Юрий Иванович - Обладатель

Кажется, он коснулся очень больной для девушки темы, потому что она сразу расстроилась, поникла головой и чуть ли аппетит не потеряла. А съев третью порцию, поспешила в спальню. Кивнув ей вслед, Иван шёпотом поинтересовался:

– Чего это она?

– Тщится в кино пролезть, – скривился как от лимона Базальт. – Снялась в нескольких массовках на заднем плане, да в одной второстепенной роли, вот и возомнила себя великой артисткой. А понимания не имеет, что всё роли только через постель получают ей подобные. Любой, кто на допуске к главному режиссеру или на каком-то распределении – её поиметь хочет. Причём самым изощрённым способом. Ленка только успевает от их грабалок уворачиваться. Но до сих пор надеется найти своё счастье на киноэкране.

Загралов согласно покивал головой. О том, что творится в кино и на съёмочных площадках он знал не понаслышке. Однажды его одноклассница, довольно плодотворно снимающаяся в кино, перебрала алкоголя в узкой компании друзей, и оставшись наедине с Иваном, исповедалась ему во всех своих похождениях. Да плюс ещё массу подробностей о своих коллегах поведала. Причём такие шокирующие подробности и такие фривольные похождения, что слушатель сидел с открытым ртом три часа и никак поверить не мог.

Только и повторял после этого случая частенько:

– Кино – не для слабаков и не для девственниц.

Сейчас же он несколькими десятками предложений пересказал ту исповедь, не называя имён и фамилий. Теперь уже согласно закивал Базальт:

– Вот и я ей твержу то же самое. А она вбила себе в голову, что и со мной хочет остаться и в кино обязательно успеха добьётся. Сегодня вечером она и оправляется к подруге для знакомства с какими-то режиссерами.

– С тобой?

– Да вроде и меня звали, но жуть как идти неохота…, – затем с сомнением посмотрел на бутылку с водкой и спросил у приятеля: – Ещё рюмашку?

– Нет, спасибо!

– Да и мне не стоит. Сейчас смотаюсь на работу и всё обсужу с начальником. Это по телефону не решается, да и здесь, рядом, четверть часа ходьбы. А ты? Кстати, вторая спальня освободилась, так что перебирайся туда и спокойно располагайся. Старики мои должны приехать, но это ещё не раньше чем через неделю будет. Вот тебе комплект ключей.

– Спасибо! – в горле у Ивана как-то странно запершило и ему пришлось прокашляться, прежде чем рассказать о своих планах: – Ну а у меня пока дел нет, смотаюсь только к соседу возле украденной квартиры, заберу сумку с ноутом. К следователю, чтобы узнать, как моё дело движется, даже звонить не хочется.

– Добро! Значит, часов через пять встречаемся здесь же, поужинаем, обсудим, что к чему… Деньги есть?

– На метро хватает. И про ужин не волнуйся, я что-нибудь приготовлю.

На том и простились, одновременно выйдя из квартиры, а у подъезда разойдясь в разные стороны.

Час на дорогу в один конец, и вот уже Иван стоит на лестничной клетке и с тоской рассматривает новую дверь, некогда бывшей его квартиры. Сколько лет он сюда возвращался как в свою крепость, в домашний уют и тепло, сколько безмятежных и светлых воспоминаний… И всё! Буквально всё перечёркнуто, растоптано и уничтожено подлыми деяниями некогда близкой и любимой женщины.

Пока стоял, пытаясь совладать с нахлынувшей горечью и скорбью, дверь соседа стала открывать изнутри. Пришлось вначале кашлянуть, чтобы не испугать мужичка своим окаменевшим видом:

– Добрый день! Я за своей сумкой. И сразу премного благодарю за помощь в трудную минуту.

Без всякой считки мыслей, можно было проследить за думами соседа. Эмоции так и менялись у него на лице: узнавание, жуткая досада, жадность, попытки что-то сходу сочинить, и злость, что придётся отдавать явно уже облюбованное имущество:

– Э-э-э…, тут совсем житья не стало! – пошёл мужичок в наступление. – Полиция ко мне три раза наведывалась…

– Знаю, мне следователи всё о ваших показаниях рассказали! – быстро сообразил как надо себя вести Иван. – И у них даже подозрение твёрдое возникло, что вы с моей женой в сговоре были. Еле удалось их убедить, что вы человек честнейший, достойный полного доверия и в никаких злоупотреблениях никогда замечены не были. И про сумку с ноутбуком я им рассказал, как пример вашего сочувствия к пострадавшему.

– А-а?.. Ну да, конечно…

– Сумочку, будьте добры!

Тот буркнул что-то неразборчивое и скрылся в квартире. Минут пять отсутствовал, в спешке собирая уже наверняка поделённые между домашними трофеи. Потом вынес сумку в таком виде, словно в неё впихнули раза в два больше вещей, чем было прежде. Загралов демонстративно проверил ноут и его работоспособность. Всё равно ведь без паролей им никто посторонний пользоваться не смог бы. Но явно пытались. Затем просмотрел все остальные необходимые вещи, такие как зарядные устройства и личный дневник со своими записями. Сразу заметил отсутствие некоторых вещиц, сувениров и сладостей из Индии, после чего с неприятной, ехидной улыбкой, скорее напоминающей хищный оскал, проговорил медоточивым голосом:

– Уважаемый, те несколько сувениров, которые я привёз из Индии, и та пара больших шоколадок, пусть остаются вам в подарок. Не стоит беспокоиться, их разыскивая в холодильнике! – сосед явно побледнел. – Но если вы хоть мельком заметите где-то неподалёку мою жену, напоминаю, что вы обязаны немедленно позвонить следователю или в ближайший участок полиции. Укрывательство преступников приравнивается к соучастию, за что грозит срок до восьми лет тюремного заключения.

После чего развернулся, вошёл в лифт и поехал вниз. Но до ушей донеслось злобное бормотание:

– Чтоб твоя стерва удавилась теми деньгами!.. Вместе с тобой…

Наверняка этот человек уже никогда, ни при каких обстоятельствах не поможет ближнему. И уж тем более не возьмёт что-то на сохранение по доброте своей душевной. Потому как кончилась у него эта доброта, вышла вся. Осталось только жадность, мздоимство и отчётливое желание поживиться за счёт ближнего. Мародёр. В военное время таких расстреливают на месте.

"И откуда такие берутся? Почему, таких как Базальт ничтожно мало? – выходя под лучи весеннего солнышка, Иван вспомнил своих недавних друзей и знакомых, которые закрывали двери у него перед самым носом и хмурился чернее зимней бури. – И ведь они точно такие же, как этот сосед. Если не хуже… Кстати, про одноклассников! А ведь про Женьку я совсем забыл! – Иван даже на месте замер, от пронзившего его тело запоздалого сожаления. – Лучший друг детства, а совсем из головы вылетело! Как я мог про него не вспомнить? Вот как меня жизненные неприятности в пучину беспамятства вогнали. И про Базальта забыл, и про Евгения…, может следует присесть спокойно на лавочке, и ещё кого-нибудь вспомню? М-да… А ведь время у меня ещё есть и живёт он тут совсем рядом. И звонить ему бесполезно, он ведь номер чуть ли не каждую неделю меняет… Почему бы не заскочить на минутку? Он ведь вроде на дому журналиствует. Или правильно "журнальничает"? А может "журналится"? Вот у него и спрошу".