Павел Искра - Тропа тайкера

— Здравствуйте, мальчики!

Данг, конечно же, помнил, о чём именно в первый день его пребывания в Граде рассказывал ему Арамис про девочек этого салона. Эта высокая, ярко жгучая брюнетка явно восточного типа, и с горящими любовным огнем бездонными очами не могла быть никем иной, как Лорой. Данг сразу понял, что она представляла собой проститутку по призванию, хотя нет, это грубое слово ей никак не подходило. У древних, кажется, были вполне почитаемые жрицы любви, гетеры, это слово и было наиболее удачным определением этой девушки. Она любила всех мужчин сразу, ей самой было в радость доставлять удовольствие, она чувствовала своих клиентов так, как музыкант свои инструменты. Дангу было приятно смотреть на эту полуобнаженную красавицу он всегда уважал настоящее мастерство.

Данг с первого взгляда определил ее как приму зтого салона, наверняка она чувствовала в мужчинах все их комплексы и незаметно убирала их — тихо и бесследно. Правда, была здесь и другая прима. То, что они работали через день, было ясно — не хотели конкурировать между собой. Но чем же, интересно, берет та Эйра? Только красотой своего тела? Но и Лора выглядит на пять с плюсом. Что лучше — красивая и чувственная, или очень красивая и холодная? Данг бы, например, решил этот вопрос в пользу Лоры.

— Ты сегодня одна? — поинтересовался Арамис.

— Милый, — она подошла к его креслу и, сев на подлокотник, обняла его за плечи, — а я тебе совсем не нравлюсь?

— Что ты, Лора, — смутился тот, — ты вот у Данга спроси, как я о тебе отзываюсь. Ты самая лучшая здесь. На Эйру только смотреть приятно, а все остальное… — Он махнул рукой, — просто хотелось аккупунктурный массаж.

— Мэйлинь сейчас на вызовах. В салон сейчас ходит мало людей, все девочки поразъехались по клиентам. Только мы с Эйрой тут как сменные дежурные.

Интонации ее голоса были слишком вычурными, а движения — чересчур грациозными, в глаза бросалась явная переиграиность. Такое бывает у начинающих актрис, которые слишком стараются играть, когда не пришла еще настоящая естественность — признак зрелого мастерства.

«Нет, эта девочка определенно чем-то занималась на сцене, — отметил Данг, — пластика изумительная.»

Мужчины нисколько не волновались на тот счет, что их четверо, а девушка одна, — было видно, что они не сомневались, что их обслужат по высшему разряду.

— Лора, — поднял свой бокал Философ, — я хочу выпить за тебя. За ту женщину, которая не притворяется, что любит, а на самом деле дарует любовь для всех нас! За ту, владеющую внутренним огнем, о которой я когда-то читал в древних балладах…

Данг немного напрягся при последних словах Философа. Он только сегодня днём встречался с «владеющим огнем». Оказаться же с «владеющей» в однои постели ночью было как-то чересчур даже для Данга.

Лора перегнула свой гибкий стан и, наклонившись к Философу, нежно поцеловала его в губы.

— Спасибо, — тихо сказала она, — мне порой так не хватает таких слов. А что за баллады ты читал?

— О! — воодушевленно начал рассказывать тот, — это было еще в те далекие времена, когда еще не было письменности, государств, когда бродили по земле первобытные племена охотников. Они жили в пещерах и шалашах и готовили себе пищу на костре.

Философ выдержал долгую паузу и обвел взглядом собравшихся. Все заинтересованно слушали. Времени было еще много, вести девушку сразу в комнаты здесь было не принято — почему бы не послушать очередную байку, тем более что Философ большой мастер на них.

— Так вот. Огонь занимал очень важное место в жизни людей. Его добывали трением, а это ведь адская работа — попробуйте сами. Но одно племя было умнее других — они научились высекать искру из кремня. О! Вы и представить себе не можете, какое это было по тем временам ноу-хау! Вы полагаете, они поделились своим секретом с другими племенами? Как бы не так! Все племена воевали друг с другом, и дарить такое врагам дураков не было. Но разведка противника донесла, что их недруги овладели мгновенным огнем, и началась охота. Они посылали своих агентов в стан умного племени, но у них ничего не получалось, потому что вождь, ас контрразведки, моментально раскрывал все козни врагов. Но он поймал, что их будет все больше, ведь мгновенный огонь — слишком лакомый кусок для всех остальных племен. И тогда он пошел на хитрость.

Он приказал построить из камней пирамиду и объявил ее Храмом Бога Огня. Он велел собрать все волшебные камни в ней и под страхом смерти запретил выносить их оттуда. Он велел отобрать несколько жриц, и только им дозволялось входить туда внутрь и производить таинство. Он умело пустил слух, что любого мужчину, а также не-жрицу женщину, осмелившихся переступить запретную черту, постигнет кара от Бога Огня. Это были не пустые угрозы — то умное племя изобрело и лук, пока никому не известный, и скрытые от посторонних глаз стрелки метко поражали коварных лазутчиков при пересечении ими линии охраны. Это надолго подействовало. Но подумайте, — он поднял вверх указательный палец, — Как отбирали женщин в жрицы? Кстати, тогда и возникла пресловутая древнейшая профессия.

Все заинтересованно молчали.

— Неужели всех путан в пирамиду загнали? — подал голос Профессор.

— Никто их туда не загонял, они только совершали в ней таинство, а жили, как все. Да, они были путанами. Но подумайте, какие путаны могли быть в первобытном племени? Тогда был единый род, любой достойный воин мог взять себе на ночь любую понравившуюся женщину. О недостойных я не говорю — таких там долго не держали. И это вовсе не снимало с женщин обязанности другой обязательной работы — шитья, ловли рыбы, собирательства ягод и грибов, обустройства жилищ. Но среди них были и особые, их воины буквально боготворили и освобождали от всех тяжелых работ. Так какими же были эти немногие? Писаные красавицы? Да, они были по-своему красивы, но и любая другая имела свою отличную от других красоту. Умны? Нет, не все и не во всем. Они просто владели особым даром. Который имеет отдельную природу от ума и внешней красоты. лишь гармонируя с ними. Их дар заключался в искусстве разжигать в мужчинах их внутреннюю силу, он вдохновлял их на подвиги, они совершали под воздействием этой силы такие поступки, что потом сами поражались, на что оказались способны. И когда сказители воспевали подвиги воинов, они всегда выделяли в балладах тех женщин, без которых мужчины никогда бы не стали героями. И когда из недр Пирамид выходили эти прекрасные жрицы, то все уже верили в то, что факелы в ихних руках зажжены от внутреннего божественного огня. И тогда родилось новое имя — «Елена,» так обращались к ним благодарные жители племени.

Мужчины все встали и восторженно зааплодировали. Лора встала с подлокотника кресла, опустилась на колени перед Философом и поцеловала ему руку.