Борис Стругацкий - Полдень, XXI век, 2009 № 01

— Здравствуйте!

— Тю, — говорит Никита, — Это шо такое?

И Антон ему вторит:

— Та шоб я так жил! Усякую дрянь, папаша мой сраный, тянешь к себе, а об детях не заботишься.

Инесса как-то нехорошо прищурилась и ответила, но уже обращаясь к своему другу, рыбаку Винченцо:

— Вот не надо мне больше печенья, я не только печенье ем.

Ног, в смысле конечностей, у нее, конечно, не было, но при помощи плавников она по суше умела довольно быстро передвигаться. Правда, не настолько быстро — детки убежали, так и не добыв средств на существование, да еще и разнесли по всей Голой Пристани (это рядом было местечко такое под названием Гопри) весть о том, что папаша их совсем с глузду съехал и завел себе чудовище, опасное для проживающих рядом. Милиционер пришел и спрашивает:

— А шо это у тебя такое странное имя?

— Врут они все, — ответил ему Винченцо. — Один живу.

Инесса в это время лежала на кресле, и Винченцо ее расчесывал.

— А это шо такое? — спросил милиционер.

— Гав! — сказала Инесса, и милиционер тут же ушел.

Вот ну все, ну, понимаете, абсолютно все в тот момент возненавидели Винченцо и его тварь. Так-то особенно не говорили ему, не принято это в Гопри, всяких там куклускланов у них не водится, но между собой прямо-таки ненавидели, это что ж он такой, гадин всяких приваживает, а те людей кушают, да еще при этом здравствуйте говорят, ну и все в том же духе.

То есть спокойный народ, без всяких этих. Но накушамшись, как и все украинские люди, они себя соблюдают трудно.

Поэтому подгадали момент, когда Инесса в речке плескалась и ондатр для Винченцо выискивала, вина попили, пришли и говорят:

— Здравствуйте. Шо ж это вы, а? Нехорошо. Так что немедленно!

Винченцо ответил им грубо, и возникла у них дискуссия. Но Винченцо был один, а их много, поэтому побили его очень сильно, даже перестарались, вино у них такое, что выпьешь и даже курить забудешь, так что Винченцо перестал быть.

Получилось это случайно, никто такого результата даже и не желал, просто хотели насчет морду набить, а оно вон как вышло.

Милиционер пришел, вздохнул, сказал:

— Шо ж это он так? А еще Винченценко.

И принялся составлять протокол.

Тут выплывает из речки Инесса с двумя ондатрами дохлыми в авоське, смотрит на такое дело и говорит:

— Ох, блин!

Никто к ней даже и близко не подходит, сторонятся гадины. А она к нему подползла и повторяет:

— Ой, блин!

И умерла, не поверите, прямо на груди его умерла. Легла мордой своей гнусной на грудь его, немножко подышала, а потом перестала. Авоська с ондатрами так и осталась на пороге.

Голопристанцы, конечно, засовестились, а куда ж им еще? И вот что они придумали — они одному самому великому в Голой Пристани скульптору заказали скульптуру. Чтоб была эта скульптура как две капли воды похожа на Инессу. Тот подумал и сваял совсем непохожую — что-то типа вроде Русалочки. С грудями типа как херсонский кавун. Но все посмотрели и согласились. С тех пор стоит.

Довелось мне как-то участвовать в телепередаче, посвященной фантастической литературе. Не всем ее аспектам, а прогностической функции. Насколько, дескать, фантастика способна предугадать и предсказать будущее? И в результате двухчасовой дискуссии выяснилось: ни на что подобное фантастика не способна. Да, случайные попадания-угадывания встречаются, порой удивительно точные, — но если полк стрелков с повязками на глазах палит в небо, по которому пролетает стая уток, кто-нибудь непременно собьет птицу. Однако же фантасты, занимавшиеся предсказаниями будущего системно, — Герберт Уэллс, например, или Артур Кларк, — выстрелы свои направили в пустое и чистое небо. Кларк даже составил в свое время хронологическую таблицу грядущих достижений человечества, с точными датами, — настолько был уверен в своих прогнозах. Согласно той таблице, на Луне сейчас существуют космические базы с постоянно обитающими там космонавтами-астронавтами, к Марсу давно уже летают пилотируемые исследовательские экспедиции, а практические работы по созданию межзвездного двигателя ведутся полным ходом… (О Лондоне двадцатого века, описанном Уэллсом и якобы заваленном до окон второго этажа конским навозом, скромно умолчим.)

Помнится, в той теледискуссии убойный козырь выложила на стол писательница Елена Первушина. В самом прямом смысле выложила — достала из кармана и шмяк на столешницу. Даже два козыря: сотовый телефон и «флэшку». И предложила назвать фантаста, предсказавшего появление сих обыденных в наше время предметов.

Ведущий, Александр Галибин, попытался-таки назвать: у Булгакова, мол, в «Мастере и Маргарите» козлоногий демон создает на глазах у публики из двух сучков телефон и куда-то по нему звонит. Чем не мобильник?

Не убедил: телефон описан, что ни говори, самый обычный, и Михаилу Афанасьевичу хорошо известный, просто сотворен магическим образом. И принять входящий звонок козлоногий ни до, ни после того эпизода никак не мог…

Кстати, фанатичные поклонники братьев Стругацких утверждают, что мэтры тоже предсказали весьма многое: радиобраслеты на запястьях их персонажей — дескать, не что иное, как сотовые телефоны, а БВИ (Большой Всепланетный Информаторий) — Интернет, конечно же, что же еще…

Тоже неубедительно. Браслет — всего лишь портативная рация, не более того, с кем угодно и откуда угодно по браслету не свяжешься, а телефоны в мире «Полдня» описаны вполне стационарные, хоть и с видеоэкраном. Да и БВИ за Интернет признать трудновато — нет ни коммуникационной функции, ни развлекательной, работает лишь в режиме «запрос/ответ» — электронная энциклопедия вкупе с планетарным телефонным справочником.

Даже появление карманных калькуляторов фантасты 60-х, писавшие на космические темы, не предугадали. Характернейший эпизод из романа тех лет: далекое будущее, звездолет бороздит просторы Галактики, бортовой компьютер о чем-то напряженно размышляет, выплевывая перфокарты и перфоленты (немалый такой компьютер: здоровенное помещение, заставленное здоровенными шкафами, — ламповый, не иначе). А бортинженер для какого-то повседневного расчета извлекает из кармана… логарифмическую линейку. Ладно хоть не счеты…

Отцом-основателем и патриархом научной фантастики считается Жюль Верн. И, соответственно, ему же приписывается огромное количество сбывшихся предсказаний. Цифры называют разные: одни насчитывают ровно 89 фантастических технических идей, воплотившихся в жизнь. Другие исследователи называют результаты своих подсчетов смутно и неопределенно: более сотни. Третьи приводят цифру аж в двести сбывшихся предсказаний…