Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Золото Барбароссы

– Эй, есть кто дома? – Толкнув незапертую дверь кулаком, блондин просунул голову в образовавшийся проем и усмехнулся. Оператор-программист, тот человек, что должен был помочь ему разобраться во всех хитросплетениях временного прицела, сидел за компьютером вполоборота к двери. Панель навигации, большой сенсорный планшет, подключенный к общему серверу толстым шлейфом проводов, громоздился тут же на столе. Большие наушники напрочь отсекали хозяина от внешнего мира – слабо слышалась какая-то технодрянь двадцать первого века, которую некоторые называли музыкой. – Эй, – войдя в комнату, Солодов нахально уселся в кресло и бухнул увесистую пачку документов на стол, – я правильно попал? Это навигационный зал?

– С утра был именно он. – Парень за компьютером, сняв наушники, с интересом уставился на посетителя.

– Вот мой ваучер, – вытащив из пачки бумаг путевку, Солодов протянул её оператору. – Мне сказали, что тут мы будем задавать координаты и время.

Парень, приняв документ, начал отщелкивать что-то на клавиатуре.

– Перед вами планшет, – начал он, не отрываясь от заполнения электронного бланка. – Выбор места вы можете произвести самостоятельно, достаточно покрутить пальцем земной шар. Приближение или удаление того или иного объекта происходит путем разведения пальцев в стороны. Интерфейс интуитивный, если будут проблемы, обращайтесь.

– Проблемы, – Алексей закусил губу и принялся вращать маленькую голубую планету. Найти континент получилось сразу. Евразия, как самая большая территория суши, занимала львиную долю картинки. Франция тоже попала в поле зрения быстро, а вот с Парижем пришлось повозиться, пока Алексей, наконец, не догадался увеличить изображение.

– Подтвердите локацию, – пискнул мудреный гаджет. Солодов нажал на кнопку подтверждения.

– Что дальше?

– Секунду, – оператор бросил косой взгляд на застывший в ожидании планшет. – Данные обрабатываться. Желаемое время прибытия, пожалуйста.

Настал решающий момент. Если Куапель сшельмовал, или, что еще хуже, ошибочно истолковал время события, операция могла потерпеть фиаско.

– Двадцать седьмое мая тысяча сто шестьдесят четвертого года.

– Сверимся. – Принтер, стоявший неподалеку, выплюнул теплый лист распечатки. – Координаты: сорок восемь градусов и пятьдесят две минуты северной широты, два градуса девятнадцать минут пятьдесят девять секунд восточной долготы. Париж, Франция, регион Иль-Де-Франс. Двадцать седьмое мая тысяча сто шестьдесят четвертого года. Максимальный тариф. Если верно, распишитесь.

Взял со стола шариковую ручку Солодов поставил автографы в указанных местах.

– Долго будет происходить программирование хроноплаты?

– Минут десять, не больше. – Руки программиста-оператора стремительно заскользили по клавишам. – Я отправляю файл с вашими данными на общий сервер, где его заберут в техотделе. Минут через пятнадцать капсула будет готова, примете перед стартом.

– И все? Так просто? – удивился Алексей.

– А что вы ожидали? – пожал плечами парень. – У нас все поставлено на конвейер и доведено до автоматизма. Данные несколько раз сверяются, прежде чем попадают в память платы, а затем в желудок хронотуриста. Деньги крутятся немалые, так что соответствуем. В дальнейшем, кстати, наше с вами общение должны и вовсе исключить. Пришел в офис, заполнил анкету, покрутил шарик, и порядок. Кати с ваучером в «Сколково. Хронотуризм», а там по штрих-коду технари снимают данные и готовят оборудование.

– Добро пожаловать, – от общей массы ученых наверху отделился Сухой и, неся на подносе полупрозрачный кристалл, больше смахивающий на витаминку или таблетку от кашля, принялся спускаться по лестнице. – Готовы?

– Готов, – уверенно кивнул блондин и, приняв из рук ученого таблетку, уже решил ее проглотить.

– Стойте, стойте, – Константин Александрович схватил хронотуриста за руку. – Капсулу примете, когда окажетесь в зоне хроноплощадки. Точка привязки и выброски должна быть строго регламентирована. Два, три метра, конечно, роли не сыграют, но лучше не увлекаться. Да и потом, смещение временных связей корректно отработает под куполом, и вы окажетесь в нужном вам месте и времени. Вы точно себя нормально чувствуете? Тошнота, головокружение, слабость, ломота суставов?

– Ничего из вышеперечисленного. – Солодов еще раз осмотрел молочно-белый зал с высокими стенами и сводчатым потолком и уставился на кофр у себя в руках. Вытащив из него бинокль, он замялся и вдруг протянул поклажу оператору: – Подержите у себя, Константин Александрович?

– Ставьте на пол. – Сухой кивну. – Среди ученых воров нет. Можете, конечно, воспользоваться камерой хранения, но для этого придется идти через весь корпус.

– Тут, так тут. – Избавившись от сумки, Алексей спрятал чехол с биноклем в многочисленных складках своей сутаны и принялся протискиваться в люк.

– Помните, время путешествия строго регламентировано. Покинуть конкретный отрезок времени вы можете только спустя двадцать четыре часа! – крикнул на прощание оператор.

Напоследок окинув взглядом хронозал, Солодов притулился на маленьком белом пятачке и, отправив капсулу в рот, замер. Сначала ничего не происходило. Все объекты и предметы оставались на своих местах. Белые халаты наверху застыли в ожидании, маленькая секундная стрелка, стремительно продвигаясь по циферблату, сначала миновала единицу, потом двойку, а затем, перекочевав на середину, будто застыла в немом оцепенении. И вдруг – началось. Всполохи ослепительно белых разрядов, появившись ниоткуда, начали пеленать тело хронотуриста. Тонкие юркие молнии, сплетаясь в замысловатые узоры, проскакивали по телу, одежде и волосам. Запах озона вперемешку с выброшенной в кровь лошадиной дозой адреналина заставили зажмурить глаза. Так прошла минута.

От самого процесса перемещения Алексей ждал чего-то большего. Оно должно было быть похожим на падение в некий бездонный колодец, как это случилось с кэрролловской Алисой, или на полет в безвоздушном пространстве на манер Коли, невольного путешественника во времени, а по совместительству приятеля Алисы Селезневой. Реальность, впрочем, решила по-другому, и, преподнеся очередной сюрприз, несколько поблекла и отступила, разочаровав путешественника и дав ему время вникнуть в происходящее. Было сыро, промозгло и пахло мочой.

Осторожно открыв один глаз, Алексей начал осматриваться по сторонам. Большую лужу, куда он умудрился переместиться, пришлось делить с крупным ленивым боровом. Свинья была сыта, добродушна и отдыхала в грязи, изводя паразитов, а заодно справляя свои естественные надобности. Солодов вскочил и поспешно покинул площадку приземления.