Коллектив авторов - Полдень, XXI век (июль 2012)

– Отойдите, пожалуйста, от края. Я боюсь высоты, – попросил голос.

– Странно, что вы ее боитесь.

– Я не самой высоты боюсь, я боюсь ее в вашем теле.

– Понимаю, – усмехнулся Иван Петрович, – переживаете, чтобы я не свалился с балкона? Жить хочется?

– Хочется. Вы даже себе представить не можете, как хочется.

– Да, где уж мне. Ладно, пошли.

Он вошел на площадку лифта и прочитал вслух:

– Десятый этаж.

– Ну, теперь что вы скажете? – ехидно спросил голос.

– Скажу, что плесень в моем мозгу прогрессирует!

– Вы не верите своим глазам?

Иван Петрович подошел к надписи и поскреб ее ногтем.

– Почему же, верю.

– Значит, я вас убедил?

– Нет.

– Вы что, сомневаетесь в моих доказательствах?

– Я в себе сомневаюсь, понятно? Мне нужен независимый наблюдатель, которому еще не затуманили мозги.

– И где его найти?

– Найду, не волнуйтесь.

Иван Петрович, уже не доверяя лифту, спустился на первый этаж по лестнице, вышел на крыльцо и набрал номер соседской квартиры.

– Кто там?

– Витя, это я, Иван Петрович. Слушай, я тут на ступеньках ногу подвернул, спустись, пожалуйста, помоги до лифта доползти, очень тебя прошу.

– Хорошо, Петрович, сейчас куртку накину и выйду.

Витя был его соседом по лестничной площадке, с которым они познакомились почти сразу после переезда на почве одалживания друг другу различных инструментов, у Ивана Петровича была аккумуляторная дрель, она же шуруповерт, а у Виктора мощная ударная дрель, которая работала только от розетки.

Несколько раз они вдвоем пили пиво и все собирались вместе поехать на рыбалку, но, как это водится в таких случаях, так и не собрались.

Витя выскочил через пару минут, он был в домашних тапочках, трениках и куртке, одетой на майку.

– Что, Петрович, сильно подвернул? Может, «скорую» вызовем?

Лицо его сочувственно сморщилось, и Ивану Петровичу стало неудобно за свое вранье, но он утешил себя тем, что сказать правду было бы еще хуже.

– Да нет, не надо. Пройдет потихоньку. Мне б до дивана добраться, а там пройдет, отлежусь.

– Ладно. Какую ногу-то вывихнул?

– Какую? Вот эту, левую.

Витя с готовностью подставил плечо, согнувшись (роста он был баскетбольного), и они двинулись.

– Слышь, Вить, как лифт, нормально работает? – спросил Иван Петрович, добросовестно хромая, но стараясь не переигрывать.

– Да чего ему сделается?

– Это хорошо. А то я думаю, вдруг еще и лифт сломается.

– Ну, ты даешь, Петрович. У нас же два лифта. Оба одновременно всего-то один или два раза ломались, и то во время заселения дома.

Они вошли в кабинку на этот раз грузового лифта, и Иван Петрович облокотился о стенку, выставив якобы больную ногу вперед.

– Ну, поехали? – спросил Витя сам себя и нажал на кнопку.

Иван Петрович напряженно смотрел на сменяющиеся цифры на табло: 7… 8… 9.

– Все, прибыли, – прокомментировал Витя. – Наша остановка.

Дверь лифта отползла в сторону.

– Вот черт. А почему десятый этаж?

– Лифт глючит, – ответил Иван Петрович, – не видишь, что ли.

– Что, проедем вниз на этаж?

– Не надо.

Иван Петрович прикинул, что имитировать хромоту лучше спускаясь вниз, чем поднимаясь, а что подниматься придется, он уже почти не сомневался.

– Ну, как скажешь, – с сомнением сказал Виктор.

Когда они проковыляли вниз по лестнице и перешли по балкону на площадку лифта, Виктор изумленно выдохнул:

– Восьмой этаж, – и замер, уставившись на надпись.

– Что за хрень, Петрович? Мы ж только на один этаж спустились. Как мы здесь оказались?

– Не хотите ему объяснить, как вы здесь оказались? – поинтересовался голос.

Иван Петрович не ответил. Ему было страшно. Значит, это не сумасшествие, не бред.

Но как можно доверять тому неизвестному и непонятному, поселившемуся в тебе, даже если оно дает ответ на любой вопрос, делает все, чтобы ты в него поверил, и ведет себя тактично и дружелюбно.

Что живет там, внутри? Может быть, в глубине его тела сейчас прорастает нечто страшное, какое-нибудь гигантское насекомое, и с каждым днем оно будет становиться все больше, пока из-под кожи не полезут острые зеленые шипы, и тогда мясо, уже ненужная и отслужившая свое оболочка, лопнет и отвалится, обнажив гладкие суставчатые конечности космического монстра.

А что, если, пока не поздно, сигануть с балкона на асфальт? Спасти человечество от грядущей катастрофы…

– Ну, что делать будем? – спросил Витя. – Опять пешком пойдем?

– Да нет. На лифте поедем, вызывай.

– Он же глючит.

– Уже нет.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, и все тут. Вызывай. Ладно, – сказал он голосу. – Поехали домой.

– Я вас убедил?

– Да. Теперь я верю, что вы существуете.

– Это ты сейчас с кем разговаривал? – спросил Витя.

– Потом объясню.

Лифт остановился точно на девятом этаже. Витя что-то удивленно пробормотал, типа, ну, ты Иван Петрович просто экстрасенс, тебе по телику выступать, и они, один согнутый в три погибели, второй отчаянно хромающий, направились к квартире двести пятнадцать.

– Витя, мне надо с тобой поговорить, – сказал Иван Петрович, усевшись на кухонный табурет. – Чай будешь?

– Буду. А о чем?

– Ты в инопланетян веришь?

– Это в зависимости от обстоятельств, – ответил Витя.

Он налил в электрочайник воды из-под крана и поставил его на тумбочку.

– Когда я все это по телику смотрю, то верю даже в то, что гаишники на дорогах деньги перестанут вымогать, не то, что в инопланетян. Зато на работе, как на склад приду и заказы комплектую, не верю уже никому, пару раз пролетел, потом такие бабки выплачивал! Теперь каждую счет-фактуру по три раза проверяю. Какие тут инопланетяне. А чего ты спрашиваешь?

– Тебе не показалось странным, что мы сейчас не могли на свой этаж попасть? Сначала лифт, потом лестница. Как ты это объяснишь?

– А черт его знает. Мистика. О, чай закипел. Где у тебя пакетики?

– В шкафчике.

Иван Петрович смотрел, как Витя наливает в чашки кипяток, бросает туда по пакетику чая, пододвигает поближе сахарницу, и думал, как бы ему половчее начать разговор.

– Это не мистика, Витя. Это самая настоящая реальность.

И будто прыгнул с обрыва в воду:

– В меня инопланетный разум вселился!

Витя вздрогнул и опасливо посмотрел на чашку с горячим чаем в руках Ивана Петровича.

– И давно вселился-то?

– Сегодня вечером. В трамвае.

– И что ему от тебя надо?

– Говорит, что ничего. Пожить во мне немного, пока он не придумает, как из меня выбраться. Ты мне веришь?

Витя пожал плечами.

– Как-то не особенно.

– Но ты же со мной вместе видел, как лифт глючил, как мы на свой этаж на лестнице не могли попасть. Если хочешь, можем повторить.

– Нет, Петрович, лучше не надо. Там все стопудово было, по-настоящему. И что ты теперь с этим делать собираешься?