Дмитрий Федотов - Аберрация

Однако Виктор не собирался пока исследовать окрестности, гораздо больше его волновал вопрос: Земля это или еще одна параллельная реальность — аберрация основной? Едва ученых не стало видно, Береснев остановился, облачился в чудо-комбез, похожий на костюм ремонтника, что выдал ему в свое время хардтаймер, и протестировал все активные модули, включая страйкер. Правда, последний Виктор присоединил к комбезу сам, подобрав оружие на одном из первых самостоятельных переходов по лепесткам «Хроноса».

Убедившись в исправности оборудования, Береснев вынул «жезл» хроноскопа, повертел в руке и решительно засунул обратно в чехол. Потом сел на плоский камень в любимую позу «лотоса» и прикрыл глаза. Спустя минуту все внешние звуки и запахи исчезли, растворились в мягкой пустоте випашьяны. Вместо них из мерцающего ничто стали проявляться отдельные яркие образы, будто кусочки мозаики или паззла, которые нужно было сложить в полную картину. Эти сверкающие «осколки» видеопамяти поначалу никак не хотели занимать какие-то определенные места, норовя снова раствориться в бесконечном океане подсознания. Но Виктор проявил должное терпение и упорство и был вознагражден.

Когда же «геккон» вновь открыл глаза, он точно знал, что сделал в тот раз, во время бегства от хронозавра, и что нужно делать теперь, чтобы попасть туда, куда он задумал.

Береснев медленно встал, сосредоточился, вызвав перед глазами собранный в трансе образ, а затем одним сложным движением рук будто впечатал его в пространство перед собой. В метре впереди воздух словно уплотнился, замерцал, превратившись в полупрозрачное овальное зеркало примерно в рост человека. Виктор протянул к «зеркалу» правую руку и сделал один длинный плавный шаг, пройдя сквозь препятствие. Через секунду «зеркало» растаяло с легким хлопком, а «геккон» исчез.

Бурков и Костецки медленно брели босиком по песчаному берегу — двое полуголых, бледнокожих мужчин посреди широкого, многокилометрового пляжа розовато-сахарного песка. Слева от них тихо шуршала сине-зелеными волнами мелководная лагуна, справа тянулась невысокая гряда сероватых скал, увитых какими-то ползучими растениями с ярко-розовыми цветами, а дальше вставала темно-зеленая стена пышной тропической растительности. Солнце — наливное золотое яблоко — уже заметно снизилось над перистыми султанами далеких пальм. Теплый встречный ветерок ласковыми пальцами перебирал спутанные и давно нечесаные волосы людей.

— Как, по-твоему, Ежик, куда нас все-таки занесло? — Анатолий лениво подцепил ногой створку большой раковины, похожей на раскрытый веер.

— Очень похоже на острова где-нибудь в Полинезии, — откликнулся поляк, что-то внимательно разглядывая среди близких зарослей. — Я как-то видел большой фильм по каналу Би-би-си о тихоокеанской природе — тропический рай…

— Ты хочешь сказать, что мы на острове?! — Бурков перехватил его взгляд и тоже уставился на стену растительности. — По-моему там кто-то стоит.

— По-моему — тоже…

— Идем, познакомимся!

Не дожидаясь согласия друга, Счастливчик припустил к зарослям, среди которых приметил смуглую фигурку. Однако абориген, видимо, был другого мнения о контактах с бледнокожими пришельцами и тут же скрылся из виду. Бурков добежал до опушки и остановился, уставившись на четкие следы босых ног, отпечатавшиеся на красноватом грунте, сменившем бело-розовый песок. Рядом встал шумно дышащий Ежи. В отличие от спортивного и поджарого Счастливчика специалист по вактерам имел весьма тщедушную комплекцию и явно не стремился к физическим занятиям.

— Что тут? — пропыхтел он.

— След первобытного человека! — ткнул пальцем Анатолий.

— Который курит сигареты? — Костецки поднял из травы еще тлеющий окурок.

— Здорово! — Бурков забрал окурок и прочитал: — «Winfield». [62] Популярный сорт австралийских сигарет. Ух ты, это же австралийские сигареты! Похоже, Ежик, что все-таки на Земле. А точнее, в Стране Кенгуру.

— Вовсе не обязательно. Хотя и возможно.

— Давай будет считать, что мы в Австралии.

— Хорошо, — покладисто кивнул поляк и предложил: — Может, пойдем посмотрим, куда отправился наш абориген?

Вдвоем они быстро пролезли сквозь не очень густые заросли рододендронов и араукарий и неожиданно выскочили на широкую асфальтированную дорогу с желтой разметкой посередине. Но самое главное, невдалеке ученые увидели дорожный указатель. Они тут же подбежали к нему и замерли с раскрытыми ртами. Надпись на сине-белом щите гласила:

Науру. Округ Анибар

Аэропорт — 5 миль

«Менен-отель» — 0,5 мили

Секунд десять оба молча переваривали новую информацию, потом Бурков сел прямо на асфальт и схватился за голову:

— Вот это влипли!

— Науру… Это же где-то у экватора, — попытался вспомнить Ежи, — почти в центре Тихого океана?

— Примерно там. Поздравляю, приятель, мы теперь — робинзоны!

— Ну, почему же? Остров довольно большой и обитаемый. Кажется, здесь даже есть станция космической связи…

— И что с того? У нас ни денег, ни документов. Даже унитачей нет. И одежка еще та… Да нас арестует первый же полицейский! И будет прав.

— Давай лучше вернемся на пляж и подождем Виктора, — благоразумно предложил Костецки.

— Если только полиция раньше не нагрянет, — хмыкнул Бурков.

— Почему?

— А ты думаешь, тот абориген за кока-колой для нас побежал?

— Ну, тогда тем более надо побыстрее найти Виктора и решить, что делать дальше.

— Ладно, идем!

Ученые вновь припустили к зарослям, и едва они скрылись, как из-за поворота дороги выскочил широкий приземистый джип в тропической раскраске, в котором сидели четверо парней в форме международных сил ООН. Машина промчалась по шоссе метров триста и резко затормозила на обочине. Трое военных спрыгнули на землю и устремились сквозь заросли к пляжу. Водитель остался сидеть за рулем, положив рядом с собой на сиденье короткий черный автомат.

У идущего впереди группы военного с нашивками сержанта в левой руке был зажат эллипсоид биосканера. На маленьком экране четко виднелись две оранжевые метки, перемещавшиеся почти перпендикулярно движению ооновцев. Сержант махнул рукой, и вся группа взяла левее, на перехват беглецов.

Солдаты выскочили из зарослей на опушку точно напротив того места, где ученые оставили свою амуницию. Те тоже почти добежали до вещей, но, увидев ооновцев, замерли как вкопанные и медленно подняли руки вверх, хотя никто им такой команды не подавал. У солдат даже автоматы были закинуты за спины.

Трагикомичность ситуации, как всегда, первым просек Бурков. Он резко опустил руки и расхохотался, плюхнувшись на песок. Ежи посмотрел на него, тоже опустил руки, но остался стоять, поджидая ооновцев.