Кристофер Макнамара - Горец (3)

Эйнджи сидела в машине и смотрела на него. Ричи понял, что пришел его звездный час. У него сейчас целая куча нереализованных возможностей. Во-первых, можно запросто понравиться Эйнджи, а, во-вторых, можно продать свою первую серьезную машину. Поэтому Ричи не жалел слов.

- Ну смотри, пять скоростей, стерео, совершенно новая обивка... Ни пятнышка! Когда ты вела машину, тебе понравилось?

- Да, - согласилась девушка, - неплохо.

- А как ты себя чувствуешь за рулем?

- Отлично.

- А я могу еще добавить, что и выглядишь ты в этой машине отлично. Представляешь, - он уже рассказывал не для нее, а для себя, - поднимаешь крышу, волосы вьются по ветру... По-моему, это именно для тебя. Ты этого вполне заслуживаешь. Кроме того, я не хочу настаивать, но, между прочим, в любом другом месте такая машина обойдется тебе долларов на шестьсот дороже.

- Ты так уверен, что она мне подходит?

- Более чем, - О'Брайн даже зажмурился от удовольствия. - Мы с тобой давно знакомы...

- Да, с третьего класса, - согласилась она. - Помнишь, когда нас вместе выгнали за то, что мы набили морду братьям Макгвайер. Так что ты говоришь?

- Я говорю, что эта машина как раз для тебя. Что ты скажешь?

- Хорошо, - согласилась Эйнджи. - Договорились.

- Молодец, - восторженно выдохнул Ричи. - Ты не пожалеешь. Вот увидишь, уверяю тебя!

Нет, сегодня-таки выдался отличный день. Он, Ричард О'Брайн, не упустил ни одной из представившихся ему возможностей. Он продал свою первую автомашину, и его первым покупателем была Эйнджи, а это кое-что значило. Окрыленный таким невиданным успехом, он понесся в контору оформлять документы о покупке.

Вот уже третий час Дункан сидел за компьютером, пытаясь проверить платежные ведомости, но сосредоточиться никак не удавалось. Последнее свидание с Ребеккой не давало ему успокоиться. У него осталась только твердая уверенность, что вся эта дурацкая история как-то связана с Райнхардтом, и еще теперь Дункан точно знал, что Райнхардт жив. Но конкретных фактов, подтверждающих его предположения, у него не было. И если бы, например, Тесса спросила бы:

- Мак, почему ты так в этом уверен? - то ему пришлось бы нести какую-то невообразимую чушь о снах, фантомах, мужчинах с женскими голосами и еще бог весть какую чепуху.

Промаявшись, но так и не начав работать, Дункан выключил монитор и теперь сидел перед темным экраном, тупо нажимая на неработающие клавиши.

Дома никого не было, Тесса уехала на презентацию своей прославленной скульптурной группы, которая уже порядком надоела Мак-Лауду. Он не понимал этого искусства, но терпеливо переносил его присутствие в доме, хотя временами немузыкальные звуки творческого процесса весьма раздражали его.

Сейчас в доме стояла плотная тишина, и она даже не шелохнулась, когда в темном экране возник силуэт Ричи, входящего в дверь кабинета за спиной Дункана.

- Привет, - сказал Мак-Лауд.

- Привет, - ответил ошарашенный парень. - Вот так всегда...

- Что всегда? - поинтересовался Дункан, разворачивая кресло.

- Я всегда пытаюсь застать тебя врасплох и всегда мне это не удается. Наверное, у бессмертных очень развито биополе, и ты чувствуешь его возмущение на очень большом расстоянии. Так?

- Не так, - отозвался Мак-Лауд. - Я просто увидел тебя в экране дисплея. Считай, что тебе просто в очередной раз не повезло. Кстати, как твоя работа?

- Отлично, - весело доложил О'Брайн. - Я понял, что ты не телепат, потому что у меня отличный день. Я продал свою первую машину, заработал четыреста долларов, и Эйнджи в восторге.

- Хорошо, - кивнул Мак-Лауд. - Ты достал информацию, которую я просил?

- Да, - Ричи расстегнул пиджак и извлек из внутреннего кармана несколько тоненьких журналов и аккуратно сложенных газет. - Там не так уж много. Но завтра мне обещали дать еще две микрофиши.

- Это хорошо, - Дункан принялся просматривать принесенную Ричи периодику.

- Судя по всему, этот Райнхардт интересовался фотомоделями, манекенщицами, кинозвездами. Похоже, ему нравилось быть одним из самых известных холостяков в мире.

- Гм, что-что? - Дункан на секунду отвлекся от чтения и поднял голову.

- Там в интервью было написано, - продолжал рассказывать Ричи. - Он считал, что одну женщину очень легко заменить другой. Я с ним совершенно не согласен.

Мак-Лауд усмехнулся и сказал:

- Судя по всему, так оно и было.

- Да, - Ричи выдернул из рук Мак-Лауда одну из газет и зашуршал страницами. - Вот. Тут написано, что он был помолвлен с какой-то очень таинственной женщиной.

- Интересно было бы узнать, как ее зовут.

- Я постараюсь выяснить.

- И узнай все, что только можно, про смерть Райнхардта.

- Договорились.

Ричи страшно нравилась эта новая, придуманная Дунканом игра. В разбойника он уже играл, а вот в сыщиков... Поэтому Ричи гордо надулся, как индюк, и, подмигнув, пошел к двери.

- Ричард, - остановил его Мак-Лауд.

- Да.

- Будь осторожен.

- Я всегда осторожен, - тоном заправского Пинкертона ответил парень и скрылся на лестнице.

Мак-Лауд быстренько просмотрел оставленные ему библиотечные журналы, которые удалось раздобыть Ричи, и, не найдя там ничего нового, отложил их в сторону. Ситуация упорно не хотела проясняться. Ну что ж...

Дункан включил монитор, придвинул поближе клавиатуру и собрался хоть сейчас заняться делами, но хлопнула дверь мастерской на первом этаже, раздались быстрые шаги - и в кабинет вошла Тесса. Дункан словно преобразился. Мгновенно исчезло озабоченное выражение лица, и он весело сказал:

- О, ты уже вернулась! Ну как все прошло?

- Спасибо, все хорошо.

Она выглядела не так хорошо, как хотелось бы. Глаза потерянного ребенка, тихий голос и походка какая-то шаткая и неуверенная.

- Что с тобой, моя девочка? - нежно спросил Дункан и, поднявшись из-за компьютера, подошел к ней.

Глядя на ее состояние, ему начало казаться, что... Он начал подозревать самое худшее. Такой Дункан ее помнил тогда, когда в последний раз приезжал Конан; когда ему, Дункану в последний раз пришлось драться. Тогда... Об этом не хотелось даже вспоминать. И вот теперь новый противник и...

- Ну, ты понимаешь, - прервала его размышления Тесса, которая бегала по кабинету и нервно ломала руки, - я не знаю. То ли я люблю эту скульптуру... То ли я терпеть ее не могу!

"Слава богу", - успокоился не на шутку разволновавшийся было Мак-Лауд.

А Тесса продолжала изливать душу:

- Да, и факт остается фактом. По-моему, это моя лучшая работа. Даже не верю, что я выиграла конкурс.

Мак-Лауд поймал ее в объятия и принялся утешать:

- Ты заслужила это...

Он гладил ее по голове, как маленькую девочку, и рассказывал, как она много работала, как мечтала об этом всю жизнь и теперь, дескать, она просто страшно устала. Постепенно Тесса успокоилась, притихла и перестала нервничать. Потом он вернулся за свой письменный стол и вновь собрался включить компьютер. Но Тесса пододвинула поближе стул, уселась на него и спросила: