Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

Полежав еще немного, Проводник поднялся с койки. Спать не хотелось, есть тоже. Недолго раздумывая над выбором занятия, он направился в грузовой отсек. Тот был почти пуст: полезную площадь занимали лишь несколько закрепленных контейнеров средних размеров с очередными иероглифами. Помимо этих забавных закорючек на контейнерах были и знаки хрупкого груза — надтреснутый бокал, перечеркнутый косой линией.

Надо же, — подумал Проводник, — совсем как дома.

Он внимательно осмотрел ближайший контейнер, прежде чем предпринять попытку его открыть, но пришел к выводу, что голыми руками это сделать не удастся. Все было надежно запечатано. С другими контейнерами была та же песня. Раздосадованный, он вернулся в жилой отсек. Кореллия по-прежнему спала, только теперь перевернулась на другой бок. Проводник тоже лег. А спустя немного времени погрузился в беспокойный сон.

Кто-то будил его. Сначала потрясли за плечо. Вставать страсть как не хотелось. К черту эту встречу, он не встанет, пока не полежит еще хотя бы минут десять. Опять кто-то затряс его плечо. Когда ожидаемого эффекта это не произвело, его пару раз ударили по щекам.

— Просыпайся! — какая-то женщина.

Павел что-то промычал и нехотя открыл глаза. Кира.

Ну да, — с раздражением подумал он, — кто же еще.

— О-ох… что случилось?

— Обстановка снова поменялась. Видишь?

Он сонно огляделся. Если в прошлый раз они оказались на какой-то глыбе, парящей в пространстве, то теперь это был куб, внутри которого они находились. Огромный, простирающийся вокруг них на десятки, если не сотни километров бетонный куб. На всех его стенках, словно насмехаясь над привычным понятием гравитации, стояла различная мебель, начиная со стульев, заканчивая гардеробами. На обеденных столах без какого-либо порядка красовались блюда с яствами, кувшинами, бутылками шампанского и пива. Здесь запросто рядом могли находиться самые изысканные блюда от лучших поваров и обычный шашлык, равно как норковая шуба и старый протертый халат, весь в масляных пятнах. Вся окружающая обстановка была насквозь пропитана ощущением полного беспорядка, хаотичности.

Павел с беспокойством перевел взгляд на Киру:

— Это трудно не заметить. Сколько раз это уже случалось?

— Я сбилась со счета.

Павел, услышав это, рассмеялся.

— Черт, ты все еще пытаешься сохранить человечность, киска?

— Я тебе не киска, — ответила Кира без каких-либо эмоций в голосе. — Держи язык за зубами, пока они у тебя есть.

— О да, мать твою, это самое лучше решение всех проблем! Всех! — он снова расхохотался. — Ну так! Чем все кончилось в прошлый раз? Мы вроде бы передвинули какой-то камешек, нет?

— Да, камешек. И то, по чистой случайности, — она сделала недовольное выражение лица. — Если и тут так же будем действовать, проведем времени здесь гораздо больше…

Он поднялся на ноги и потянулся. В спине пару раз хрустнуло.

— А что такое время здесь? — хмыкнул Паша, глядя на нее. — Я уже забыл, что такое жажда, не говоря уже о желании облегчиться. Разве в такой ситуации время имеет хоть какое-то значение?

Кира немного помолчала.

— Я думаю, имеет, — она рассеяно пожала плечами. — Что если к моменту, когда мы найдем выход, все, кого мы знали, состарятся или даже умрут? Ты об этом не думал?

— А что если ничего не изменится? С таким же успехом может оказаться, что все время проведенное здесь могло уместиться в одну-единственную секунду.

— Ты так думаешь?

— Нет, блин, фантазирую! Конечно я так думаю! То есть, я думаю, что это вполне возможно, как и то, что думаешь ты. Вот что я думаю.

Кира закатила глаза.

— Опять тебя потянуло на этот идиотский каламбур, — произнесла она с несчастным видом.

— Да! Именно опять. Потому что я больше не знаю, чем занять голову, чтобы не свихнуться от всего этого бреда, который с нами тут происходит. Вот каково, а? — Паша подошел к круглому столу из лакированного дерева с обилием тарелок. Взял первую попавшуюся и с легкостью порвал ее вместе с пищей, как бумагу. Послышался даже характерный звук. — Вот это, по-твоему, как воспринимать?

Он ударил кулаком по столу, и тот проломился точно сделанный из картона.

— А? Как? Ты же видишь, что все это плоская картинка. Здесь нет ничего настоящего. Если этот бред принимать всерьез, то очень скоро можно получить телеграмму с текстом: "Уезжаю, твоя крыша".

— Давай ты успокоишься? — строго произнесла Кира, едва заметно нахмурив брови. — Если так психовать, результат лучше не будет. Давай просто подумаем, хорошо?

— Подумаем? Да о чем тут думать!

— Ну как же о чем. Разве ты не заметил некоторой закономерности в этих… местах?

Паша взялся за голову и прошелся туда-сюда с хмурой физиономией, явно недовольный тем, что его словесный поток был так бесцеремонно прерван.

— Нет, не заметил.

Кира издала вздох, полный усталости и бессилия.

— Как можно это не заметить? Ты хоть что-нибудь кроме себя вообще замечаешь?

Паша раскинул руки в стороны и посмотрел на нее извиняющимся взглядом:

— О, ну конечно! Например, я отлично замечаю твои шикарные сиськи, но, бля, это что, имеет отношение к ситуации?

— Да причем тут… что?! — на мгновение ей показалось, что она потеряла дар речи.

— Я уже не говорю про не менее аппетитную задницу, — добавил он с самым серьезным видом, — но и в этом случае…

— Заткнись! — крикнула она. — Хватит! Все вы мужики одинаковые, только об одном и думаете.

Паша, улыбаясь, покивал и слегка поклонился, разведя руками.

— Циничный ублюдок, — процедила она сквозь зубы, — на кой черт я вообще трачу с тобой время? Я сама найду выход. А ты — делай что хочешь.

Кира развернулась и пошла прочь.

— Ну и проваливай! Не очень-то ты и нужна, — он самодовольно хмыкнул. — Я и без тебя управлюсь.

Посмотрев ей вслед, он повернулся в другую сторону и пошел вперед.

Вот уже четвертый час он пытался дойти до стенки куба, но у него никак не получалось сократить дистанцию. Нет, стенка, до которой он хотел дойти, вовсе не отдалялась от него по мере продвижения вперед. Она просто не приближалась. Как будто он шел по гигантской беговой дорожке, запущенной на скорости его шага. Усталости он по-прежнему не чувствовал — лишь с тупым упорством продолжал передвигать ногами, ни о чем не думая. Думать здесь вредно, — так он для себя решил. И не думал. Во всяком случае, старался этого не делать, сохраняя голову пустой и незаполненной всевозможными вопросами. Если задавать себе вопросы об этом месте… этих местах… то рано или поздно можно просто свихнуться от окружающей алогичности и хаоса. Теперь Павел был твердо уверен: надо было остаться на корабле. Пусть там были эти чертовы мутанты, какой-то больной электронный придурок и кислотные дожди… но там, по крайней мере, все было просто и понятно. Он смотрел вперед, по сторонам. Вокруг по-прежнему была эта глупая мебель и бумажная еда. В попытке отвлечь себя он пробовал жевать ее, однако вкуса, даже бумаги, не почувствовал. Да. Ни вкуса, ни запаха, ни звуков — здесь не было ничего из этого, лишь давящая, ощущаемая почти физически пустота. Единственными звуками здесь было его дыхание и еле слышное шарканье ботинок по бетонной поверхности.