Дэрил Грегори - Пандемоний

И ничего не обнаружил. Ничего — и это за два года исследований!

А потом ему неожиданно «повезло»! Один из пациентов (чье имя, разумеется, не разглашалось) оказался одержим Дудочником как раз в тот момент, когда его пропускали через магнитный резонанс. Стоит ли удивляться, что исследование полетело к чертовой бабушке. В своих работах доктор Рам ни разу не вдавался в подробности этой неудачи. Известно только, что ему пришлось покинуть помещение, а молодая медсестра «пострадала». Поскольку пациент был одержим Дудочником, все понимали, что за словом «пострадала» стоит изнасилование.

Магнитный резонанс зарегистрировал то, что происходило в мозгу пациента за считанные мгновения до того, как он вытащил голову из тоннеля томографа, сбросил с себя наушники и затянул песню. Такое имело место впервые: магнитный резонанс был известен начиная с восьмидесятых годов, однако до сих пор демонов с его помощью еще не изучал.

Доктор Рам выложил на своем веб-сайте несколько стоп-кадров и пару коротких видеоклипов знаменитого эксперимента. Лично мне они напомнили радарные изображения метеорологических карт, какие транслируют по телевидению: цветные, спрессованные системы мыслей, которые катятся по похожему на цветную капусту острову, расцветая алыми, желтыми, пронзительно-зелеными пятнами. Когда доктор Рам вторично воспроизвел запись, он пришел в шок: париетальная доля и ангулярный гирос оставались темными, а вот часть височной доли сверкала как молния во время грозы.

Одержимость вполне можно объяснить как некую функцию (или дисфункцию) мозга, утверждал доктор Рам, а значит, вырвать ее лечение из цепкой хватки разного рода религиозных хилеров, психологов-юнгианцев и уфологов. Как только появится научный метод борьбы с болезнью, станет возможным буквально все: средства обнаружения демона, недвусмысленная диагностика, обоснованные методы лечения… а значит, и полное выздоровление больного.

— Доктор Рам!

Он меня не слышал. Я проследовал за ним по коридору до лифта. Я не отставал ни на шаг, хотя те, кто шел вместе с ним, по одному, по двое, шел постепенно откалывались от него. У доктора на одном ботинке развязался шнурок, но он этого не замечал.

— Доктор Рам, разрешите всего на пару секунд…

Доктор посмотрел на меня, однако в следующее мгновение его вниманием завладел какой-то потасканного вида бородач, поддерживающий его под локоть. Доктор Рам буркнул что-то невнятное в ответ на его слова. Затем двери лифта открылись, и окружавший их народ устремился вперед, увлекая за собой Рама и его бородатого спутника. Доктор Рам помахал мне рукой — мол, давай к нам в лифт. Я выбросил вперед руку, чтобы двери не закрылись окончательно, и кое-как протиснулся внутрь.

— Спасибо! Мне так понравилось ваше выступление!

Увы, бородач говорил одновременно со мной — что-то там про кальций и блокираторы каналов. Мы поплыли вверх.

На восемнадцатом этаже доктор Рам вышел. Бородач продолжал говорить. Двери почти закрылись. В самый последний момент я выпрыгнул из лифта. От неожиданности глаза доктора Рам округлились. Двери закрылись за моей спиной.

Доктор Рам даже не сдвинулся с места. Возможно, он не хотел, чтобы я узнал, в каком он номере. Я открыл было рот, но решил промолчать. Меня так и подмывало сказать, что я вовсе не преследую его, но я решил, что лучше не делать этого.

— Вы студент доктора Слейни? — спросил он.

— Что?

Он кивнул на мой значок.

— Кто ваш наставник? Доктор Слейни или доктор Морган?

Говорил он с явно выраженным калифорнийским акцентом, растягивая гласные гораздо сильнее, нежели уроженцы Среднего Запада.

— Я вам сейчас кое-что покажу, — ответил я и, расстегнув молнию на папке, достал оттуда несколько страниц, которые взял с собой, и, пролистав, вытащил ту, которую искал — с распечаткой томограммы.

— Я хочу, чтобы вы взглянули вот на это, — произнес я, протягивая ему листки.

— Извините, но боюсь, у меня сейчас не найдется для вас времени. У меня назначена встреча…

Я тоже не сдвинулся с места — стоял, протягивая ему листки. В конце концов он их взял.

Посмотрев на первый, переложил его назад, затем посмотрел на второй.

— Откуда это у вас? — спросил он и вновь впился глазами в первое изображение.

— Это я.

Он поднял глаза. В них читалась настороженность.

— Я следил за вашими исследованиями, — пояснил я. — Вы заметили активность в височной доле? Посмотрите внимательнее. Видите?

— Что-то вижу. — Он быстро пробежал глазами страницы. — Но даже если эти изображения не фальшивка — а у меня есть подозрения, что так оно и есть, — они могут означать все, что угодно. В этот момент вы могли предаваться приятным воспоминаниям о дне рождения или даже подумывать о том, не сменить ли вам стрижку.

Доктор Рам вернул мне листки. Правда, голос его звучал уже не так сухо:

— Я знаю, эти снимки способны вселить тревогу в человека далекого от науки, однако повышенная активность в височной доле еще не означает, что в тот момент, когда вам делали снимок, вы были одержимы.

Я залился краской смущения.

— Я не… — прошептал я. — Не знаю, как вам это лучше объяснить. В данный момент я одержим. Я чувствую… чувствую присутствие кого-то внутри меня. Я знаю, что это не более чем ощущение, субъективное ощущение, которое может быть симптомом болезни, но… — Я натянуто улыбнулся. — Но у меня такое чувство, будто я поймал это нечто, что терзает меня, поймал вот здесь.

Следует воздать доктору Раму должное, он не отмахнулся от меня в первый же момент. То, что я говорил ему, было просто невероятно — пока что никто из тех, о ком я слышал, не признавался в своей проблеме во всеуслышание.

Доктор на минуту задумался.

— И чего вы от меня хотите?

— Я просто вот что подумал. Если ваша теория верна, — я так увлекся, что едва не врезался в кадку с каким-то странным растением, но вовремя заметил ее и обошел, — если эта доля мозга отвечает за одержимость, то если мы ее обезвредим…

— Обезвредим? И как вы предлагаете это сделать?

Я посмотрел на него. Он поднял руку.

— Нет-нет.

Он повернулся и зашагал по коридору. Развязавшийся шнурок по-прежнему тянулся по полу. Я устремился за ним следом.

— Доктор, прошу вас, вы хотя бы на минутку задумайтесь. Ведь схожие операции уже делают пациентам с опухолями мозга.

— У вас нет опухоли! Я не могу удалить вам кусок мозга лишь на основании какой-то там теории! Да нет, не теории, а лишь гипотезы, к тому же недоказанной. Возможно, через десяток лет действительно будет разработан хирургический метод лечения…

— Ага, значит, вы его не исключаете!

Доктор Рам остановился рядом с дверью. Похоже, теперь он по-настоящему разозлился.