Фриц Лейбер - Серебряные яйцеглавы

Няня Бишоп, дружелюбно улыбнувшись, участливо спросила:

— Уже лучше?

Гаспар слабо кивнул, все еще не веря в разительную перемену, происшедшую с ней.

— Последний раз мы общались, — глаза девушки лукаво блеснули, — когда я распекала тебя за то, что не принес браткам бумагу. Тогда я была несколько богаче одета. — Она осмотрела себя, как показалось ему, с весьма самодовольным видом. И, глубоко вздохнув, поводя роскошными плечами, от чего Гаспара пронизала сладкая дрожь, поинтересовалась: — Как вам с Зейном удалось так быстро напасть на мой след?

Писатель, взвешивая каждое слово, посмотрел ей прямо в глаза:

— Зейн установил мини-передатчик в твой накладной бюст. Ты немедленно должна выключить его, чтобы облегчить поиски Полпинты.

— Бесчестный жестяной подлец! — одновременно бледнея и краснея, зло выкрикнула девушка. — Электронно-будуарный соглядатай! Релейно-мозговой фетишист! — Няня с вызовом посмотрела на Гаспара. — Мне наплевать, что ты подумаешь… — Она не закончила и, порывисто стащив рубашку с лифчиком, обнажилась до пояса. Потом, уткнувшись в свои колени и пытаясь нащупать в белье передатчик, саркастически заметила: — Теперь легко можно убедиться, что я действительно сложена, как мальчик.

— Не совсем, — мягко возразил Гаспар, наслаждаясь представшим зрелищем. — О нет, спасибо святому Вупперталю! Почему-то — я никогда не мог этого понять — считается, будто все мужчины гоняются за девушками, похожими на коров-рекордисток с горизонтально расположенным выменем. Но у парней с настоящим вкусом, в том числе и у меня, совсем иное мнение. Я даже подозреваю, что это представление о девушках как о ходячих молочных фабриках запустили в обиход редакторы-гомосексуалисты, чтобы выставить их на посмешище. Я же за Диану, за Эрос, за девушку, созданную для веселья и игр, а не для молочного производства!

— Вот, нашла эту чертову штучку! — воскликнула няня Бишоп, отбросив лифчик на пол, и пристально посмотрела на писателя. — Ты в самом деле так думаешь, Гаспар?

— Думаю ли я так? — Он с жадностью схватил ее. — Почему…

— Только без этих нежностей! — Резко отбросив его руки, она стала натягивать рубашку. — В чем ты собираешься везти меня домой?

— В коптере, который я украл у Элоизы Ибсен, — упавшим голосом ответил Гаспар.

— У этой королевы каннибалов! Этой султанши! Могу себе представить сию аляповатую мусорную корзину, которую твоя отвратительная титькастая экс-любовница считает стильным коптером, — произнесла девушка с глубочайшим презрением. — Надеюсь, двухцветный?

Гаспар, напуганный неожиданным взрывом негодования, поспешно подтвердил.

— Хромированная отделка?

— Да.

— Изысканный старинный бар для напитков и закусок?

— Да.

— Тошнотворно-сибаритское тройное сиденье из пенорезины, обтянутое бархатом и напоминающее двуспальную кровать?

— Да.

— Окна из зеркального стекла для полного уединения?

— Да.

— Автопилот, конечно, последней конструкции, что позволяет веселиться в полете, сколько вздумается, не отклоняясь от заданного направления.

— Нет… э-э… да.

— Это именно то, что я и предполагала, — злобно ухмыльнулась няня Бишоп.

Через четыре часа Зейн Горт, успешно выполнив поставленную задачу, засек в трехстах милях над океаном пурпурно-серый коптер Элоизы Ибсен, державший курс строго на запад. Находчивый робот с помощью медленных звуковых ракет, запускаемых в сторону коптера с десятиместного реактивного служебного флайера, наконец привлек внимание влюбленной парочки. Кстати, флайер был реквизирован Зейном у загулявшего конгрессмена, поскольку ему потребовался более скоростной аппарат для последней стадии своей многоцелевой спасательной миссии.

Спустя некоторое время коптер Элоизы был поставлен на автоматическое возвращение и поплыл над голубыми просторами Тихого океана к мансарде Гомера Хемингуэя. А Гаспар и няня Бишоп, выглядевшие чрезвычайно смущенными, были радушно встречены на борту большого реактивного флайера Флэксмена, мисс Блашес, Полпинтой и еще не очухавшимся от алкогольных паров конгрессменом, которого Зейн протрезвлял в багажном отделении.

Флэксмен пребывал в хорошем настроении, хотя и немного нервничал, мисс Блашес была очень разговорчива и любознательна — таким же был и Полпинты, правда, на его серебряной скорлупе появились странные темные пятна.

Тактичный Зейн объявил всем, что якобы заранее спланировал встречу с Гаспаром именно в этой части океана, за что писатель и девушка наградили его благодарными взглядами. Наклонившись к уху подруги, Гаспар признался: если бы Зейн не нашел их, они вполне могли достичь Самоа или Гонолулу, прежде чем разорвали бы узы взаимной телесной одержимости.

И пока флайер переносил пышный закат к темнеющему востоку и Калифорнии, Гаспар и няня Бишоп поведали адаптированную версию своих приключений и выслушали рассказы, видимо, также сглаженные, о злоключениях остальных. А загулявший конгрессмен, потягивая кислое пойло под названием «Старый космонавт», время от времени вставлял мудрые замечания.

В истории, происшедшей с няней Бишоп, Флэксмена беспокоил лишь один момент — на кого работал или что искал Гил Харт.

— На кого охотился, — девушка опустила глаза, — стало совершенно ясно, когда он привел меня в чувство после анестона. Сказав, что любит добрую борьбу, он долго разглагольствовал о слиянии Рокет Хауз с Протон Пресс и о месте вице-президента для него. Правда, все это излагалось в промежутках между демонстрациями автопса и покушениями на мою честь.

— Ц-ц-ц, — покрутила головой мисс Блашес, легонько касаясь девушки. — Так хорошо, что вы сохранили ее, — добавила она с легкой иронией.

— Вот такие безмозглые насильники, как автопсы, и создают роботам плохую репутацию, — сухо констатировал Зейн и довольно живо рассказал о том, что происходило с ним, когда он расстался с Гаспаром.

…Выпустив световую ракету, Зейн пролетел еще миль шестьдесят над пустыней, прежде чем оказался над местом, откуда шел сигнал-три, — невзрачной саманной деревушкой-призраком, где Флэксмен был узником Каина Бринкса и его банды робописателей. Спикировав вниз за рваной серой дымовой завесой, изображавшей низкие дождевые облака, робот так молниеносно пришпилил «Рассерженных молодых роботов» короткими замыканиями, что те даже не успели достать свое оружие. Освободив Флэксмена и посадив его в коптер, он посвятил еще несколько драгоценных минут тому, чтобы уменьшить технологически сложно воспроизводимыми методами энергетический потенциал металлических мошенников. Короче говоря, как преступная, так и литературная деятельность их уже не волновала…