Том Годвин - Научно-фантастические рассказы американских писателей

Звери бродили между трупами. Ситка, рыча, поднял безжизненную голову сфикса. Удар, затем другой… Так он расправился со всеми сфиксами и успокоился только тогда, когда увидел, что все они лежат неподвижно. Семпер, хлопая крыльями, опустился вниз. Во время битвы он кричал и летал над головами дерущихся. Хайгенс по очереди подходил к каждому медведю, стараясь его успокоить. Труднее всего было утихомирить Фаро Нелл. Она со свирепой страстностью вылизывала Наджета и, не переставая, рычала.

— За работу! — сказал Хайгенс, увидев, что Ситка собирается снова сесть. — Сбросьте трупы со скалы. Ситка! Сурду!

Он смотрел, как огромные медведи подняли мертвых сфиксов и потащили их к утесу. Кувыркаясь в воздухе, пестрые чудовища полетели вниз, в долину.

— Теперь, — заметил Хайгенс, — их сородичи соберутся вокруг и устроят плач, если только не нападут на наш след. Если бы мы были у реки, я бы отправил трупы вниз по течению, и пусть тогда их родственники ищут место для поминок. Около станции я всегда сжигаю трупы.

Он развязал мешок, который нес Сурду, и вытащил оттуда вату и несколько галлонов антисептической жидкости. Промыв все раны и царапины у медведей, он обильно полил их шерсть жидкостью в тех местах, где могла остаться ядовитая кровь сфиксов.

— Это средство хорошо тем, что уничтожает запах, — сказал он. — Не то все сфиксы побегут по нашим следам. Когда мы двинемся, я смажу медведям лапы.

Роун молчал, злясь на себя за неудачный выстрел. Он не сразу освоил новое оружие, и, хотя в конце битвы стрелял без промаха, тем не менее чувство досады не проходило.

— Если вы инструктируете меня, как действовать в случае вашей гибели, — сказал он с горечью Хайгенсу, — то, по-моему, не стоит стараться. Все равно не поможет.

Хайгенс порылся в мешке и достал пачку увеличенных стереоснимков той части планеты, по которой они шли. Он сориентировал карту по местности. Затем аккуратно провел линию через всю фотографию.

— Сигнал SOS исходит из какого-то места недалеко от колонии роботов, — произнес он. — Мне кажется, это — южнее колонии. Может быть, из шахты, которую они вырыли на окраине плато. Видите, на карте две отметки. Одна от станции, а вторая отсюда. Я нарочно взял в сторону, чтобы лучше запеленговать передатчик. Раньше мы могли предполагать, что сигналы идут с другого конца планеты. Теперь я твердо знаю, что это не так.

— Нелепо думать, что сигналы могут исходить не из колонии роботов, — возразил Роун.

— Вы неправы, — ответил Хайгенс. — Ведь в колонию роботов приходили корабли. Один из них мог потерпеть аварию. Да и у меня тоже есть друзья…

Он упаковал все снаряжение и сделал знак медведям. Отведя их подальше, он тщательно смазал им антисептической жидкостью лапы, на которых оставались следы вражеской крови, затем махнул рукой Семперу.

— Двинулись, — сказал он медведям. — Вперед!

Отряд спустился с горы и вошел в лес. Теперь настала очередь Сурду идти во главе. Ситка ковылял за Ним, Фаро Нелл шла за людьми. Она не спускала глаз с медвежонка: ведь он был совсем маленьким, несмотря на свои шестьсот фунтов.

Семпер описывал над головами гигантские круги и спирали. Он никогда не отлетал далеко. Время от времени Хайгенс смотрел на пластинку, изучая изображения, которые фиксировал аппарат, прикрепленный на груди у Семпера. Изображения смещались, двигались и переворачивались. Тем не менее это была настоящая воздушная разведка.

— Мы отклонились вправо, — сказал вдруг Хайгенс. — Но прямо идти опасно. Похоже, что стая сфиксов кого-то поймала и теперь пожирает добычу.

— Скопление такого количества плотоядных противоречит всем законам науки, — заметил Роун. — На каждое плотоядное обычно приходится большое количество других животных. Ведь если сфиксов разведется очень много, они уничтожат всю дичь и сами погибнут от голода.

— Они уходят на всю зиму, — ответил Хайгенс. — А зима здесь не такая суровая, как можно было думать. Когда сфиксы уходят на юг, здесь размножаются многие животные. Да и в хорошую погоду эти дьяволы не всегда здесь торчат. У них есть какое-то время “пик”, потом целыми неделями вы можете не встретить ни одного сфикса, и вдруг снова все леса кишат ими. Сейчас они движутся на юг. Очевидно, они переселяются, но непонятно, почему именно в этом направлении.

Затем он язвительно добавил:

— На этой планете почти не было натуралистов. Ведь здесь вредоносная фауна.

Роуну было не по себе. В качестве старшего инспектора Колониальной службы ему не раз приходилось высаживаться на незнакомых планетах для обследования новых колоний, но в такую враждебную обстановку он попал впервые. Жизнь его зависела от прихоти нарушителя закона. Теперь он оказался втянутым в какую-то нелепую историю только потому, что механическая искровая сигнализация продолжала действовать после гибели тех, кто ее создал. Все его привычные представления изменились. Сам он остался в живых благодаря трем медведям и одному плешивому орлу. И, даже если им удастся добраться до колонии роботов, вряд ли они сумеют справиться с ордой разъяренных сфиксов.

Да, все понятия Роуна о возможностях цивилизованного человека перевернулись. Роботы великолепно действовали по заранее намеченному плану, точно выполняя инструкции, но совершенно не были подготовлены к встрече со случайностями. Стоило им столкнуться с чем-нибудь не предусмотренным заранее — и они оказывались совершенно беспомощными. Цивилизация, создаваемая роботами, могла существовать только в среде, где вся жизнь протекала по намеченному плану, только там, где от роботов не могли потребовать ничего нового. Роун был испуган. Он тоже никогда не сталкивался с непредвиденными обстоятельствами.

Вдруг он обнаружил, что рядом с ним все время бежит Наджет. Медвежонок прижал уши и заскулил, когда Роун посмотрел на него. Роун подумал, что Наджет получает с воспитательной целью не больше ударов, чем он сам.

— Я тебя понимаю, друг, — сказал он грустно,

Наджет обрадовался. Он посмотрел на Роуна, надеясь, что человек поиграет с ним. Даже стоя на четырех лапах, он достигал четырех футов.

Роун погладил медвежонка по голове — впервые в жизни он приласкал животное, — и вдруг он услышал позади себя рычание. Мурашки поползли у него по спине. Он отпрянул от Наджета. В десяти шагах от него стояла Фаро Нелл и смотрела ему прямо в глаза. Роун почувствовал, как на лбу у него выступил холодный пот. Но взгляд медведицы был спокойным, и она рычала совсем не так, как тогда, на утесе, где Наджету грозила опасность. Немного спустя она равнодушно отвернулась и стала рассматривать какой-то предмет на скале.

Отряд продолжал свой путь. Теперь Наджет не отходил от Роуна. Время от времени он тыкался мордой ему в ноги и смотрел на него преданным, полным обожания взглядом, в котором отражалась вся сила внезапно вспыхнувшего чувства, свойственного ранней молодости. Роун устало тащился за медведями. Иногда он останавливался, чтобы приласкать Наджета. Теперь Фаро Нелл могла спокойно отходить от медвежонка. Казалось, она была довольна, что так надежно его пристроила и что он ей больше не докучает.