Роберт Мак-Каммон - Кусака

- Что, черт возьми, нам _д_е_л_а_т_ь_? - спросил Вэнс, закончив рассказ.

- Убежать точно нельзя, - спокойно отозвался Роудс. - Некуда. - Он вспомнил слова Дифин "я же-лать поки-дать" и то, в какое неистовство она пришла, когда поняла, что здесь нет межзвездных средств сообщения. Она умоляла, чтобы ее увезли отсюда, а он не послушался. Должно быть, она знала, что за ней гонится другой звездолет. Но почему? И кем - или _ч_е_м - было то существо, которое Дифин назвала Кусакой?

Роудс потрогал подбородок и поглядел на окровавленные пальцы. Его бежевая трикотажная футболка превратилась в мозаику кровавых пятен. Почти вся кровь была Тэггарта. Полковник чувствовал себя нормально - разве что оставалась легкая дурнота. Неважно. Отдых и швы - потом. Надо идти. Он сказал:

- Проводите меня в дом Крича.

30. ГВОЗДИ В КРЫШКУ ГРОБА

В Инферно, разбуженном крушением вертолета, воцарилась тишина. Те, кто бродил по улицам, судача о пирамиде и гадая, не настал ли Судный день, разошлись по домам, заперли окна и двери и оставались там, в лиловатом полумраке. Иные отправились под защиту стен баптистской церкви, где на алтаре горели свечи и Хэйл Дженнингс с несколькими добровольцами раздавали в их свете сэндвичи и холодный кофе. "Отщепенцы" потянулись в свою крепость в конце Трэвис-стрит. Бобби Клэй Клеммонс пустил по кругу косяк, но почти всем хотелось просто посидеть, поболтать, прихлебывая пиво, и высказать мыслишку-другую насчет того, откуда взялась пирамида и что она тут делает. Сью Маллинэкс и Сесил Торсби в "Клейме" готовили сэндвичи с холодным мясом для тех своих завсегдатаев, которые забредали в кафе, страшась оставаться один на один с темнотой.

В больнице Том Хэммонд твердой рукой держал фонарь над операционным столом, а Эрли Мак-Нил и Джесси трудились над искромсанной рукой мексиканца по фамилии Руис, который, шатаясь, пришел с другого берега реки через несколько минут после приземления пирамиды. Рука свисала на красных мышечных волокнах, и Эрли понимал, что ее придется отнять. Он процедил сквозь хирургическую маску: "Ну-с, господа, поглядим, есть ли у меня еще порох в пороховницах", и потянулся за костной пилой.

Пожарные за рекой сдались. Руины мастерских и складов на автодворе Кейда все тлели, в хаотических нагромождениях обломков раскрывало алые глаза пламя. Мэк Кейд ругался на чем свет стоит, обещая поотрывать пожарным головы и подвесить их к связке ключей вместо брелоков, но шланги без напора воды превратились в дряблое полотно, а подходить к пирамиде ближе, чем это было необходимо, никому не хотелось. Пожарные собрали снаряжение и оставили Кейда под неистовый лай доберманов бесноваться в бессильной ярости подле своего мерседеса.

Дым пропитал воздух, залег в низине у Змеиной реки и серым туманом повис на улицах, заслонив луну и звезды. Но время шло, и стрелки наручных и электрических часов подползали к полуночи.

Внимание миссис Сантос, которая по указанию доктора Мак-Нила покинула клинику, чтобы найти доноров-добровольцев, привлек большой желтый "кадиллак", припаркованный в самом конце Селеста-стрит, откуда открывался вид на реку. Седая женщина за рулем зачарованно смотрела на пирамиду. Миссис Сантос знала, чья это машина. Она подошла, постучала в стекло. Селеста Престон опустила окно, наружу поплыл прохладный кондиционированный воздух.

- Больнице нужна кровь, - сухо сообщила миссис Сантос. - Доктор Мак-Нил не велел мне возвращаться без шести добровольцев. Не поможете?

Селеста ответила не сразу. Пирамида, воздвигшаяся на автодворе Кейда, небесная решетка и тварь, у нее глазах разбившаяся о стену банка, совершенно ошеломили ее. Расставшись с Вэнсом, она поехала было домой, но что-то заставило ее сбавить скорость, свернуть направо, на Сёркл-Бэк-стрит, и проехать мимо жалких останков мечты Уинта. Старина Уинт, небось, уже ворочается в гробу на Юкковом Холме, подумала она. Мало того, что Инферно околел, поскуливая, как сдыхают сотни других изживших себя техасских городишек. Нет, Господу понадобилось для верности еще разок стукнуть по гвоздям в крышке гроба. Или, может быть, это было делом рук Сатаны. В воздухе и в самом деле пахло пеклом.

- Что? - непонимающе переспросила она медсестру.

- Нам действительно очень нужна кровь. У вас какая?

- Красная, - ответила Селеста. - Черт побери, почем я знаю?

- Сгодится. Не пожертвуете нам пинту?

Селеста хмыкнула. В глаза отчасти вернулся стальной блеск.

- Пинту, кварту, галлон... какого лешего? Мне сдается, сейчас у меня кровь жиже некуда.

- Она достаточно густая, - сказала миссис Сантос и подождала.

- Ладно, - наконец решила Селеста. - Полагаю, на данный момент ничего лучше не придумаешь. - Она открыла дверцу и вышла. Все равно последние пятнадцать или двадцать минут она бесцельно просиживала и без того бугристое сиденье "кадиллака" и отсидела всю задницу. - Больно будет?

- Просто укол. Потом вы отдохнете и получите порцию мороженого. "Если оно не растаяло в холодильнике", - подумала она. - Скажете миссис Мёрдок, что вы хотите сдать кровь. Она будет на первом посту. - Миссис Сантос дивилась сама себе - она, жительница Окраины, отдавала распоряжения Селесте Престон. - То есть... если вам не трудно.

- Да ради Бога. - Селеста еще на секунду задержала взгляд на пирамиде и пошла в больницу. Миссис Сантос двинулась дальше, в противоположную сторону.

Через улицу от баптистской церкви, где молилась группа горожан во главе с преподобным Дженнингсом, в доме Сержанта Деннисона, возле стула, на котором развалился Сержант, стояла Дифин.

Занятно, размышляла Дифин. Это существо четырехзубцовой вилкой потребляло из круглого металлического вместилища безвкусную субстанцию под названием "свинина-с-бобами", и вдруг из глубин его кресла раздался взрывной звук. Оно откинуло голову назад и закрыло глаза. "Отдохну пару минут, - сказало оно ей. - Я уж не тот, что прежде. А тебе составит компанию Бегун, договорились?" И очень скоро изо рта существа понесся тихий рокот, словно где-то внутри работал высокопроизводительный агрегат. Дифин приблизилась к человеку и заглянула в приоткрытый рот, но сумела разглядеть лишь странные костные приспособления, так называемые "зубы". Еще одна тайна.

Дифин чувствовала тяжесть в желудке. На столе лежало пустое вместилище из-под "свинины-с-бобами", вскрытое для нее Сержантом, а рядом - орудие, которым Дифин воспользовалась, чтобы съесть содержимое вместилища. Процесс поглощения пищи в этом мире требовал непрестанных усилий сохранять равновесие, остроты зрения и силы воли. Ее изумляло, как человеки могут вводить в свой организм такую жирную, слизистую пищу. Возле стула Сержанта лежал длинный желтый конверт из прочного гладкого материала. На конверте стояло загадочное слово "Фритос". Сержант поделился с Дифин хрустящими съедобными завитками, и она нашла их самое меньшее приятными. Однако теперь у нее пересохло во рту. Создавалось впечатление, что в здешнем мире всегда присутствует определенный дискомфорт. Возможно, как ни странно, он и был главным стимулятором развития местного вида.