Андреас Эшбах - Экспоненциальный дрейф

Больше всего он любил научно-фантастические сериалы. Было очень забавно видеть, с каким глубоким детским убеждением человеческие нравы и взгляды на жизнь переносились в космос и в будущее. Как будто это так просто. Как будто не было экспоненциального дрейфа!

Другим наркотиком стали многочисленные «актуальные» репортажи. Бессмысленные сообщения о преступлениях и пожарах, сюжеты о каких-то полуголых девицах и полоумных бабках. Просмотр подобных репортажей был напрасной тратой времени, но это отвлекало, не давало места мыслям, забивало сонные телеканалы альтернативным материалом.

Так и в эту среду Арпа сидел и смотрел новости. Без единой эмоции принимал к сведению, что «Конкорд» возобновил коммерческие рейсы, а четыре тысячи солдат бундесвера собирались отправить на войну в Афганистан. В глазах телеведущих был заметен энтузиазм. Дурацкую фразу: «Исторический момент!» — повторял каждый. Они хотели жить в неуравновешенном состоянии, — это возбуждало их. Движение. Непредсказуемость. Опасность.

Арпа переключил канал. Реклама. Семейные сериалы. Он остановился на репортаже о человеке, которого случайно сняли на камеру в тот момент, когда он вышел из четырехлетней комы. Лицо человека крупным планом, его подергивающиеся веки, тяжелое дыхание и, наконец, первый звук после четырехлетнего пребывания под боком у смерти:

— Ммуа-де-хи.

Арпа замер в кресле. Он не мог поверить своим ушам, но эту часть повторили снова. Не могло быть никаких сомнений: они снова сделали это!

У Арпы задрожали руки. Он выключил телевизор, позвонил на телеканал и спросил, в какой больнице снимался репортаж. «Это конфиденциальная информация», — отвечали ему. Но он продолжал звонить по разным номерам, пока не попал на простодушную стажерку, которая не только сказала ему название клиники, но и сожалела, что не знала имени того мужчины. Арпа поблагодарил девушку и бросился изучать атлас автомобильных дорог. После этого позвонил своему начальнику и потребовал неделю отпуска — немедленно.

— Я только полчаса назад узнал об этом, — сказал Арпа, когда тот стал возражать. — И для меня это очень важно.

В прошлом году он не взял большую часть положенного ему отпуска, поэтому компания была ему должна.

— Ах вот оно как. Понимаю. Примите мои соболезнования.

Арпа догадался: его начальник подумал, что у него в семье произошел несчастный случай, — и решил не возражать.

— На одну неделю? — продолжил начальник. — Значит, вернетесь вы… секундочку… пятнадцатого числа, правильно? Я могу на вас положиться? В четверг?

— Да. Ни в коем случае не позже, — пообещал Арпа, умолчав о том, что, если его мечты сбудутся, он больше никогда не вернется обратно.

День выдался на удивление спокойный. Доктор Ребер посмотрел на часы и решил пойти сегодня в столовую. Если она еще открыта. Он редко обедал в столовой и точно не помнил, до которого часа она работает. На доске объявлений висело лишь меню трехнедельной давности, но ничего не сообщалось о времени работы.

Незнакомый мужчина заглянул в кабинет дежурного врача.

— Доктор Ребер?

Ну да. Понятно. Сегодня опять без обеда. Стоило только подумать, что сегодняшний день на удивление спокойный, как силы небесные немедленно свершили свое возмездие.

— Да, здравствуйте.

— Я вчера видел вас по телевизору.

Этого стоило ожидать. Как будто не хватило шуточек коллег сегодня утром. Ребер улыбнулся сквозь зубы.

— Ну и хорошо.

Он внимательно посмотрел на молодого человека со стройной, мускулистой фигурой, короткой стрижкой и грустным выражением глаз. Но подобное выражение было у многих из тех, кто сюда приходил. Наверное, знакомый той девушки из шестьдесят пятой палаты, которую привезли в понедельник. Авария на мотоцикле.

— Чем могу помочь?

— Это ведь вас показывали, ну… вчера по телевизору. Про мужчину, который вышел из комы… У меня вылетело из головы — как его звали?

Ребер вздохнул. Телевизионщики предупреждали его, что такое может случиться. Поэтому он закрыл историю болезни на ключ и настоятельно рекомендовал всем медсестрам и санитарам ни в коем случае не упоминать имя Бернхарда Абеля. Первая смена даже рассказывала о том, что сегодня в восемь утра приходил юрист и еще раз подтвердил: каждому, кто разгласит имя их бывшего пациента, будет немедленно вручено уведомление об увольнении и, возможно, даже иск о возмещении вреда.

— В репортаже не упоминалось имя пациента, — произнес Ребер и уже стал готовиться к следующей попытке посетителя узнать имя Бернхарда Абеля.

Но молодой человек только наклонил голову и молча улыбался ему. Он напоминал охотника, который прислушивается к отдаленному звуку.

Ребер откашлялся.

— Чем еще могу помочь? Вы кого-нибудь ищете? Пришли кого-то навестить?

На вывеске у главного входа было написано, что посещения больных начинаются в три часа дня. Но вывеска висела там с 1960 года, а в те времена это еще была больница скорой помощи. Ныне никто не обращал внимания на режим посещений, и люди навещали своих друзей или родственников в любое время дня и ночи.

— Абель, — неожиданно произнес молодой человек. — Бернд… нет, Бернхард Абель. Вот как его звали.

Ребер уставился на него. На одно сумасшедшее мгновение ему показалось, что этот человек в сером свитере и красной куртке способен читать его мысли. «Привет, тупица!» — подумал он и внимательно посмотрел на незнакомца. Но тот не вздрогнул, ничем себя не выдал и не обиделся. Ребер разозлился на самого себя за то, что свалял дурака.

— Надеюсь, вы понимаете, что я ничего не могу сказать по этому поводу. Из соображений защиты личных данных наших пациентов.

Молодой человек кивнул.

— Он мой бывший одноклассник. Вы не могли бы подсказать, как мне его найти?

— Ну, как видите, здесь его больше нет.

В данном случае не помогла бы и телепатия. Ребер действительно не знал адреса Эвелин, только номер ее телефона, да и тот не помнил наизусть.

— Но вы ведь наверняка знаете его адрес.

— Естественно. Но не имею права давать его вам.

Незнакомец потер шею. При этом из-под свитера показалось что-то вроде родимого пятна величиной с большой палец, по форме слегка напоминавшего конскую голову с развевающейся гривой.

— Но я должен его найти.

— Обратитесь в администрацию клиники и оставьте им свой номер телефона. А они передадут его… — Ребер едва не сказал: «господину Абелю», — …этому человеку, после чего он перезвонит вам.

— Это прекрасная идея. — Молодой человек усмехнулся. — Я так и сделаю. Спасибо большое.

— Не за что.

Очень странное пятно у него на шее. Доктор Ребер не мог оторвать от него взгляд. Он был уверен, что незнаком с молодым человеком, но его не покидало ощущение, что это пятно уже попадалось ему на глаза.