Александр Марков - Отражение Улле

Последние слова она произнесла уже в воздухе. Мамонт крепко обхватил ее хоботом и бережно поставил на уступ скалы. Аги вскрикнул, Бату попятился, споткнулся и грохнулся на спину.

- Он послушался! - крикнул Орми, как только обрел дар речи. - Он понял!

Эйле быстро взбежала на вершину. Пока она шаг за шагом исследовала плоскую верхнюю грань скалы в поисках входа, зверь не сводил с нее глаз.

- Как бы он не оказался оборотнем! - подал голос Бату. Он уже встал и отряхнулся. - Зверь не может так себя вести!

Аги, уже вполне пришедший в себя после пережитого испуга, сказал:

- Все ясно! Никакого чуда здесь нет. Это ученый мамонт из Гугана. Их там специально обучают понимать человеческую речь и выполнять несложные команды. Я слышал, бывают мамонты, которые знают пятьдесят, а то и шестьдесят слов. А что, зверь-то умный. Сейчас вы сами увидите. Ну-ка, Белолобый, потруби! Голос!

Мамонт не обратил на его слова никакого внимания. Тем временем Эйле показалась у края скалы. На ее лице был страх.

- Вход здесь! - крикнула она. - Но не знаю, сможем ли мы войти. Наверное, нет! - Ее голос дрожал, она говорила торопливо, как будто боялась не успеть. - Белолобый, прошу тебя, подними скорей моих друзей сюда, ко мне. А вы не бойтесь!

В тот же миг Орми взмыл в небо, не успев даже испугаться. Вот он уже на ступеньке, и Эйле протягивает ему руку.

- Смотри. - Как только Орми оказался на вершине, Эйле указала рукой на север. - Сюда идет войско! Они нас выследили!

Внизу, среди каменных глыб и низких сосен, пробиралась вереница вооруженных людей. Там было пятеро конных, не меньше сотни пеших и два мамонта в железных панцирях. Передний воин вел на цепи косматого клыкастого кабана. Зверь бежал, низко опустив голову.

- Кабан идет по следу, - сказал Орми. - Ученый кабан! Ловко они придумали. Такого чутья больше ни у кого нет. Да теперь нас и сам Улле не поймает. Где тут вход?

- Ты на нем стоишь, - пробормотала Эйле. Орми посмотрел себе под ноги, потом на Эйле.

- Я стою на скале. Здесь сплошной камень.

- Я знаю.

- Ты что... - От возмущения и отчаяния Орми не мог найти слов. - Что это за шутки? Совсем рехнулась?

Эйле молчала. Мамонт тем временем поднял на скалу одного за другим Энки и Бату и теперь добродушно и выжидательно смотрел на девочку, которую, видно, счел главной в этой компании.

- Ты забыл про Аги, - сказала Эйле. - Подними еще Аги. Вон он стоит.

Мамонт огляделся, помахал хоботом, замешкался на миг, потом подхватил побледневшего от страха Аги и осторожно перенес его на скалу.

- А теперь беги, Белолобый! Беги! Они могут убить тебя!

Мамонт задрал хобот и вопросительно приоткрыл рот.

- Мы не можем взять тебя с собой! - крикнула Эйле. - Тебе сюда никак не забраться. Беги же!

Белолобый оглушительно протрубил, повернулся и побежал на юг, в сторону снежных гор.

- Скорее, где вход? - засуетился Энки, увидев приближающееся войско.

Орми плюнул и отвернулся.

- Это был дикий мамонт, - пробормотал Аги, все еще бледный и дрожащий. - У гуганских выжигают номер на заду... метка на ползада. А этот без клейма.

- Кабан потеряет след у скалы, - сказал Орми. - Может, они не догадаются залезть наверх. Если мы ляжем, всадники на мамонтах нас не заметят.

- Эйле, где вход? - спросил Бату. - Я обошел все это плато и нигде не нашел входа.

Эйле переводила взгляд с Орми на Энки, с Энки на Аги и то открывала, то закрывала рот, как будто хотела что-то сказать, но не могла решиться. Враги между тем приближались. Внезапно один из боевых мамонтов вскинул голову, вытянул хобот в сторону стоящих на вершине выродков и затрубил.

- Прячьтесь! Ложитесь! - крикнул Орми, бросаясь на землю, но было поздно. Гуганяне испустили торжествующий клич и мгновенно рассыпались по всему склону. Теперь они шли не колонной, а цепью, перебегая от камня к камню. Несколько раз громыхнуло, и горячие тяжелые сгустки прожужжали над головами выродков. Те пригнулись; Бату и Орми легли ничком.

- А! Вот вы как! - крикнул Аги, грозя гуганянам кулаком. - Живыми нас взять уже не пытаетесь! То-то.

- Вход! Эйле, где вход? - стонал Бату, распластавшись на камне.

- Улле тебе в пасть вместо входа, - пробормотал Орми.

- Послушайте, - сказала Эйле, сложив, как будто в мольбе, руки. Только прошу вас, верьте мне! Вход есть, я его вижу. Я могу пройти в него. И вы сможете, нужно только постараться. Его создали таким, чтобы ни один меченый никогда не увидел его. Он пропустит только детей Имира.

- Что мы должны сделать, чтобы увидеть? Раскаленные снаряды ударялись в скалу, выбивая осколки и искры.

- Конец! - Бату обхватил голову руками и завыл почти по-волчьи. Сейчас они заберутся сюда!

- Да не скули ты! - рявкнул Орми. - Эйле, детка, говори же скорей, что нужно делать!

- Отбросить все, что дала нам жизнь. Стать теми, кем мы пришли в этот мир. Забыть все слова. Не думать об опасности. Стать как младенцы, очиститься. Как будто мы родились... умерли... спим... Мир - большие синие тени, они движутся неотвратимо... Между ними - ты, крошечная душа, она только-только проснулась. Она не знает ничего, не знает, что нужно что-то знать. У нее есть лишь малая, самая первая доля свободы, право видеть мир таким, какой он есть. Сделайте так, и вы увидите вход и войдете в него. Смелее! Смотрите на меня!

Эйле сделала шаг и остановилась рядом с Орми. Лицо ее посветлело и стало странно прозрачным. И вдруг она исчезла.

В тот же миг Орми увидел вход. Он замер на мгновение, потрясенный. Все вокруг изменилось... Это было похоже на сон. Только горы, камни и сосны остались прежними. Извиваясь и корчась, полезли по склону уродливые бурые тени. Небо из серого стало черным; это уже не мгла, не туча - глухой каменный свод. Вдали все тонуло во мраке, как будто настала ночь. Только скала, на которой они стояли, сияла лучезарным светом, переливалась голубыми и желтыми сполохами - последний оплот Имира на побежденной земле. В середине верхней грани скалы открылось круглое, затянутое колышущейся прозрачной пленкой окно.

Все было так просто! Орми, смеясь в душе, шагнул в проем. Искрящаяся упругая поверхность подалась, обволокла его теплой дымкой и пропустила в подземный мир. Он стоял на каменной площадке в темноте; Эйле взяла его за руку. Снаружи не доносилось ни звука.

Энки тоже увидел вход. Он уже хотел шагнуть в него, но в последний момент остановился и сказал своим спутникам:

- Идите вперед. Я пойду последним.

Бату, не колеблясь, ступил в проем и исчез, оставив после себя легкое, смутное белое облачко, которое тут же рассеялось.

- Теперь ты, Аги.

Аги медленно приблизился к чудесному окну и занес уже ногу, но что-то остановило его.

- Я боюсь. Оно меня не пропустит.

- Нужно попробовать.

- Да, наверно... нужно...

Энки заметил, что Аги весь дрожит. Наконец, решившись, он шагнул вперед...