Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

— Да что на тебя нашло? — прозвучал голос Кореллии из динамиков, встроенных в гермошлем. — Ты же сам хотел заниматься хоть чем-нибудь, разве нет?

— Да, так, но… как-то все быстро развивается. Слишком быстро.

— И что с того?

— Я бы предпочел чуть сбавить темп. — Он помолчал. — Ну… так как ты собираешься поймать его за задницу? Он ведь все-таки сбежал.

— Малыш Ставро далеко не уйдет, можешь мне поверить.

— Было бы куда проще открыть переход и…

— Я знаю! — она перебила его. — Но как ты себе это представляешь? У нас ведь нет достоверной информации, куда именно он отправился. И как мне, наугад переход открыть что ли? К тому же, не всегда можно попасть точно туда, куда нужно — все это довольно сложно.

— Я заметил. Кстати, мы почти дошли. Смотри, пробоина не так уж и велика. А столько шуму подняли! К слову, я по специальности не сварщик орбитальных объектов, так что… — он негромко рассмеялся.

— Не зря же мы предусмотрительно "забыли" детали обшивки, — Кореллия пожала плечами. — Тут нет иллюминаторов, да и никто над этим участком станции сейчас не летает. Место самое подходящее.

— Думаешь, они не заметят?

Она остановилась и осмотрелась, дабы окончательно убедиться в том, что их никто не увидит.

— Они даже зарегистрировать этот импульс не в состоянии, не говоря уже обо всем остальном… так, отойди. Да, вот сюда.

Кореллия свела ладони вместе. Подержала их так около минуты. Поначалу ничего не происходило, все было так, как прежде. Однако теперь вокруг ее рук появилось призрачное свечение. Оно было почти незаметно, но постепенно наливалось синим оттенком, становясь все более насыщенным. Медленно, очень медленно ее ладони стали расходиться в стороны, открывая маленький шарик, бывший не больше мяча для гольфа. Ладони продолжали отдаляться друг от друга и шарик этот увеличивался, насыщаясь синей энергией, обволакивающей ее руки. Проводник с интересом наблюдал происходящее. Впервые это он увидел еще на острове, когда Кореллия предложила ему "поработать вместе". Когда она затронула тему перемещений, он согласился не колеблясь. Какое, казалось бы, дело на кого работать? Если суть оставалась та же, то ему было без разницы. Только вот разница была теперь в том, что не он водил.

А крохотный недавно шарик уже разросся до размеров кабины вертолета. Кореллия больше не держала его в руках — шар висел в полуметре от обшивки станции, испуская мерцающий синий свет.

Почти как голубой карлик, — подумал Проводник.

Верно, — раздался в голове ее голос, — почти .

Она коснулась шара пальцами, будто стараясь зацепиться за его поверхность, а затем резко рванула руками в стороны. Шар разверзся, открыв путь в маленький грузовой отсек звездолета, вырвав из него мощный поток воздуха, незакрепленные ящики и человека в униформе пилота. Он пролетел мимо них с одновременно ошарашенным и искаженным ужасом лицом, беззвучно стукнулся об обшивку станции и полетел дальше, в безмолвную пустоту космоса. Вакуум быстро опустошил маленький отсек от воздуха, и теперь в нем больше ничего не шелохнулось. Лишь тревожно мигали лампы аварийной ситуации, безмолвно сигнализируя о разгерметизации.

— Ну вот и все, — произнесла Кореллия, — можно заходить.

— Бедняга, — пробормотал Проводник, глядя вслед удалявшемуся телу. Он отвернулся и посмотрел на черное стекло шлема Кореллии. — По-моему, это было лишнее.

— Ничего не поделаешь, — буднично ответила она, — иногда такое случается. Я не могу заранее знать, что происходит по ту сторону. Что? Ты специально затемнение отключил, чтобы на меня вот так посмотреть?

Проводник молчал.

— Просто прими это как данность, — продолжила она. — На производстве тоже бывают несчастные случаи. И что, стоит ли убиваться по этому поводу?

— Может быть.

— А я думаю, что не стоит. И вообще, нечего тут стоять и терять время. Пошли внутрь.

Высказавшись, Кореллия прошла через открывшийся переход. Проводник снова обернулся, но тела пилота уже не увидел.

— Просто я сам однажды так чуть не умер, — сказал он, обращаясь в пустоту. Он не ждал, что Кореллия ответит, да и, в общем-то, не хотел ничего слушать по этому поводу. Иногда просто возникало желание сказать что-то, высказаться, пусть даже его и не волновало чье-то мнение на этот счет.

Как только они оказались внутри, шар исчез, как и дыра, через которую они прошли. Кореллия осмотрелась. Задержала взгляд на небольшом терминале возле герметичной двери.

— Нужно выровнять давление в отсеках, — сказала она, подойдя к терминалу. После нескольких нажатых сенсорных кнопок в грузовой отсек подалась атмосфера корабля. Вся процедура заняла всего две минуты. — Вот теперь все нормально. Можно снять шлемы.

Кореллия так и поступила. Проводник последовал ее примеру.

— Странная какая-то дверь, — произнесла она.

— Что в ней странного? Дверь как дверь. Металл вроде бы. Что тебя не устраивает?

— Я не припомню, чтобы у обычных можно было настраивать скорость вплоть до мгновенной, — нахмурилась она. Повозившись с терминалом и выставив ради интереса скорость почти на минимум, она открыла дверь. Только вместо того, чтобы просто открыться, дверь "утекла" в стены. Кореллия улыбнулась и добавила: — Надо же! Я и не знала, что это начали ставить на звездолеты.

Выставив скорость на максимум, она закрыла дверь. Та меньше чем за секунду "вылилась" из стен, приняв прежний вид.

— Что-то похожее мне уже попадалось, — хмыкнул Проводник.

— Нано-двери?

— Лифт.

Она снова открыла дверь и прошла в следующий отсек. Пара коек, стол и какой-то ящик, расцветкой напоминавший автомат с газировкой — вот и все, что здесь было. Кореллия не удостоила этого внимания и открыла следующую дверь, ведущую в пилотскую кабину.

Проводник посмотрел на обилие кнопок, тумблеров, маленьких дисплеев и покачал головой.

— Надеюсь, ты умеешь этим управлять, — сказал он.

— Я летала на более старой модели, но не думаю, что здесь слишком большие различия. Вот и проверим, — она сделала приглашающий жест в сторону второго кресла.

Проводник молча сел. Посмотрел на приборную панель, затем на Кореллию:

— Если ты думаешь, что я смогу помочь, то это вряд ли. Тут все на этих долбаных иероглифах.

Она улыбнулась.

— Зари это общепринятый язык во всех цивилизованных системах этой галактики. И нам очень повезло, что я его знаю.

— Хорошо, профессор, что дальше?

— Дальше… сейчас посмотрим ближайшие маршруты транспортников.

Над приборной панелью вспыхнул голографический экран, на котором отобразилась карта звездной системы с высвеченными на ней линиями маршрутов. Всего в системе насчитывалось четыре планеты и пять станций, самая отдаленная из которых была именно та, рядом с которой они и находились. Все это соединялось между собой одиночными пульсирующими линиями.