащер, допустим, в свое время

был целителем, и очень даже неплохим. А, например, другой волшебник

научился с помощью чар увеличивать в размере грудь. Теперь в очередь к

нему стоят женщины со всей Поляны. И даже некоторые мужчины. Живет

этот делец припеваючи, потому что чарует за неоправданно высокие

деньги. Я сомневаюсь, чтобы он хоть какое-нибудь заклинание помнил,

кроме этого, увеличивающего. У каждого свои цели и жизненные ценности.

Некоторые чародеи готовы опуститься даже до такого уровня ради

материального благополучия. А мне совсем некогда заниматься подобной

ерундой и держать в голове сложные заклинания, которые в моей работе

еще и абсолютно не нужны.

— А что тогда ты умеешь, кроме как пуляться молниями, шариками и

бабочками?

— Практически ничего. Я специалист по разрушению и защите от

разрушения.

— Да? При чем здесь тогда бабочка? — не понял я.

— Есть заклинание, эффект которого схож с отравляющим действием

больших объемов вина. Бабочка же, как оказалось, устраняет и то, и

другое.

В принципе, дальше беседа угрожала перетечь в совсем бесполезное

русло, поэтому я вздохнул и обратился к Азиту с просьбой, обреченной

на невыполнение:

— В общем, не пей лучше.

— Сударь, не губите. Нет во мне воли к отказу! — Вид кузнеца

ничего кроме жалости не вызывал.

— Ай, делай что хочешь! Уже взрослый, — разочарованно махнул я

рукой и направился к выходу. — Пойдемте, что ли?

Скокс приоткрыл дверь, высунул голову, повертел ею по сторонам и

подал знак — все чисто. Мы вышли на улицу. Рев болельщиков со стороны

поля оповестил, что чемпионат еще не закончен, поэтому в трактир

удалось попасть беспрепятственно. Волшебник ушел по своим делам, а мы

с Арлетой спрятались в ее комнате. Прямо как партизаны-подпольщики.

Охотница еще и диверсию умудрилась провернуть, натаскав из кухни кучу

еды. Голодные после тяжелого дня, мы принялись безжалостно поглощать

аппетитную трактирную стряпню. Часть упаковали по мешкам — в дорогу.

Через часок-другой хлопнула входная дверь, послышались тяжелые

шаги — скорее всего, Игмат вернулся с футбола и расхаживал по дому. Я

еле сдержался, чтобы не выползти за дверь и спросить счет. Потом в

банкетный зал загрузилась шумная компания и начала праздновать победу.

Правда, недолго — все разбрелись в течение двух часов, и наступила

полная тишина.

Выспаться, конечно, получилось не очень. А чего вы еще хотели от

двух молодых людей разного пола и гетероориентации, закрывшихся в

одной комнате?

Глава девятая, зажигательная

Наш сладкий сон прервал Скокс. Он стоял у кровати, выпуская из

палочки очень красочный, но раздражающе шумный маленький фейерверк.

Стены комнаты освещались тусклыми всполохами крохотных зарядов, а

нехитрая мебель отбрасывала при этом причудливые тени.

— Вставайте, бездельники, пора выходить.

Я зевнул и хорошенько потянулся. За окном еще не рассвело.

— Чему только не учат в этом вашем Сейме, кроме как стучать в

дверь.

— Может, вообще тараном стоило попробовать для верности? Чтобы