Айрис Мердок - Единорог

-- О, мисс Леджур, надеюсь, я не обидел вашего брата. Я просто пошутил. Скажите ему, пожалуйста, что я пошутил.

-- Я должен идти, -- снова сказал Эффингэм. Присутствие оружия беспокоило его. На неожиданной встрече, казалось, лежала тень настоящей кровавой битвы.

Дэнис с фазанами уже направился к Гэйзу. Мисс Тэйлор явно колебалась.

Скоттоу оживленно сказал:

-- Что ж, мы с Джеймси намерены продолжить свои кровожадные подвиги. Вижу, мисс Тэйлор не одобряет этого, но, уверен, она не откажется от тушеного зайца. Пойдем, Джеймси.

Большая квадратная и тонкая мальчишеская фигуры отправились дальше, вверх по холму, и стали переходить через ручей, их силуэты появились теперь на фоне синего неба. Трое оставшихся направились к замку. Инцидент и чувство разделенной, но невысказанной мысли на минуту сблизило их. Эффингэм молча шел между двумя женщинами. Мисс Тэйлор взглянула на своих спутников, а затем, нахмурившись, посмотрела вперед. Увидев уголком глаза столь решительное выражение неодобрения, Эффингэм подумал, что эта неиспорченная молодая женщина стала и вправду новым явлением в их прежнем положении и, вероятно, может оказаться активной. Его привел в некоторое замешательство собственный вывод в отношении ее неиспорченности. Значит, все остальные были isporchennymi?

Чтобы отвлечься, Эффингэм начал расспрашивать мисс Тэйлор о том, что она делала до приезда в Гэйз, о ее университетской деятельности и о времени, проведенном в Париже. Он говорил с ней вполне естественно, как будто она была молодой студенткой, а он снова стал преподавателем. И вскоре заметил, что она стала себя вести с ним непринужденнее. Агрессивное и одновременно застенчивое выражение лица исчезло. Алиса демонстративно молчала. Они достигли ворот замка.

-- Я слышала, мистер Леджур ученый и занимается греческим, -- сказала мисс Тэйлор, чтобы вовлечь в разговор Алису. -- Мне бы так хотелось знать греческий. Я самостоятельно выучила немецкий, но у меня никогда не хватало силы воли, чтобы взяться за греческий.

-- Я могу поучить вас греческому, -- предложил Эффингэм.

Алиса чуть вздрогнула, откинув голову назад.

, -- подумал Эффингэм, но слова уже не вернуть назад. Мисс Тэйлор покраснела. Она посмотрела на отвернувшуюся Алису, затем на Эффингэма. За секунду какая-то незримая связь возникла между ними. , -- думал Эффингэм.

-- Если, разумеется, вы захотите, -- поспешно добавил он, чтобы сгладить резкость впечатления, -- я мог бы дать вам пару уроков, просто чтобы вы могли начать.

-- Как любезно с вашей стороны. Я посмотрю, будет ли у меня время, хорошо? -- ответила мисс Тэйлор. , -- подумал он.

-- Где Тадж? -- спросила Алиса. -- Он не вернулся с Пипом. Мне казалось, он с нами.

-- Собака? -- переспросила мисс Тэйлор. -- Она только что побежала за Дэнисом.

-- Проклятье! -- воскликнула Алиса. -- Теперь мне придется зайти за ним. Уж если он с Дэнисом, он ни за что не вернется домой добровольно.

-- Может, мне привести его? -- предложила мисс Тэйлор.

-- Нет, нет. Он не пойдет с вами. Давайте поскорее зайдем вместе. Оставим Эффингэма помечтать в одиночестве. Не мы нужны ему. -- Алиса взяла девушку за руку и потянула ее вперед.

Эффингам смотрел, как они уходят. Перед ним вырос образ Ханны -огромный безмятежный золотой идол в обрамлении двух malen'kih удаляющихся фигурок на авансцене.

ГЛАВА 11

Он держал ее в своих объятиях. В такие минуты Эффингэм испытывал огромную радость, ослепляющее вечное блаженство и не мог себе представить, что он сможет когда-нибудь покинуть ее. Она была единственной, прекрасным фениксом, его правдой, его домом. Он почувствовал волнующую смиренную благодарность к ней за то, что она стала источником такой великой любви.

-- О Боже, Эффи, я скучала по тебе. Я так тебе благодарна за то, что ты вернулся.

-- Ты должна проклинать меня за то, что я уехал. Я не забочусь о тебе как следует.

-- Ну полно. Ты прекрасно обо мне заботишься. Нет, не опускайся на пол. Поцелуй меня, Эффи.

Он подвел ее к софе, и они сели, держась за руки.

Эффингэм осмотрел комнату. К счастью, все осталось прежним: бутылки с виски, куча бумаг, маленький ленивый огонек в камине, пампасная трава и честность, более хрупкая, чем в прошлый раз. Он снова посмотрел на Ханну:

-- С тобой все в порядке? Не случилось ничего ужасного? Ничего, о чем ты не смогла упомянуть в письме?

-- Нет, у меня все хорошо. Все как обычно.

-- Не все. Появилась эта девушка, мисс Тэйлор.

-- О да, Мэриан. Но это хорошо. Я же писала тебе, не правда ли? Я так счастлива, что она здесь. Каждое утро я просыпаюсь с радостным ощущением от чего-то хорошего, и причиной -- она.

-- А теперь и я тоже! Я ревнивый.

-- А теперь и ты тоже, дорогой. Выпей немного виски, Эффингэм, и дай мне. Я просто хочу сидеть и радоваться тому, что вижу тебя.

Эффингэм пошел за виски. Его взволновали ее слова о девушке. Но долго ли Ханне позволят держать ее? И надолго ли девушка захочет остаться в этом маленьком тихом сумасшедшем доме? Ханна была явно рада увидеть его. Но не придется ли ему вскоре снова уехать? И не будет ли он через месяц сидеть в дорогом ресторане, выслушивая шутки Элизабет о la princesse ilontaine (Далекая принцесса -- фр. )?

Он стал наливать виски. Запах этого особого сорта виски, знакомый и волнующий, заставил его горло сжаться. Какая-то полузабытая накопленная масса страстных переживаний внезапно возникла и сконцентрировалась как во сне, чуть не заставив его задохнуться. Он остановился. Все было то же самое. Но что он делал здесь, почему вообще он включился в этот ужасный маскарад?

Он вернулся и встал перед Ханной. Ее красновато-золотистые волосы были зачесаны назад и открывали высокий бледный лоб. Ему казалось, что она с каждым годом становится все очаровательнее, хотя, конечно, не моложе. Что-то было на ее челе написано, какие- то страдания, но он не мог этого прочесть. Ее таинственно спокойные золотисто-карие глаза смотрели на него с участием. Иногда ему казалось, что она ведет себя с ним с преувеличенным спокойствием -- как психиатр, имеющий дело с пациентом. И в то же время не она ли сама была пациенткой? Кто из них болен? Он при жал руку к голове.

-- Эффи, ты выглядишь усталым. Ты...

-- Прекрати, Ханна, -- он опустился перед софой на колени и коснулся ее короткого платья из темно-зеленого льна. Он уткнулся ей в колени. -Прекрати...

-- Прекратить что? В чем дело, Эффингэм? Вот я. И вот ты. Все то же...

-- Вот именно. Вот я и вот ты. И все то же. Но так не должно быть.

-- Но почему же? И пожалуйста, принеси виски. Мне ужасно хочется, а если ты намерен и дальше вести себя так сумасбродно, оно мне тем более понадобится!

Он неловко встал, поправив галстук, и протянул ей стакан. Она по-девичьи подобрала под себя ноги и сидела так, сжавшаяся и отдаленная, обратив к нему свое широкое серьезное лицо, затем жестом пригласила его сесть рядом. Внезапно это напомнило вечеринку. Эффингэм был все еще охвачен каким-то неистовством.