Артём Наменский - Атолл

— Может и меньше, а может и больше, — ответила Миа, — график переноса, скажем так, не точный.

— Надо спускаться вниз, — перебил их беседу я, — кот полторы недели там шариться. И ничего.

— Ты же сам знаешь, что Самка не такая глупая, как может показаться.

— Хорошо — я схожу на разведку, — я вспомнил, как бы мне пригодился в такой разведке флакон духов.

— Ты самоубийца или где? — вскинулась Миа.

Я глянул на снующего рядом кота.

— Кыса, — позвал я.

Коту я соорудил, на всякий случай, ошейник из верёвки и небольшим поводком привязал к шлёвке джинс. Мало ли, куда он решит смыться по своим, котячим делам, а индикатор рептилий мне был нужен под рукой постоянно.

В поход отправился утром следующего дня. Упираясь ногами в края проёма, аккуратно спустился вниз. Решил отправиться вдоль уступа на юг. На севере я частично уже был.

Не пройдя и сотни метров, нарвался на одно из новых русел ручья. Это легко можно было понять по размытым корням кустарника. Кстати, местную растительность тоже неплохо было бы изучить. Даже на первый взгляд замечалось её великое разнообразие — многие кустарники были с ягодами. Да и птицы тут были совсем не такими, какие встречались наверху. По тому, насколько разительно они отличались от их верхних сородичей, создавалось впечатление, что способы добычи пищи, к и сама пища, у них здорово отличаются.

Кстати, мелкого зверья — грызунов и каких-то членистоногих встречалось тоже много. Полагаю, рептилий такая добыча не устраивала. Через несколько часов, перейдя ещё одно русло ручья, я наткнулся на высокие скалы. В принципе, всё это я видел ещё сверху, но издалека, а не так близко. Я свернул вначале на запад, а потом, по пляжу Большого озера, пошёл назад. Кот за время всего нашего путешествия ни разу не зашипел, что не могло не радовать. Я дошёл до впадения в озеро ручья, сколько смог из него напился и отправился дальше по берегу. Пройдя полоску растительности, вплотную подступавшую к воде, и перешеек между Нижним и Большим озёрами, попал на обширный пляж, посреди которого у островка кустарника угадывались какие-то развалины.

Развалины оказались остатками посёлка. Было видно, что дома или скорее даже шалаши островитяне складывали из рифовых камней. Крышу накрывали кустарником. В любом случае посёлок был разрушен — не без помощи рептилий, как видно.

Миа говорила, что в посёлке у них было много полезных вещей, но я пока видел только камни и обглоданные солнцем ветки кустарника. Тут придётся в будущем производить серьёзные раскопки, чтобы найти что-либо стоящее. В любом случае, сейчас я на это время решил не тратить. Цель похода была совсем другой.

Для очистки совести я дошёл-таки по берегу Большого озера до высоких скал, и направился вдоль каменной стенки на север. Здесь начиналась узкая полоска кустарника, постепенно перешедшая в довольно обширные заросли. Через них продираться было особенно сложно и, когда я вышел к Нижнему озеру, резко стемнело.

Ясно, что до проёма такой теменью я не пробьюсь. Принял решение ночевать здесь. На пляже. К кустарнику подходить не хотел — закрадывалась боязнь, что из зарослей повылазят всякие сколопендры и полезут куда-нибудь за шиворот.

Кот был абсолютно спокоен, чего не скажешь обо мне. На небо высыпали звёзды и мне за каждым кустом мерещилась морда рептилии. Половину ночи я крутился на песке с боку на бок и никак не мог заснуть, но, в конце концов, усталость одолела меня.

Разбудил меня Ра. Своим шипением. Естественно, что вскочил я, как ошпаренный — кот запрыгнул мне на руки. Со всех сторон раздавался какой непонятный шорох песка — со стороны озера доносилось водное не то бурление, не то журчание. Из-за темени ничего не было видно, и я присел ближе к земле, чтобы рассмотреть источник непонятного шороха и чуть не получил клешнёй по носу. В песке копошились сотни небольших крабов. На душе сразу полегчало. Ненадолго, пока мне в ногу не вцепился очередной краб.

— Чёрт, — выругался я, стряхивая краба с ноги, — и поспать не дадут.

Крабов на пляже оказалось неимоверное количество — я буквально по ним шёл. Какой-то праздник у них или что? Чувствуя тепло, крабы неоднократно пробовали вцепиться мне в икры ног. Слабого или больного человека они бы явно сожрали живьём. Мне пришлось пробираться по ним до ближайших зарослей, куда эти мерзавцы не сунулись. Понятно, что спать я уже перехотел, и остаток ночи провёл в ожидании утра.

Утром вновь отправился вдоль скалы. Вышел на 'отхожую полянку'. Не смотря на вонь, издаваемую мёртвым Самцом, пошуровал немного в дерьме кочергой. Нашёл то, что притягиваться не хотело, но издавало металлический звук. Это оказался походный комбинированный котелок в чехле. Внутри котелка была пластмассовая фляга на литр. Осмотрев котелок, понял, что его можно будет использовать и как чайник, и как сковороду, и как, собственно, сам котелок. Нашёл также две гранаты, но убоялся их взять с собой. Слишком окислены они были — мало ли когда вздумают взорваться, поэтому я сложил их в приметном место у скалы. Ну и куча всяких железных колечек, цепочек, заклёпочек и т. д. С земли их вылавливать моим доморощенным магнитом было довольно просто.

Очень хотелось пить, и я решил закончить свой маршрут, тем более до проёма оставалось немного. Я плюнул на раскопки (в моральном и буквальном смысле), и отправился дальше. Да и дышать тут было невозможно — Самец и после смерти решил меня достать.

Вверху меня уже ждали.

— Ну что? — с надеждой спросил Антонович, — медных трубок нигде не находил?

Вероятно, смысл экспедиции его интересовал не так, как части для изготовления самогонного аппарата.

— Не, — пытаясь отдышаться от подъёма по проёму, произнёс я, — вот нашёл какой-то комбинированный алюминиевый котелок.

Я протянул ему находку.

— Для начала сойдёт, — скривился Антонович, принимая дар, — но чтобы сделать двойную перегонку… без змеевика мы не обойдёмся. Хотя…

— Антонович, — удивился я, ты хочешь сказать, что ты сделаешь самогон при помощи обыкновенного алюминиевого котелка?

— Нет, — расстроился Антонович, — ещё понадобится кастрюля. Да и не самогон это будет, — совсем упал духом он, — а обыкновенная грузинская чача. Есть у них такой национальный напиток.

Он с пол минуты помолчал:

— Потому что у них змеевиков не было. Даже никелевых. Я не буду говорить про медные.

Голос Антоновича стал совсем упавшим.

— Петя! — перебила нас Миа, которую наш разговор, похоже, раздражал, — что с рептилией? Видел её следы?

— Нет. Ни самой рептилии, ни её следов. Как сквозь землю провалилась.