Семён Слепынин - Звёздный странник

Нет, оазис не смоделирован. Это частица реальности, выхваченная из прошлого. Вероятно, из очень далекого, доисторического прошлого. Как это сделано? Имею об этом лишь теоретическое представление. Но это так, братцы. Это кусок действительности….

Похоже, что Федор был прав. Опасаясь, как бы перемещенное во времени чудо не исчезло, мы еще раз искупались, наелись впрок плодов, напились. Капитан приказал надеть комбинезоны.

— Всякое может случиться.

— А не провалимся ли мы в прошлое вместе с этой платформой? — спросил я.

Капитан пожал плечами. Планетолог выразил согласие провалиться хоть в преисподнюю, только бы остаться в этом райском месте.

Испытания, выпавшие на нашу долю в пустыне, усталость — все это сказалось. Мы не заметили, как заснули. Проспали, вероятно, больше суток.

Разбудил нас Федор Стриганов глубокой ночью и молча обвел вокруг рукой: смотрите!

Вид был ошеломляющий. Мы сидели на берегу знакомой лужи, тускло посеребренной луной. Над нами склонялись ветви тех же деревьев. Но пустыни — вот что нас поразило! — пустыни не было. Оазис естественно вписывался в пейзаж, который заворожил нас первобытной красотой. До самого горизонта холмистым ковром расстилалась лесостепь, залитая дымным лунным сиянием. Вдали темнели две или три рощи вроде нашей. Справа — лес.

Силовой колпак исчез. Ручеек начинал свой бег не из пустоты, не от границы, где раньше был барьер, а из травянистой ложбины. Удивительный ручеек! Раньше он весело звенел и журчал, а сейчас беззвучно переливался в траве, играя слюдяными блестками. Дул, очевидно, ветер. Но мы не ощущали его упругости.

Странный, молчаливый мир. Мир без звуков, без запахов, без ощущений. Одни лишь зрительные восприятия.

— Фотонный мир, — сказал Стриганов.

— Не темни, капитан, — проворчал Иван. — Объясни.

— Слышали про эффект Ньюмена?

— Да, — ответил я. — Шведский ученый Ньюмен предсказал эффект несовмещенного времени. Его гипотезу поддержали немногие. Большинство специалистов иронизировало.

— Вот именно. Иронизировало, — хмыкнул капитан. — А теперь смотрите.

Федор встал и, наклонив голову, решительно направился прямо на дерево. Все ждали, что он стукнется лбом о шершавый ствол. Но произошло невероятное — капитан прошел сквозь дерево, как призрак. А точнее — дерево было призрачным.

— Поняли, братцы? Фотонный мир. Две несостыкованные эпохи. Раньше мы были в состыкованной роще, а сейчас во всей эпохе, но несовмещенной во времени. Нас разделяют биллионные доли секунды, всего один квант времени. Но самый важный квант. Мы видим вторичные фотоны, световое изображение прошлой эпохи, но не пребываем в ней. Не осязаем ее и не слышим. Мир по ту сторону наших органов чувств, кроме зрения. А жители эпохи нас даже видеть не могут. Мы вроде незримых наблюдателей из будущего — из пустыни. Не спрашивайте, как это делается. Не знаю.

— А главное, кто это делает? Может быть, они? — планетолог показал в сторону степи. Там, за гребнем холма, светилось багровое зарево…

— Сходим и посмотрим, — предложил капитан.

Мы осторожно передвигались, испытывая непривычное ощущение нереальности, призрачности окружающего. Сквозь холм с кустарником проплыли, будто он был соткан из подкрашенного воздуха.

За холмом, в полукилометре от нас, извивались космы большого костра. Около него скакали крохотные человеческие фигурки.

— Можем подойти ближе, — сказал капитан.

Подошли. Вокруг костра плясали, разевая рты в беззвучных криках, голые волосатые люди. Очевидно, это было племя людоедов: у костра лежали связанные гибкими ветвями пленники.

Беззвучная картина начала растворяться, размываться, заволакиваться дымом.

— Этой безобразной сценой наши потомки хотели что-то сказать. Подать какую-то мысль.

Федор согласился со мной и добавил:

— А чтобы их мысль стала еще более наглядной, сейчас по контрасту увидим мирную, идиллическую сцену.

На этот раз капитан ошибся. Сначала его предположение как будто оправдывалось. Клубящийся вокруг нас туман редел, насыщаясь светом. Торжественно и мирно выплывало солнце, рассеивая клочья мглы. Медленно выступал большой город, окруженный горами. Необычные купола многоэтажных зданий жарко сверкали под утренними лучами.

Город просыпался. По широким проспектам, радиально расходящимся от центральной площади, катились каплевидные машины. На окраине которая подступала к нашему наблюдательному пункту — высокому холму, люди неторопливо выходили из подъездов, щурясь на солнце.

И вдруг что-то стряслось. Город обезумел, охваченный внезапной паникой. Машины увеличили скорость, стремясь вырваться из города. Они сталкивались, врезались друг в друга, образуя груды металла. Люди на окраине заметались с широко открытыми и ничего не видящими от ужаса глазами. Они натыкались на стены, падали.

Кошмар, навалившийся на город, казался таким чудовищным и реальным, что и нас охватил страх.

— В чем дело?

Из-за гор, в противоположной от нас стороне, выглянула черная туча. Ее клубящиеся края меняли очертания и форму. Во всем туча была обычной, естественной, кроме стремительной скорости, с которой она передвигалась.

Туча налетела на кипящий ужасом город, как коршун, распластав свои необъятные крылья. На город упала ночь. Засверкали молнии, заискрились капли дождя. Вскоре дождь превратился в ливень.

Однако не вода обрушилась вниз, а какая-то вязкая жидкость, облепившая дома и людей. Тучи не стало — она вылилась вся без остатка. А жидкость взрывоподобно вспыхнула, взметнув до неба пламя. Люди мгновенно превращались в пепел, в дым, в ничто. Машины, бетон и металлические конструкции зданий плавились и разливались потоками.

Все произошло в считанные секунды. В котловине между горами образовалось озеро еще не остывшей, пузырящейся жидкости — густой, как магма.

— Чистая работа! — воскликнул Иван. — Нет, Федя, это не история. Страшновато для истории. Нам показали научно-популярный фильм о действии нового оружия массового истребления. Контакты! Таинственные потомки с помощью фильмов пытаются вступить с нами в контакты. Сначала попугать нас…

— Попугать — это верно. Но с помощью кусков реальной истории. Мы в несовмещенном времени. Нагнитесь и пощупайте траву. Я не буду этого делать. Знаю, что найду там.

Я наклонился и обнаружил, что трава, росшая на холме, протыкала наши ноги. Попробовал схватить ее. Но трава оказалась неосязаемой. Ее будто не было. Зато ладонь загребла горсть песка. Невидимого, но раскаленного, обжигающего песка глобальной пустыни.

Вслед за мной то же самое проделал Иван Бурсов.

— Убедились, братцы? По-настоящему мы не на холме, а на песчаном бархане. Мы на стыке двух эпох.