Альбер Хигон - «Если», 1995 № 05

— Могу я одолжить у тебя Дину? — спросил он.

— Она бы составила компанию Барбаре. Жена нервничает, когда я на работе.

— От Дины будет немного проку.

Джил раздраженно пожал плечами. Он всегда начинал проявлять нетерпение, когда кто-то не мог сразу понять его.

— Я не думаю, что эти ребята хотят чего-нибудь плохого. Может быть, они вообще больше не появятся. Просто Барбара целый день находится одна в доме… Я подумал о Дине, потому что она тоже, в основном, сидит дома.

— Хорошо, — согласился я. — Постараюсь уговорить Дину.

Как ни странно. Дина прекрасно ладила с Джилом и Барбарой. Грустные гении не любят конкуренции и не переносят критики, а Дина была не способна ни на то, ни на другое.

— В этих ребятах есть что-то странное, — продолжал тему Джил. — Они пришли в банк поменять деньги. Серебряные монеты на банкноты. Никто, кроме меня, не заметил одной очень необычной вещи. Почему-то я никому не сказал об этом.

Джил порылся в карманах и достал две полкроны, два флорина и два шиллинга. Он больше ничего не сказал, поэтому я стал сам рассматривать их. Полкроны были новенькими, флорины старыми и потускневшими.

Присмотревшись более внимательно, я заметил на одной из полкрон почти невидимую царапину, на второй была точно такая же. Флорины тоже выглядели абсолютно одинаковыми.

— И таких монет было много?

— Да.

— Хочешь что-нибудь добавить? — спросил я.

— Пока нет. Ну?

Он хотел, чтобы я попытался сделать тот же вывод.

— Я знаю, почему ты никому не сказал об этом, — заявил я.

— Неужели?

— Это, конечно, фальшивые монеты. Но качество работы таково, что это будет очень трудно доказать, особенно теперь, когда они смешались с подлинными. А банкноты нельзя просто продублировать — их сразу выдадут номера.

Джил со сдержанным одобрением кивнул.

— Так почему же я об этом не сказал сразу?

— Потому что тебе пришлось бы отвечать. Могли возникнуть неприятности. А так неприятностей наверняка не будет.

— Умно, — проворчал он. — А теперь расскажи, зачем они это сделали.

— Им были нужны деньги — вот они их и сделали, — ответил я.

Джил фыркнул, но не стал развивать тему. Вместо этого он потребовал:

— А теперь расскажи, что известно тебе? Я рассказал. А закончил свое сообщение описанием последней встречи с Мирандой. Его глаза засверкали.

— Абсолютная провокация, — заявил он. — Ты никогда не замечал, что никто не обращает внимания на старшеклассниц, кроме разве что сластолюбивых старичков, когда девчонки ходят в своих маленьких белых шортиках? Но стоит им надеть юбки и проехать на велосипеде в ветреную погоду… Хорошенькая девушка надевает бикини, и все мужчины на пляже начинают глазеть на нее. А потом она надевает сверху свободный халатик, и они всякий раз поворачиваются к ней, когда халатик распахивается.

А ведь тихоня Джил попал в точку. Искушенные исполнительницы стриптиза не просто снимают одежду. Они дразнят. А что может быть более дразнящим, чем платье из люксона? Что может быть более обольстительным?

— Откуда же они взялись? — пробормотал я. — Из космоса?

Джил никак не отреагировал на мои слова. Однако это говорило о том, что подобная идея для него не нова. Хотя он и слыл одним из самых закоренелых скептиков в Шатли.

Когда я направлялся в контору, ко мне подошла Миранда и спросила:

— Не хотите угостить меня обедом?

Вопрос был риторический.

Я отвел ее в «Красный Лев»: там были кабинки, где можно спокойно поговорить.

На сей раз она красовалась в серебристо-сером платье, которое никуда не исчезало.

Когда мы уселись, я сказал:

— Я ждал.

— Ждал… чего?

— Приглашения.

Она слабо улыбнулась и уточнила:

— Это не приглашение. Хотя вы интересуете меня. Может быть, мне любопытно узнать, какой вы человек. А что хотите узнать вы?

— Откуда пришли вы и ваши друзья?

— Отсюда, — сказала она, в точности повторив ответ Грега. — Если вы настаиваете, я могу назвать вам одну из причин, по которым я захотела пообедать с вами.

— Так почему?

— Я хочу, чтобы вы познакомили меня с Джотой.

— А что вам известно о Джоте? — спросил я. Она только улыбнулась и пожала плечами.

— Грег называет его Кларенсом Муллинером, — небрежно бросил я. Она даже привстала.

— Грег? Когда вы успели поговорить с Грегом?

— Сегодня утром. Он заходил ко мне в контору. Миранда явно рассердилась, а может быть, даже чего-то испугалась. Это был отличный шанс, и я надеялся, что мне удастся использовать его. Только сейчас мне пришла в голову мысль, что я могу попробовать столкнуть лбами великана номер один и Белоснежку. А в такой ситуации, чем меньше буду говорить я и чем больше Миранда, тем лучше.

— Что ему было нужно? — резко спросила она.

— Развлечься, так я полагаю. Он хотел застраховаться от катастрофы в Шатли в ближайшие двадцать четыре часа.

— Вандал! — выдохнула она.

— Вандал? — это становилось интересным. Мне не приходило в голову, что Грег сначала собирается застраховаться от катастрофы, а потом ее учинить.

— Вы все равно не поймете.

— Где уж… Я вообще мало что понимаю.

— Извините. Я не хотела вас обидеть. — Она неожиданно улыбнулась. — В любом случае, это не имеет значения. Грег дурак, самовлюбленный, безответственный и даже опасный дурак… но это не имеет значения.

Я решил пошутить:

— Почему же нет? Потому что мы не имеем значения? Потому что мы живем в другой стране? В другом мире? В другом измерении? В другом времени?

Тут, как всегда не вовремя, вошла официантка и принесла суп (это был, конечно, виндзорский фирменный). Когда она ушла, я спросил:

— Сколько вам лет, Миранда?

В ответ я удостоился лишь очередной улыбки.

— Вы наверняка, — задумчиво произнес я, — не носите лифчик.

— Не ношу.

— Тогда как?.. Отбросив все романтические мифы, надо признать, что женщинам необходимо нечто, обеспечивающее подходящую форму.

— Выборочное натяжение материала, — спокойно пояснила она. — Разная степень эластичности в разных местах.

Увидев выражение моего лица, она впервые за все время рассмеялась. Однако перестала смеяться, когда я сказал:

— А вы ведь и. в самом деле прибыли сюда из будущего.

— Послушайте, — произнесла она, — я скажу вам одну вещь, и это будет правдой. А потом мы поговорим о чем-нибудь другом. Мы пришли из настоящего. И мы пришли отсюда.

— И все же вы сказали «мы пришли», — быстро вставил я.

Ее глаза сверкнули, и я понял, что она оценила мою наблюдательность.

— А сейчас, — твердо заявила она, — мы будем говорить о вас. — После небольшой паузы она добавила: — И о Джоте.

Тогда я рассказал ей про Джоту, Джила и себя. Всякий раз, когда я пытался перевести разговор на нее и великанов, она твердо возвращала меня обратно. Я рассказал ей о Шейле, но о Дине и Мэри говорить не стал.