Айзек Азимов - Немезида (перевод Ю. Соколова)

— А-а-а… — снова прошептал ветер. — А-а-а-е-е… Это был уже двойной звук, и Марлена нахмурилась.

Откуда он взялся? Конечно, ветер сам не может родить такой звук. Может быть, у него на пути встретилось какое-то препятствие? Но ничего похожего поблизости не оказалось.

— А-а-а… е-е-е… а-а-а…

Теперь звук стал тройным с ударением на «е».

Марлена удивленно оглянулась. Она не могла понять, откуда взялся этот звук. Его должно было что-то произнести — но она ничего не ощущала.

Эритро казалась пустой и безмолвной. Она не могла породить этот звук.

— А-а-а… е-е-е… а-а-а…

Вот опять, уже яснее. Звук словно раздался в мозгу — сердце екнуло, и по спине побежали мурашки. Марлена почувствовала, как руки покрылись гусиной кожей.

Но с головой ничего не могло случиться. Ничего!

Она ждала, что звук повторится, и он повторился. Еще громче и еще яснее. Вдруг в нем послышалась какая-то сила, словно кто-то после долгих попыток чего-то достиг.

Долгих попыток? В чем?

Неожиданно ей в голову пришла мысль: «Словно кто-то, не знающий согласных, пытается произнести мое имя».

И тут, словно в подтверждение своей странной мысли, она услыхала:

— Ма-а-а-ле-е-е-на-а-а…

Машинально она зажала уши руками, «Марлена», — подумала она.

И голос словно передразнил:

— Ма-ар-ле-е-на-а.

И вдруг непринужденно, почти естественно:

— Марлена.

Она вздрогнула и узнала голос. Это Ауринел, Ауринел с Ротора, которого она не видела с того самого дня, когда рассказала ему, что Земля погибнет. С тех пор она редко о нем вспоминала, но всякий раз с грустью.

Почему же она слышит его голос там, где его не может быть, там, где не может быть других голосов?

— Марлена.

И она сдалась, Значит, эритрийская лихоманка, несмотря ни на что, все-таки одолела ее.

Она бросилась к Куполу — не разбирая дороги, ничего не видя перед собой.

Марлена даже не знала, что кричит.

Ее ждали. Заметив, что она возвращается бегом, двое часовых в э-комбинезонах немедленно вышли наружу и тут услышали ее крики.

Но прежде чем они успели приблизиться, Марлена замолчала. И пошла шагом.

Спокойно взглянув на встречавших, Марлена ошеломила их вопросом:

— Что случилось?

Оба молчали. Один попытался взять ее за локоть, но она увернулась.

— Не трогайте меня, — заявила Марлена. — Если вам угодно — я пойду в Купол, но пойду сама.

И невозмутимо зашагала рядом с ними. Она была совершенно спокойна.

Эугения Инсигна, бледная, с дрожащими губами, тщетно пыталась взять себя в руки.

— Что случилось, Марлена?

Марлена посмотрела на мать своими темными бездонными глазами и ответила:

— Ничего, совершенно ничего.

— Не говори так. Ты бежала и кричала.

— Так получилось. Видишь ли, там было тихо, так тихо, что мне вдруг показалось, что я оглохла. Знаешь, такое безмолвие. И я затопала ногами и побежала — просто чтобы слышать шум — и закричала…

— Чтобы слышать какой-то звук и голос? — хмурясь переспросила Инсигна.

— Да, мама.

— Марлена, и ты думаешь, что я тебе поверю? Не надейся. Мы слышали твой голос: чтобы нашуметь, так не кричат. Ты кричала от ужаса. Кто тебя испугал?

— Я же сказала. Тишина. Внезапная глухота. — Марлена обернулась к Д'Обиссон. — Как по-вашему, доктор, может случиться, что если ты какое-то время совсем ничего не слышишь, но уши твои привыкли к шуму, то вдруг померещится, что до слуха донеслось нечто осмысленное?

Д'Обиссон слабо улыбнулась.

— Витиевато сказано, однако сенсорный голод действительно может вызвать галлюцинации.

— Да, именно так и случилось. Сначала я испугалась. Но как только услыхала собственный голос и звук шагав, то сразу успокоилась. Спросите у часовых, которые вышли навстречу. Они видели, что я спокойна. Спросите их, дядя Сивер.

Генарр кивнул.

— Они мне об этом уже сообщили. Кстати, нам приходилось сталкиваться с подобным явлением. Хорошо. Пусть будет так.

— Нет, вовсе не хорошо, — возразила Инсигна, все еще бледная от страха, или от гнева, или от того и другого сразу. — Больше она никуда не пойдет. Все эксперименты окончены.

— Знаешь, мама! — в ярости выкрикнула Марлена. Чтобы предотвратить начинающуюся ссору, Д'Обиссон громко сказала:

— Доктор Инсигна, эксперимент не закончен. Сейчас неважно, пойдет она или нет. Сначала надо выяснить, что случилось.

— Что вы имеете в виду? — забеспокоилась Инсигна.

— Я хочу сказать, что в тишине, конечно, могут послышаться любые голоса. Однако не исключено, что у Марлены начались некоторые нарушения умственной деятельности.

Инсигна вздрогнула, словно ее ударили.

— Это вы про эритрийскую лихоманку? — спросила Марлена.

— Не совсем, — ответила Д'Обиссон. — На нее ничего не указывает — просто я допускаю такую возможность. Значит, необходимо сканирование, Для твоего же блага.

— Нет, — сказала Марлена,

— Что значит нет? — спросила Д'Обиссон. — Ты должна подчиниться. Мы не можем иначе. Сканирование в таких случаях обязательно.

Марлена задумчиво посмотрела на Д'Обиссон.

— Вам хочется, чтобы я заболела лихоманкой. Вы надеетесь на это.

Д'Обиссон на мгновение застыла, потом сказала дрогнувшим голосом:

— Ну знаете ли, это просто смешно. Как вы смеете утверждать подобное?

Генарр тоже посмотрел на Д'Обиссон.

— Рене: вспомните, что мы говорили вам о Марлене: если она утверждает, что вы хотите видеть в ней больную, значит, так оно и есть — вы чем-то себя выдали. Конечно, если Марлена говорит серьезно, а не от испуга или обиды.

— Серьезно, — подтвердила Марлена, — Она живет этой надеждой.

— Итак, Рене, — холодно произнес Генарр, — что скажете?

— Мне лично понятно, что имеет в виду эта девица. Уже много лет мне не приходилось наблюдать лихоманки. В прежнее время, когда Купол только строился, у меня практически не было подходящих средств для ее изучения. Да, как профессионал я приветствовала бы такую возможность. Изучив заболевшего лихоманкой с помощью новых методов, я, возможно, сумела бы обнаружить причину болезни, найти подходящие лекарства, предложить профилактические меры. Вот вам и причины моих надежд. Чисто профессиональная заинтересованность. Но этой девице, не умеющей читать мысли и не знающей людей, она кажется просто злорадством. Милая моя, уверяю вас, это не так.

— Просто или не просто, — упрямилась Марлена, — но мне вы желаете зла. В этом я не ошибаюсь.

— Ошибаетесь, милочка. Сканирование в таких случаях обязательно, и оно будет проведено.

— Этому не бывать! — Марлена сорвалась на крик. — Вам придется вести меня силой или накачивать снотворными, а тогда результаты окажутся недостоверными.

Дрожащим голосом Инсигна вставила: