Ричард Маккенна - Вернись домой, охотник

— Да просыпайся же ты! Мы снова летим на остров Бертон, прямо сейчас. Борк с тебя шкуру спустит, если увидит, что ты еще не встал. Вчера поздно вечером он отправился к белконтийцам и вернулся злой, как сатана.

Когда Крейг посадил гравиплан на острове Бертон, его все еще подташнивало и голова кружилась. Черный защитный комбинезон он надел еще на Базе. Чистая линия танасиса, способного к транслокации, была уже получена, и они привезли с собой большой груз семян.

Они вышли из гравиплана. Уайлд был мрачнее тучи.

— Джордан с чистиком займутся ущельем, — приказал он. — Засеять до самого водопада.

— Но ведь мы, кажется, собирались засеять самые высокие места, где больше солнца, — удивился Джордан. — А там, в ущелье, тень.

— Делай, что тебе сказано! — Уайлд сверкнул своими великолепными зубами. — Райс, Кобб, Уилан — вон к тем домам!

Когда семена кончились, Джордан и Крейг присели отдохнуть на кварцевую глыбу у пруда. Только теперь Крейг огляделся по сторонам. В воздухе, вереща, танцевали фитоны. Проходя сквозь рощу деревьев, покрывавшую крутой склон, золотой солнечный свет становился серебристым, и казалось, что по кварцевым прожилкам скалы и струям водопада блуждают лунные блики.

— А красиво здесь все‑таки! — сказал Джордан. — Прямо душа радуется. Надо будет потом устроить здесь охотничий лагерь.

— Пошли, — поторопил его Крейг. — Наверно, нас ждут.

На следующее утро, поднимая гравиплан в воздух, Крейг посмотрел вниз на покинутую станцию. При виде домика Мидори ему стало как‑то тоскливо и совестно.

Танасис начал мутировать прямо на Базе, и его новая свободная система стала причиной шести смертей, прежде чем они нашли способ иммунизации. А потом, по недосмотру биологов, весь запас семян танасиса, способного к транслокации, был уничтожен вирусом—убийцей. Для группы Уайлда это означало передышку, что оказалось весьма кстати после нескольких месяцев тяжелой работы. Но атмосферу на Базе никак нельзя было назвать жизнерадостной. Биологи—морденцы поговаривали о саботаже белконтийцев — и пили, много и угрюмо.

В первый же свободный день Крейг отыскал Мидори и сказал ей, что он к ее услугам — вместе с небольшим спортивным гравипланом. Вскоре они уже летели над морем. На Мидори была белая блузка, перламутровое ожерелье и желто—голубая расклешенная юбка. Мидори казалась печальной, безучастной и даже какой‑то сонной. Крейг сразу же забыл о своей обиде, и очень захотелось ее развеселить. Он поднял машину на высот у одной мили и взял курс на юг. —

— Тебе очень идет эта юбка, — сказал Крейг. — Ты в ней — вылитый фитон.

Она слабо улыбнулась.

— Бедные мои фитоны. Я так без них тоскую… Куда мы летим, Рой?

— На Остров Зверя. Я хочу показать тебе Красного Зверя.

— Я хотела бы на него взглянуть… — И вдруг она вскрикнула и схватила его за руку. — Посмотри на небо! Вон там, вон там, правее!

Крейг заметил в безоблачном небе переливающееся многоцветное пятно.

— Фитоны мигрируют, — объяснил он. — Мы часто видим такие стаи.

— Да, да, я знаю. Давай подлетим поближе. Ну пожалуйста, Рой!

Вскоре они подлетели к золотисто—зеленому облаку. Это были мириады переливчатых фитонов, летевших с пассатом на северо—запад.

— Какая красота! — воскликнула Мидори. Ее глаза свергали. — Рой, мы можем войти в это облако?

Вот точно такое же лицо у нее было в ущелье, когда она стояла за мольбертом, подумал Крейг. Такой она ему особенно привилась. Он направил гравиплан внутрь облака и отрегулировал скорость так, чтобы лететь вместе с фитонами. Теперь им казалось, что гравиплан повис в воздухе. Их окружали разноцветные фитоны; и земля, и море, и небо скрылись из виду. У Крейга закружилась голова, ему стало не по себе. Он придвинулся к Мидори. Она опустила стекло, и кабина наполнилась щебетом и пряным запахом.

— Какие же они красивые! — воскликнула Мидори. — Ты понимаешь, Рой, ведь у них нет глаз! Мы должны видеть их красоту, раз они сами не могут видеть.

Сна засвистела, подражая щебету фитонов. Ей на ладонь опустился фитон, окрашенный в алый, серебристый и зеленый цвета, и она просвистела ему что‑то. Бархатистые крылья фитона вздрогнули. Крейг поерзал в кресле.

— Это что, твой знакомый? — спросил он.

— Нет. Но он чувствует, что я его люблю.

— Любишь? Не знаю, как их можно любить… — нахмурился Крейг. — Нет, такая любовь не по мне.

Мидори оторвалась от фитона и посмотрела Крейгу в глаза.

— А какая любовь по тебе?

— Ну, когда любишь кого‑то, то… стараешься защитить этого человека, сделать для него что‑нибудь. — Он покраснел. — А что можно сделать для фитонов?

— Перестать их истреблять, — тихо сказала она.

— Не надо, Мидори. Я стараюсь об этом не думать. Я просто знаю, что так надо.

— Это пустая затея. Видишь, какие они разноцветные? А Тояма говорит, что раньше почти все фитоны были просто зеленые. Эти новые цвета и рисунки появились у них, пока они искали способы борьбы с танасисом. — Они обладают удивительным биохимическим интеллектом, по сравнению с которым наш разум — ничто. Это облако — мысль—послание. Вдумайся, Рой. Тебе не жутко?

— Не без того. — Крейг почему‑то отодвинулся от Мидори. — Я не знал, что они так сильно изменились.

— Все слишком быстро покидают эту планету и ничего не успевают заметить. Никто даже не хочет посмотреть и подумать. — Ее губы задрожали. — Ты только представь себе, как фитоны страдали все эти годы, пока люди старались их уничтожить! И как они изменились! А что, если они вдруг… поймут, что происходит?

У Крейга по спине побежали мурашки. Это благоухающее и щебечущее облако фитонов показалось ему замкнутой вселенной, где такие понятия, как место, время и движение, были лишены смысла. И он не мог взглянуть Мидори в глаза.

— Ерунда! Эта планета принадлежит Красному Зверю! — отрезал он. — Мы все равно победим. По крайней мере до Базового острова и Острова Зверя они никогда не доберутся. Их семена не могут плавать.

Она смотрела ему в глаза то ли с мольбой, то ли с немым вопросом. Крейг не мог этого вынести. Он опустил глаза.

— Прогони эту тварь! — приказал он, — И подними стекло Мы летим дальше.

Через полчаса их гравиплан повис над Островом Зверя — над самой настоящей зеленой травой и вполне мирными на вид дубовыми рощами. Крейг нашел Красного Зверя и направил на него оптический прибор. На экране было хорошо видно, как Зверь поймал и загрыз буйвола. Мидори ахнула.

— Десять футов в холке. Четыре тонны, и прыгает, как кошка. — Крейг очень гордился Зверем. — Вот эта рыжая шерсть — жесткая, как проволока. А те синеватые пролысины — твердые, как броня.

— У него же такие зубы — неужели этого мало, чтобы убивать тех животных, которыми он питается? — спросила Мидори. — Зачем ему еще эти страшные рога и когти? Какие у него могут быть враги?