Журнал «Если» - «Если», 1998 № 09

С мелодичным звоном со скамьи поднялся высоченный рыцарь в шлеме, украшенном веткой омелы. В отличие от других, Менестрель был легко одет: вместо боевой кирасы на нем была только легкая кольчужная сорочка с бретельками.

— Я буду краток, достопочтенные шеффены, и ты, светлейший Фрайграф! — заявил этот общественный обвинитель. — Перед вами существо, недостойное носить высокое звание млекопитающего, изверг эволюции, который хочет предать нас в лапы проклятого всемирного Шестинога!

Высокий суд вскочил с мест от возмущения и задребезжал, как автомобиль «Таврия» после пятисот тысяч пробега по весьма пересеченной местности. Пока достойнейшие судьи грохотали железом и сыпали проклятия, я с ужасом вспоминал то немногое, что знал о тайном суде Фемы. Он возник в Германии в средние века и отличался нехитрой процедурой. Для осуждения человека достаточно было клятвы обвинителя в том, что перед судом отпетый негодяй.

Поскольку аппарата для распыла обвиняемых на элементарные частицы не было видно, я понял, что эти сердитые ребята попытаются оттяпать мне голову подручными средствами. А средств хватало — хорошо отточенных…

— Клянетесь ли вы, сэр Менестрель Кровавый, в том, что этот человек, — один из шеффенов ткнул в мою сторону кривым ногтем, — действительно тараканий прихвостень?

— Клян… — произнес обвинитель, подняв руку в латной рукавице, но тут, вставая, зацепился шпорой за лавку и с мелодичным звоном рухнул на каменный пол. Его шлем, клацая забралом, подкатился к самым моим ногам и попытался укусить меня за пятку.

— Падение во время клятвы! — закричал Фрайграф. — Дело возвращается на доследование!

— Нечего тут доследовать! — прохрипел с пола сэр Кровавый Менестрель. — Сам злоехидный Ллнгулл, глава службы безопасности поганого Шестиножества, сказал, что предки этого человека оказали неоценимую услугу тараканьему роду. К тому же обвиняемый послан сюда небезызвестным журналом «Если», который почти не скрывает своей симпатии ко многим видам насекомых!

— Гнусная ложь! — вскричал я громовым голосом. — Никогда ни одно насекомое не только не являлось автором нашего журнала, но и не выписывало его!

Признаться, эти гордые слова перед компанией тяжеловооруженных психов дались мне нелегко, но когда речь заходит о чести и достоинстве родного журнала, меня ничто не остановит!

— Ввиду туманности обстановки и из соображений уместного гуманизма, — постановил Фрайграф, — мы предоставим дело Божьему суду. Пусть обвиняемый сразится с драконом. Посмотрим, что из этого выйдет. Одновременно направьте запрос Главному компьютеру насчет благонадежности предков этого человека в отношении инсектов.

— Каким оружием сражаться-то? — успел спросить я за миг до того, как двое шеффенов схватили меня и куда-то поволокли.

Когда я наконец сообразил, что оружия мне никакого не полагается, меня уже провели сквозь железные ворота с надписью «Ристалище № 6» и втолкнули в огромную пещеру, края которой терялись в темноте. Прямо передо мной был ярко освещенный прожекторами круг арены, посыпанной крупным желтым песком.

Из стены мрака на арену выполз дракон. Он был ярко-оранжевый с коричневыми подпалинами на боках. Его красные глазищи горели неукротимым лазерным огнем. У чудовища было две головы, увенчанные сверкающими острыми гребнями. Из ноздрей дракона валил дым. Принюхавшись, я сразу определил, что отвратительное пресмыкающееся уже порядком обкурилось «травкой». Да, дорогая редакция, только дракона-наркомана не хватало на этом чертовом астероиде. Прошу это учесть при начислении суточных, подъемных и метеорных!

Я собрал в кулак всю свою волю и смело взглянул во все четыре глаза ящера.

Сладковатый дым немного рассеялся, и я с изумлением увидел на передних лапах дракона боксерские перчатки! Тут он завопил, как двести ночных электричек, и бросился на меня. Я отскочил в сторону, а дракон с грохотом врезался в стену. С невидимого во тьме потолка обрушился сталактит и начисто вырубил левую голову дракона. Зато вторая нависла надо мной, вращая глазами, алыми и огромными, как звезды Кремля. Надо было сказать дракону что-нибудь мужественное, приличествующее случаю.

— Неплохая попытка для рептилии! — сдержанно похвалил я его. — Ну что, драться будем или как?

— Очешуел, что ли? — искренне удивилась правая голова. — Я вообще никогда не дерусь. Это левая голова дерется. А я у нее тренер. Вообще-то она классная спортсменка. Если бы еще «дурью» не баловалась… Так что теперь придется новую искать. В общем, адью!

Железные ворота снова открылись, и двое шеффенов уволокли меня обратно в судилище.

Атмосфера в зале суда разительно изменилась.

Оказывается, председатель судилища уже получил ответ от Главного компьютера насчет моих предков.

— Позвольте в вашем лице, — сказал мне благородный старик, — пожать руку всем лучшим представителям человечества, каковые не щадят себя в смертельной борьбе с Мировым Шестиногом! Нам стало известно, что ваш двоюродный дедушка по материнской линии был великим открывателем гениального средства для борьбы с насекомыми — ДДТ. Понятно, что такое родство сразу же снимает с вас все обвинения в сотрудничестве с инсектами. Чем могу быть вам полезен, о благороднейший представитель великого рода?

— Да что там! — ответил я. — Правда, есть одна просьба… На астероиде я представляю межгалактический журнал «Если». Мне удалось раскрыть заговор ужасных метаморфов, которые скупают у проезжающих пространство и время, перегоняя их на горячительные напитки. Опасаясь за свой преступный бизнес, метаморфы подбросили мне в номер несколько экземпляров разлагающей суицидной литературы, вроде «Анны Карениной» и «Страданий юного Вертера». Теперь на поверхности астероида меня ожидает полный мю-мезонный распыл. Нельзя ли как-нибудь уладить дело?

— Нет ничего проще! — ответил председатель. — Я присваиваю вам титул почетного и заслуженного сэра внутреннего мира астерода. Это немедленно будет доведено до сведения администрации Звездного Порта. По нашим соглашениям, вы получаете на астероиде полную экстерриториальность. Можете спокойно возвращаться на поверхность.

— А как быть с подлыми расхитителями пространственно-временного континуума?

— Видите ли, любезный сэр, все то, что вы сейчас наблюдаете вокруг себя — все эти пещеры, рыцари и драконы, — вовсе не находится в глубинах астероида. Мы существуем не под Звездным Портом, а как бы в нем.

— Параллельный мир?

— Не параллельный, а внутренний. Между атомными ядрами и элементарными частицами, а также между атомами в молекулах существует огромное количество неоприходованного пространства. Наша цивилизация давным-давно его освоила. Мы живем во внутреннем мире всех без исключения вещей. Связь между двумя мирами производится путем влипания и отлипания. Оба наших мира влияют друг на друга, определяя тайные свойства людей и вещей. Скажем, Эскалибур, меч короля Артура, всегда приносил победу владельцу именно потому, что в его внутреннем мире находился усиленный эскадрон наших кирасир. Ну а сейчас у нас совместный бизнес с метаморфами. Они перегоняют пространство и время в выпивку, а мы внедряем во внутренний мир спиртных напитков лучшие сорта закусок. Горячительное, производимое на нашем астероиде, не надо закусывать. Благодаря своим высоким потребительским свойствам оно высоко ценится во всех окрестных галактиках. Так что если ты где-нибудь на Земле пропустишь рюмку-другую, а закусывать тебе не захочется, то знай: это привет от нас, почитателей твоего благородного предка!