Коллектив авторов - Полдень, XXI век (июль 2012)

– Не поможет. Лучше выслушайте меня внимательно, а потом уж решайте – бред это или нет.

Иван Петрович возмущенно прошелся взад и вперед по остановке, провожаемый удивленными взглядами ждущих трамвая людей.

– Мам, почему дядя бегает? – вдруг радостно пропищала какая-то мелкота в зеленом комбинезоне. – Дядя хочет пи-пи?

Мама испуганно покосилась на Ивана Петровича и шикнула:

– Тише, Коленька. Дядя ждет трамвая и очень торопится. И не задавай больше таких вопросов, стой молча.

Иван Петрович не любил привлекать к себе излишнего внимания.

Миновав трамвайные пути, он направился к своей шестнадцатиэтажке, которая возвышалась над хрущобами, будто рубка атомного ледокола над нагромождением многолетних торосов.

– Так что вы там мне хотели объяснить? Только покороче.

– Если коротко, то моя вселенная погибла.

– Вы из другой галактики?

– Нет, я же сказал, из другой вселенной. Понимаете, ваша вселенная сейчас расширяется, а наша, наоборот, сжимается. Точнее, она уже сжалась. На данный момент она существует в виде точки.

– И что дальше?

– А дальше – бум! Будет взрыв, и она начнет расширяться, но в ней кроме раскаленного газа ничего не останется. Кстати, вы этого даже не заметите. Такие взрывы происходят постоянно, вселенных бесконечное множество.

– И почему из всех этих вселенных вы залетели именно в мою голову?

– Индивидуальные характеристики вашей и моей ауральной матрицы совпали, так уж случилось. Вот так, уважаемый. Что будем делать? Неужели вы не спасете единственного представителя погибшей цивилизации?

– Я не хочу никого спасать. Откуда я знаю, что вы вообще такое? Может, вы монстр и будете управлять мной… манипулировать моим сознанием!

– Поверьте, это просто невозможно. Я не могу управлять вами. И потом, мы очень древняя раса, мы уже забыли, что такое войны, насилие над личностью. Кроме того, я носитель таких знаний, которые выведут вашу цивилизацию на новый уровень! Если вам не жалко меня, подумайте о том, что теряете вы лично, а вместе с вами и весь ваш мир!

– Да подождите со своими знаниями, – поморщился Иван Петрович. – Давайте попробуем разобраться в ситуации. Вы каким-то образом заселились в моей голове, не спросив моего согласия. При этом вы мне рассказываете о том, что вы представитель гуманной цивилизации. И что вы против насилия над личностью. Так?

– Так. Я понимаю, к чему вы клоните. Но у меня чрезвычайные обстоятельства. Мне кажется, спасти жизнь важнее, чем…

– Чем моя неприкосновенность? Может быть. Но, в любом случае, это должно было произойти с моего согласия. А я его не давал.

– Видите ли, ваш мир еще не достиг понимания высших ценностей. А у меня безвыходное положение. Я просто не могу покинуть вас. Ну и вы не можете… э-э, изгнать меня.

– Это почему? Прыгну с крыши дома и башкой об асфальт!

– Зачем же такие крайности? Я буду очень незаметен и напоминать о себе буду лишь изредка. Договорились?

– Договорились? – ошеломленно переспросил Иван Петрович.

Он уже подошел к своему подъезду и поднимался по ступеням к входной двери, роясь в кармане в поисках ключа к кодовому замку.

– Как я могу о чем-то договариваться со своим сумасшествием? Я не верю, что вы какой-то там инопланетянин. Я не верю в гибель какой-то там вселенной. Где доказательства? Их нет, а есть только бормотание в моей голове. Просто бред уставшего от работы мозга, вот и все! Или болезнь. Мозговая плесень!

– Это я мозговая плесень?

– Вы.

– Не очень-то вы гостеприимны. Зачем же так оскорблять представителя высокоразвитой цивилизации?

– А вы докажите сначала, что вы представитель.

– Хорошо. Если вам нужны доказательства, вы их получите.

– Когда?

– Прямо сейчас.

– Отлично. Но если их не будет, я с утра иду на прием к врачу и выскребаю вас при помощи лекарств, так и знайте!

Войдя в лифт, Иван Петрович нажал на кнопку девятого этажа. Квадратная кнопка засветилась рубиновым светом, и дверь лифта, подумав немного, с гулом закрылась.

Лифт вздрогнул и начал подниматься, по-собачьи взизгивая и скуля, будто рассказывая, как это нелегко – сутками ерзать вверх и вниз по этажам, перевозя жильцов.

Дому всего два года, а как уже скрипит лифт, днем еще ничего, телевизор, уличный шум, не очень слышно, но ночью – ночью он скрипит так, что иногда от этого просыпаешься.

Лифт остановился. На табло горела девятка. Дверь открылась, и Иван Петрович увидел на выкрашенной побелкой стене красную надпись – 10-й этаж.

– Опять заглючил… – проворчал он.

С лифтом это случалось, особенно первый год, когда жильцы еще въезжали в новые квартиры. Обычно они забивали своим барахлом кабинку лифта до упора, причем, если грузовой был занят, они делали это с пассажирским. Грузили долго, дверь то и дело начинала закрываться, кто-то подставлял ногу или локоть и продолжал заталкивать ящики и коробки.

И когда наконец заканчивали и втискивались в кабинку, оказывалось, что лифт глючит, и вместо нужного этажа поднимается на один выше. В таких случаях нужно было набрать не свой этаж, а предыдущий.

Иван Петрович подождал, пока кнопка с девяткой погаснет, и нажал кнопку с цифрой восемь.

Лифт проехал вниз, остановился и со вздохом открыл дверь. Иван Петрович посмотрел на стену. Восьмой этаж.

Иван Петрович чертыхнулся. Лифт совсем взбесился, это ясно.

– Ну что, убедились? – поинтересовался голос.

– В чем? – удивленно спросил Иван Петрович.

– В моей реальности. Вот вам доказательство. Я заставил лифт не останавливаться на вашем этаже.

– Ой, я не могу! – фыркнул Иван Петрович. – Такое «доказательство» может устроить любой оболтус младшего школьного возраста, так что – он тоже представитель погибшей цивилизации?

– Хорошо. Если вам этого мало, будут вам еще доказательства.

– Да уж, будьте любезны. А лифт просто сломался. Придется идти пешком. Это не страшно, всего-то на один этаж подняться. Бывало и хуже.

Он вышел на балкон, по которому нужно было пройти, чтобы попасть на лестницу, и поднялся на два пролета.

Стены были девственно белоснежны, ни одной надписи, ступени чисто выметены и не заплеваны, сразу видно, что здесь практически не ходили.

Иван Петрович снова вышел на балкон и остановился, опершись на перила.

Внизу поблескивали стеклами автомобили, плотно припаркованные с обеих сторон дороги, по узкому проезду между ними ехала белая иномарка с желтым гребешком такси на крыше.

Невдалеке чернел силуэт недостроенного дома, за ним прожектора подсветки выхватывали из тьмы огромный супермаркет, а еще дальше была железная дорога, и по ней сейчас шел пассажирский состав, шумный и торопливый.