Владислав Выставной - Запредельность

Никто не знает – что происходило в закрытых монастырях, где собрались лучшие умы Земли. Рассказывали самые невероятные и ужасающие вещи – но стоит ли тому верить?

Так или иначе, через некоторое время в рядах армий Предвестников стали появляться воины, наделенные необычайными способностями. Один такой стоил роты, был страшен, как сгусток ярости и опасен, как бомба. Официально их именовали воинами Судного Дня.

Простые бойцы прозвали их мороками.

В войсках их боялись – ибо для мороков не существовало ни страха, ни жалости, ни простых человеческих потребностей – ничего, кроме жажды крови. В основе их силы была молитва – особая молитва, созданная в недрах мрачного монастыря Судного Дня – того, где из людей делали машины, способные лишь убивать.

Время показало, что воины Судного Дня не станут панацеей.

Их недостаточно для того, чтобы стать оружием победы Предвестников. Слишком много времени уходит на подготовку одного воина, и слишком много человеческого материала гибнет, не выдержав испытаний, что делают из человека совершенного воина.

Да и Мастера, не ограниченные научными рамками, вскоре научились готовить подобных бойцов, приземленно называя их «макси». И хотя им не удалось достичь уровня мороков, этот проект Предвестников потерял свое значение. Хотя, поговаривают, сам Орден никуда не исчез и продолжает исправно поставлять в войска Пресекателей своих безжалостных мясников.

Так, во всяком случае, говорила Джи. И не было оснований ей не верить. Этот парень, легко одолевший форса, наверняка был выходцем из того самого Ордена.

Его звали Конрад. По крайней мере, так он представился.

Несмотря на сложившееся представление о Пресекателях, как об абсолютном зле, Лекс не заметил в этом человеке чего-то чрезмерно демонического. Если, конечно, не считать форсированных возможностей, намного превышающих его собственные способности. Большую часть поведанного Джи можно было бы списать на пропаганду, неизбежную при ведении тотальной войны.

С другой стороны, знакомые Мастера не выказывали ненависти к давним врагам. Создавалось впечатление, что они относятся к Пресекателям, как к неизбежному злу, логически противопоставленному силам добра, представленным Мастерами. В этой теории, безусловно, было свое рациональное звено. Не было другого – времени, чтобы, как следует, разобраться…

Как они попали на этот корабль, Лекс не помнил. Наверное, вкололи какую-то усыпляющую дрянь. Так он решил, очнувшись и увидев бесчувственное тело Джи рядом с собой, на большом, толстом матрасе, брошенном посреди просторного помещения с ребристыми металлическими стенами – похоже, грузового отсека. Некоторое время пытался разбудить девушку – но оставил это занятие. В конце-концов, может быть, сон пойдет ей на пользу…

Внезапно вспомнился Коген. Куда он исчез? В душу закрались неприятные подозрения. Уж не с его ли подачи появился этот морок? Не было его участие в доставке Лекса на Боа частью предательского плана? В конце-концов, мастер полета не смущался нарушением устоев Мастеров и законов Нейтральных миров, от такого можно ждать чего угодно …

Тут же стало стыдно за собственные мысли. Безосновательно обвинять человека в предательстве… К тому же, возвращаясь на Боа, он подвергался опасности встречи с давними недоброжелателями.

Да и что говорить – этот, похожий на Кочетова, форс действует сейчас исключительно в интересах Лекса. Кто сможет доставить его на Землю быстрее, чем воин Пресекателей?

Словно подслушав его мысли, над головой вырос Конрад. Лишь после этого движение воздуха возвестило о появлении постороннего.

Лекс невольно вжал голову в плечи: в присутствии этого монстра в человеческом обличии, он чувствовал себя неуверенно.

– Пойдемте со мной, – неожиданно мягко сказал Конрад.

В какой-то момент Лекса посетило «дежавю»: он снова на чужом корабле, а двойник человека «оттуда» предлагает ему выпить «за знакомство». Правда, на этот раз они не в пилотской кабине, а в спартански обставленном салоне – очевидно, кают-компании. Да и выпивать с таким чудовищем – это было что-то новенькое.

Лекс впился глазами в предметы, лежащие на столе.

Таймер и устройство возврата. Зачем они здесь?

Конрад сел напротив – в легкое кресло совершенно земного дизайна. Посмотрел на Лекса прозрачным взглядом, улыбнулся – пожалуй, чересчур дружелюбно для своего статуса конвоира. Плеснул в толстостенный стакан из плоской бутылки и толкнул через стол.

– Держите! – сказал он.

Стакан остановился на самом краю, прямо у руки Лекса. Машинально, не отрывая взгляда от морока, он взял стакан.

Конрад плеснул себе.

– За встречу! – сказал Конрад и опрокинул в горло содержимое стакана. Такое впечатление, словно он только и искал повод выпить. – Уф… Надеюсь, вы на меня не в обиде? Понимаете, про вас много чего говорили, информация самая противоречивая. Так что пришлось подстраховаться и хорошенько выложиться…

Лекс молча помотал головой, мол, «ничего, все в порядке». Залпом выпил. Что-то, вроде виски, только вкус тоньше.

– Ничего штука, да? – сказал Конрад. – Только на Боа такой делают. Так что, вы не в обиде? Ну и хорошо. За подружку не беспокойтесь – коктейль вам влили крепкий, но безопасный. Даже немного полезный…

Что-то не то было в этом разговоре, точнее – монологе. Конрад, агент самой настоящей «империи зла», воплощение жестокости, какими, наверное, пугают маленьких Мастеров – он будто оправдывался. Извинялся за причиненные неудобства.

Чтобы избавиться от странного, сбивающего с толку ощущения, Лекс осторожно поинтересовался:

– А вы и в правду… морок? Воин Судного Дня? Мне, в общем-то все равно… Но девушку вы не тронете?

Конрад замер со стаканом в руке. Лицо его дернулось. Он медленно опустил стакан, и тот вдруг лопнул в его руке. Брызнули осколки, холодная жидкость хлестнула Лекса по лицу.

– Ну, зачем так… – проговорил Конрад деревянным голосом. – Что вы знаете о нас? То, что поведала инфотека Мастеров? Ведь вы и сами – не так просты – можете отличать истину от россказней, удобной отступникам…

Может, он и не был «простым парнем», но в голове уже немного шумело от крепкого напитка.

– Знаете, у вас слишком много истин, – осторожно сказал Лекс. – И честно говоря, у меня просто нет времени разбираться, на чьей стороне правда…

– Да, да… – прошептал Конрад, – времени нет совсем…

Морок сложил на столе руки, как-то сжался – в скованной, неудобной позе, мало шедшей воину Страшного Суда. Он странно смотрел на Лекса, и тот поначалу не мог понять, что смущает его в этом взгляде. Пока вдруг с изумлением не обнаружил в нем нечто совершено неожиданное.