Артур Кларк - Рама Явленный

– Похищение – необычайно уместный способ завязывания дружеских отношений, – перебил ее Ричард.

– Папочка, я уже объясняла все это Арчи и остальным, – продолжила Элли. – Вот поэтому он хочет, чтобы я внесла ясность прямо сейчас... Они _действительно_ обращались с нами великолепно; я не видела здесь никаких свидетельств того, что октопауки вообще способны на насилие...

– Ну хорошо, – проговорил Ричард, – мы с твоей матерью понимаем назначение преамбулы.

По голове Арчи побежали полосы. Объяснив октопауку, что такое назначение и преамбула, Элли поглядела на родителей.

– Их интеллект просто ошеломляет. Арчи никогда не просил меня дважды объяснять ему смысл нового слова.

– Когда я оказалась здесь, – вступила в разговор Эпонина, – Элли едва начинала понимать язык октопауков... Сперва нам все казалось так плохо, но через несколько дней мы с Элли поняли, почему октопауки похитили нас.

– Мы проговорили об этом целый вечер, – продолжила Элли. – Мы обе были ошеломлены, потому что понять не могли, как сумели они узнать...

– _Что_ узнать? – спросил Ричард. – Простите, дамы, но я с трудом понимаю вас...

– Они знали, что я больна RV-41, – сказала Эпонина. – И Арчи, и Синий Доктор – это другой октопаук, он – врач; мы называем его Синим Доктором потому, что, когда он говорит, ярко-синие полосы у него затмевают все остальные.

– Минуточку, – Николь энергично качала головой. – Позвольте. По твоим словам, октопауки _знали_, что ты больна RV-41. Как это могло случиться?

Арчи разразился длинным цветовым предложением, которое Элли попросила повторить.

– Он утверждает, что они следили за всей нашей деятельностью, после того как мы оставили Новый Эдем, и по нашему поведению поняли, что Эпонина больна какой-то неизлечимой болезнью.

Ричард принялся расхаживать по комнате.

– Одно из самых удивительных утверждений, с которыми мне приходилось сталкиваться, – произнес он с чувством и, на мгновение задумавшись, повернулся к стене. Арчи напомнил Элли, что ничего не поймет, если Ричард отвернется от него. Наконец, Ричард обернулся.

– Как могли они... кстати, Элли, октопауки глухи?

Когда Элли утвердительно кивнула, Ричард и Николь получили первый урок языка октопауков. Арчи испустил широкую алую полосу (это означало, что последующее предложение будет повествовательным – широкая пурпурная полоса всегда предшествовала вопросительным предложениям), за ней последовала на редкость чистая аквамариновая.

– Ну, если они глухи, – воскликнул Ричард, – каким образом могли вычислить, что у тебя RV-41? Разве что они умеют читать в уме или записывать буквально все... Нет, едва ли это возможно вообще.

Он сел. Наступила очередная пауза.

– Можно продолжать? – наконец спросила Эпонина. Ричард кивнул. – Как я уже говорила, Синий Доктор и Арчи объяснили нам с Элли, что октопауки обладают весьма глубокими познаниями в биологии и медицине... и, если мы не будем мешать, они попытаются найти способ, которым меня можно излечить. Конечно, если я соглашусь на любые процедуры...

– Мы поинтересовались, _почему_ они хотят исцелить Эпонину, проговорила Элли. – Синий Доктор пояснил, что октопауки намереваются сделать широкий жест, чтобы проложить путь к дружеским отношениям между двумя видами.

Ричард и Николь были совершенно ошарашены. Они в неверии переглянулись.

– Тогда еще я была новичком в языке, – продолжила Элли, – и поэтому едва ли могла сообщить им то, что нам известно об RV-41. Только после долгих интенсивных занятий мы сумели информировать октопауков обо всем, что знаем.

– Мы с Элли старались вспомнить все, что Роберт рассказывал о заболевании. Синий Доктор, Арчи и еще пара октопауков все время были с нами. И никто из них не записывал. Но нам ничего не приходилось повторять дважды.

– Напротив, – добавила Элли, – если мы невольно повторялись, они напоминали нам, что _все это_ мы уже им говорили.

– Около трех недель назад, – продолжила Эпонина, – октопауки известили нас о том, что процесс сбора информации завершен, и они готовы подвергнуть меня некоторым исследованиям. Они пояснили, что кое-какие из них могут оказаться болезненными и уж наверняка совершенно непривычными по человеческим стандартам.

– В основном в ходе экспериментов, – проговорила Элли, – в тело Эпонины вводили живые существа, иногда они были микроскопическими, иногда их можно было видеть. Это производилось впрыскиванием...

– Либо же их вводили в мое тело... ну, скажем так – через отверстия в нем.

Арчи вмешался и поинтересовался смыслом слова «отверстия». Пока Элли объясняла, Николь склонилась к Ричарду.

– Знакомая картина, не правда ли? – спросила она.

Ричард кивнул.

– Но я с ними совсем не общался, во всяком случае, не помню об этом...

– Тут у меня возникли некие ощущения, которые я назвала бы самыми странными в моей жизни, – продолжила Эпонина. – Но верхом всему был день, когда пять или шесть крошечных червячков, не толще булавки, вползли в нижнюю часть моего тела. – Она поежилась. – И тогда я сказала себе, что если переживу эти исследования, то никогда не буду жаловаться на какие-либо неудобства.

– А ты верила, что октопауки в самом деле собираются вылечить тебя? спросила Николь.

– Сперва не очень, – ответила Эпонина. – Но дни шли, и я начала понимать, что это возможно. Я смогла убедиться в том, что их медицинские способности намного превосходят наши. К тому же, я видела, что исследования идут успешно...

– А вот однажды, когда эксперименты были закончены, Элли явилась в мою комнату – в тот день я была где-то в городе, наверное, в том здании, которое у них служит больницей, – и сказала мне, что октопауки выделили вирус RV-41 и поняли, какое воздействие он оказывает на хозяина, а именно на меня. Они попросили Элли сообщить мне, что намереваются ввести в мой организм «биологический агент», который разыщет вирусы и всех уничтожит. Этот агент не сможет исправить ущерб, уже причиненный вирусом, однако они заверили меня, что поражение еще невелико и мой организм освободится от RV-41.

– Меня попросили объяснить Эпонине, – проговорила Элли, – что агент может вызвать некоторые побочные явления. Они не знали, какие именно, поскольку ни разу не воздействовали на человеческий организм; впрочем, в соответствии с их «моделями», следовало ожидать тошноту и головные боли.

– Насчет тошноты они не ошиблись, – промолвила Эпонина. – Дня два все съеденное вылетало из моего организма через каждые три-четыре часа. А потом Синий Доктор, Арчи и остальные пауки собрались возле моей постели и сказали мне, что я здорова.

– Чтооо? – протянул Ричард, снова вскакивая на ноги.

– О Эпонина! – воскликнула Николь. – Я так рада! – Она встала и обняла подругу.