Дэвид Лэнгфорд - «Если», 2000 № 06

Остаток пути мы ехали молча. Я так и не смог решить, как относиться к этой женщине и ее идеям.

Наконец мы добрались до проселочной дороги, ведущей к ферме Штольцфуса.

— Думаю, лучше будет оставить машину здесь, а вам идти дальше одному, — посоветовала Сара. — Машины и странные женщины при-влекают куда больше внимания эмишей, чем одинокий пеший мужчина.

— Но Мо мне говорил, что Якоб спокойно относится к машинам, и…

— Якоб мертв, — напомнила Сара. — А то, что нравилось ему, и то, что нравится его семье, может весьма сильно различаться.

Я припомнил вчерашнюю враждебность брата Якоба, одного из дядьев Сары.

— Ладно, — согласился я. — Думаю, вы знаете, о чем говорите. Я вернусь минут через тридцать — сорок.

— Хорошо. — Сара пожала мне руку и улыбнулась.

Я брел по проселочной дороге, слабо представляя, что надеюсь отыскать в ее конце.

Несомненно, вовсе не то, что обнаружил.

Запах дыма я ощутил задолго до того, как дошел до дома и амбара. Оба сгорели дотла. Боже! Надеюсь, в этих деревянных строениях никого не было.

— Эй! — крикнул я.

Мой голос эхом разлетелся над пустыми полями. Я огляделся и прислушался. Ни людей, ни домашнего скота. Я бы с радостью услышал даже хриплый лай собаки.

Подойдя к остаткам амбара, я поковырял ногой обугленные доски. Несколько тлеющих угольков подмигнули мне красными глазками. Время приближалось к полудню. По моим прикидкам, все это произошло — и очень быстро — примерно шесть часов назад. Впрочем, я не эксперт по поджогам.

Разогнав рукой едкий дым, от которого першило в горле, я вытащил фонарик с мощной галогенной лампочкой (подарок Дженны) и направил его луч в дым, выползающий из кучи обгорелых досок.

Мой взгляд зацепился за какое-то зеленое — зеленее травы — пятно. Это оказался обгоревший переплет старинной книги. Страницы выгорели полностью. Я сумел разобрать несколько букв старинного шрифта, тисненных золотом, и коснулся предмета кончиком пальца. Он оказался теплым, но не горячим. Я поднял его и осмотрел.

Одна строка сохранила буквы «На», вторая — «банк».

Банк? На… банк? Так что это было? Нечто вроде банковской книги эмишей? Какой-нибудь «Первый пахарский национальный банк»?

Нет, для банковской книги такая обложка не подходит. И слово «банк» начинается со строчной, а не с прописной. Банк, банк… гм-м… погодите-ка, а что мне вчера Мо говорил про банк? Банк… Точно, Бербанк. Дарвин и Бербанк! Лютер Бербанк!

Лютер Бербанк, «Партнер Натуры» — вот как называлась книга, обгоревшие останки которой я сейчас держу в руке. Много лет назад я взял эту книгу в библиотеке в Аллертоне, и она меня заинтересовала.

Что ж, Мо и Сара оказались правы, как минимум, в одном — образовательный уровень хотя бы некоторых эмишей был гораздо выше, чем у выпускников средних школ…

— Опять вы!

Я едва не выпрыгнул из туфель и обернулся.

— О, мистер…

Передо мной стоял брат Якоба.

— Исаак Штольцфус, — представился он. — Что вы здесь делаете?

Тон его оказался настолько угрожающим, а глаза настолько гневными, что мне на мгновение показалось, будто он считает меня виновником пожара.

— Исаак… мистер Штольцфус, — пробормотал я. — Я только что приехал. И соболезную вашей утрате. Что здесь произошло?

— Семья моего брата, хвала Господу, сегодня рано утром отправилась к родственникам в Огайо, еще до рассвета. Поэтому никто не пострадал. Я поехал с ними на вокзал в Ланкастер. А когда вернулся два часа спустя, увидел вот это.

И он указал на останки дома и амбара.

— Можно спросить, вам было известно, чем занимался здесь ваш брат? — рискнул я.

Исаак или не услышал, или сделал вид, будто не расслышал, и продолжил:

— Мы еще можем допустить утрату вещей — и даже животных или растений. Но люди — вот истинная ценность в этом мире.

— Да, — согласился я, — однако возвращаясь к тому, что…

— Вам следует связаться с вашей семьей. И убедиться, что она вне опасности.

— С моей семьей?

Исаак кивнул.

— Меня еще ждет работа, — он показал на поле. — У брата были четыре прекрасные лошади, но я пока не могу их найти. А вам лучше немедленно уехать.

Он повернулся и зашагал прочь.

— Подождите… — начал было я, но понял, что звать бесполезно.

Я посмотрел на обложку книги Бербанка. Сгоревшая ферма, безумные теории Сары, книга… у меня все еще не хватало фактов, чтобы сделать выводы.

Но какого черта Исаак помянул мою семью?

Дженна сейчас в Европе, и она не член моей семьи — пока. Родители живут в Теанеке, сестра вышла замуж за израильтятина в Бруклине… какое они могут иметь отношение к случившемуся?

Да никакого! А Исаак имел в виду вовсе не их!

До меня сегодня все доходило медленно. Исаак наверняка перепутал меня с Мо — ведь он впервые увидел нас только вчера.

Он имел в виду семью Мо — Корину и девочек.

Я помчался обратно к машине… Дымный воздух царапал горло всякий раз, когда моя нога отталкивалась от земли.

— Что случилось? — спросила Сара.

Я отмахнулся, прыгнул в машину и набрал номер Корины. Гудок, гудок, гудок. Никто не снимал трубку.

— Да что случилось? — переспросила она.

Я быстро рассказал и, резко развернув машину, помчался по проселку к шоссе.

— Успокойтесь, — сказала Сара. — Сегодня суббота, и Корина могла просто пойти по магазинам, взяв с собой детей.

— На следующий день после того, как умер ее муж?

— Ладно, но это не повод, чтобы попасть в аварию. Мы доедем за десять минут.

Я кивнул, снова набрал номер Корины и услышал в ответ все те же гудки.

— Наверное, пожар вызвали светлячки, — сказала Сара.

— Что?

— Светлячки. Некоторые эмиши держат их дома для освещения.

— Верно, Мо говорил что-то подобное. Но светлячки дают холодный свет, ведь это биолюминесценция, при ней тепло не выделяется.

— А у тех, что я здесь видела, выделяется. Они инфицированы особым видом бактерий — точнее, это симбионты, а не инфекция, — и в результате образуется как свет, так и тепло. Во всяком случае, именно таких светлячков здесь приносят в дома с наступлением зимы. И эти штуковины со светлячками они называют «менделевские лампы». У меня тоже такая была, маленькая. Та самая, которую я вчера разбила.

— Так вы полагаете, что такая лампа вышла из-под контроля и вызвала пожар? — спросил я и внезапно представил, как лежу на кушетке у Сары, а вокруг полыхает огонь.

Сара задумчиво прикусила губу.

— Возможно, все гораздо серьезнее, — предположила она. — Кто-то мог специально такое подстроить. Или намеренно вывести вид светлячков с заданными свойствами, превратив их в биолюминесцентную и биотермическую бомбу замедленного действия.

— А эти ваши доморощенные биологи-террористы многого добились, — заметил я. — Аллергены, вызывающие раздражительность у миллионов людей. Катализаторы, усиливающие действие других аллергенов и уже убившие минимум двоих. Антикаталитический томатный соус, а теперь и светлячки-пиротехники.