Алексей Удалов - Дар страны Мидос

— Что, действительно?!

Директор ФСБ кивнул:

— Информация уникальная. Все подтвердилось.

Президент медленно вытянулся на спинке кресла.

— И сколько же осталось?

— Считанные годы. Академики говорят, у них теперь все ключевые звенья в руках. Проверили, просчитали — все сходится. Остались только технические вопросы… Я прямо из института — у главного научного руки от волнения дрожали.

Президент посмотрел на внушительную карту мира на стене.

— Жизнь, в перспективе, изменится неузнаваемо, да?.. Только вопрос — в какую сторону. Здорово за океаном обскакали нас в разработках… Но откуда конкретно утечка? Что ваш источник информации?

Директор чистосердечно пожал плечами.

— С источником информации ясности никакой. Пока отказывается от перемещения в Россию, и вообще, много условий, я бы даже сказал, капризов. Ввиду особой ценности источника работаем с ним очень аккуратно, сильно не давим, — директор сдвинул брови, сложив морщины в треугольник. — Но вопросов много. Так, заявив о своем российском происхождении, источник дезинформировал нас — никаких следов на территории Российской Федерации и всего бывшего Союза. Нет и никогда не было.

Президент помолчал, потер рукой кожаный подлокотник кресла.

— Разбирайтесь быстрее. Опять нам придется догонять…

— Причем, возможно, своих — там столько наших мозгов сейчас… Но дело в другом. Можно сказать, необъяснимое дело. По клятвенному заверению наших ученых, на сегодняшний день никто в мире эти формулы не мог вывести. В принципе. Сотня Эйнштейнов не добралась бы до таких решений.

Президент некоторое время задумчиво смотрел перед собой. Потом сказал:

— Раньше ученые думали, что Земля плоская. Оказалось наоборот. Значит, ищите сто первого Эйнштейна, генерал.

Ох, прямо гвозди в голову забивают. Взять бы всю эту рекламу, и тому кто ее придумал… Большая радость — смотреть как выводят пятна с чьих-то рубашек. А кубики эти — за пять секунд воду в борщ превращают… Из чего они?.. на цвет уж больно подозрительны.

Макар Бережной сидел в кафе, в зале вылета аэропорта «Шереметьево-2», пил крепкий коктейль и смотрел рекламу.

Что-то опять поплохело.

Вчера явно увлеклись напутствиями. Выпили, как водится, больше чем смогли, но меньше чем хотелось… Но и повод был, извините — не очередная пятница. Провожали его туда, откуда не все возвращаются. В США. Неугомонные друзья хотели и в аэропорт провожать — насилу увильнул. А то, не ровен час, встанет вопрос, кому лететь… Шутки шутками, но международные проблемы из-за алкоголя — не признак развитого ума, в коем Макар себе, положа руку на сердце, не отказывал.

Утром отоспался, благо, вещи были собраны, но ближе к вечеру, когда уже в путь, волна похмелья догнала его и ударила всей своей неотвратимой беспощадностью.

А тут еще, как назло, телевизор над барной стойкой надрывался:

«Вам всегда есть что сказать?

Вы не лезете за словом в карман?

Скоро вы вообще разучитесь молчать!

„Billion Signals“ навсегда решит проблему дешевой мобильной связи во всем мире! Крупнейший проект вышел на финишную прямую!

Скоро наши станции заработают в восьмидесяти шести странах мира! Мы стираем границы и объединяем народы!

Общайся!»

Как эти сотовые операторы тоже достали своей рекламой! Вот этот, «Billion Signals» — уже сколько месяцев крутит ролики. И ладно бы в дело. Обещают копеечные тарифы, а когда наконец начнут работать — непонятно… Только голову людям забивают, когда им и так паршиво.

Макар сделал смачный глоток коктейля.

Посмотрел на часы. Скоро вылет. Как в комсомольской песне — «Был приказ ему на запад…» Только ему чуть подальше — на Запад. Он такой капиталистический комсомолец. Как бы сверхдержава Россия посылает сознательных молодых специалистов поднимать экономику братского молодого государства Соединенных Штатов.

«Значит, ренегатствуем, Макар Денисович? — вопросил он у себя строго. — За восемьдесят штук баксов в год? А как же родные просторы, березы, щи из кислой капусты? А народное хозяйство? С ним что без тебя будет? Одумайся, пока не поздно!.. Поздно».

Это подтвердила и девушка из динамика: «Внимание!.. Объявляется регистрация на рейс… маршрутом… вобщем, лететь тебе, Макар, аж до самих Майами».

Потом для какого-то загостившегося Джона она повторилась по-английски.

Макар допил свой тонизирующий напиток, вытер запястьем губы и решил — вот теперь пора.

Пройдя все контроли и досмотры, он устроился в кресле необъятного «Боинга-747». Место было в бизнес-классе — фирма платит. Правда потом, наверное, вычтет.

Самолет тем временем делал все, что ему положено: вырулил, разбежался, оторвался и плавно стал набирать высоту, унося в своем чреве четыреста шестнадцать пассажиров с одного континента на другой.

Несмотря на все еще неважное самочувствие, Макар ощущал душевный подъем и какую-то сладко-паническую зябь в груди. Привычная жизнь переворачивается. Впереди — чужой язык, совсем другие люди с их законами, привычками, образом мыслей. Как он во все это впишется? Пусть и на два года всего… Но, впрочем — одернул он себя — хватит рефлексировать. Непристало это здоровому двадцативосьмилетнему субъекту, или «мистеру», как его будут теперь величать.

Рядом сидела хорошенькая девушка с длинными каштановыми волосами, спадавшими на светлый бархатистый костюм. Года двадцать два ей, не больше. Дальше, у иллюминатора — дама с профессионально ухоженной внешностью. Занимая свое место, Макар галантно поздоровался с попутчицами. Девушка сказала «здравствуйте». Дама слегка кивнула и отвернулась.

— В первый раз летите в Штаты? — решил Макар установить деловой контакт с молодой соседкой.

— Нет, — повернулась она. — В третий.

— А я в первый. Открываю Америку…

Девушка улыбнулась. Бережной понял, что против общения с ним она в принципе не возражает.

— Разрешите представиться, — произнес он. — Меня зовут Макар. Ученый-генетик.

Попутчица покосилась на его наряд — модный серый пиджак, одетый на футболку, джинсы, остроносые ботинки. Снова улыбнулась.

— Марина. Для вас — профессор филологии.

Макар не улыбнулся.

— Я бы больше поверил, если б вы представились топ-моделью.

Девушка укоризненно покачала головой, но, видно было, чуть смутилась от такого скорого и примитивного наскока.