Евгений Лотош - Несомненная реальность

Корр.: А не приведут ли новые меры к повышению цен?

Ответ: Ни в коем случае. Государство не намерено играть на руку спекулянтам. Оно продолжает контролировать процесс ценообразования и не допустит завышения оптовых и розничных цен.

Корр.: Есть ли единство в правительстве по данным вопросам? Поддерживаются ли нововведения всеми его членами, или же существуют иные точки зрения?

Ответ: Данный курс практически единодушно поддержан всеми членами правительства. Разумеется, может иметь место непонимание и даже противодействие со стороны отдельных чиновников старой закалки. Но таким людям придется уйти, чтобы не мешать проведению в жизнь нового курса народного правительства. И, еще раз подчеркиваю, речь лишь об исключениях, без которых никогда не обходится правило. Да, есть некоторые рабочие разногласия по вопросам реализации комплекса намеченных мер, но ничего страшного в них я не вижу. Полное единодушие существует лишь в колумбарии…»

Олег отложил «Новости», не удержавшись от легкой зевоты. Ладно. Если там и есть что-то, выходящее за утвержденные рамки, на то у Пашки есть специально обученные люди для контроля. А тут у нас что? Он взял в руки номер «Народной Ростании». На первой странице крупно чернел заголовок: «И счастье людям – навсегда!» Так-так…

«…Но дорога в светлое завтра никогда не была и не будет вымощенной мраморными плитами. Мы прокладываем ее по бездорожью, торя путь по непроходимым болотам и заросшим чащобам. Мы ведем человечество по Пути Справедливости, и наша судьба – первыми грудью встречать все тяготы и опасности.

Но чем дальше, тем больше в наших рядах малодушных. Романтические времена Второй революции и Гражданской войны остались в далеком прошлом, и уже три поколения появились на свет с тех пор. Пафос и героический порыв остался в прежних временах, ушел вместе с нашими дедами и прадедами. А их внуки, увы, размякли телом и душой. И житейские трудности и неурядицы, что проходили незамеченными для наших героических предков, непосильной ношей ложатся на хилые плечи нынешних граждан Ростании.

Но мы должны, просто обязаны сказать нытикам: хватит! Временные трудности не могут сломить дух человека. Если ты больше не веришь в будущее, не вини в этом окружающий мир. Вини только себя. Мы должны помнить, что живем не ради настоящего – ради грядущего. Неважно, что в нашей жизни нет мелкого мещанского комфорта, которым так любят тыкать в лицо критиканы с загнивающего Юга. Мы строим фундамент, на котором воздвигнется прекрасное будущее, а стройку никогда не ведут в халате и домашних тапочках. Время шлепанцев наступит позже, а пока ватник, кирзовые сапоги и каска строителя – вот наша одежда. У нас есть великая цель, и мы должны делать все возможное для ее достижения – даже ценой собственных неурядиц. Нашим детям и внукам достанется светлый и справедливый мир, ну а мы… что ж, жертвовать собой ради потомков – извечная судьба родителей.

Но, увы, разложение и мягкотелость как зараза постепенно пропитывают все поры нашего народного общества, и поддаются им даже некоторые отдельных высшие должностные лица, облеченные авторитетом и доверием народа. Доходит до того, что уже открыто ведутся разговоры об отходах от принципов народной справедливости, от самого Пути Справедливости, о введении в народном хозяйстве уродливых элементов торгашеской южной экономики, о возвращении к эксплуатации человека человеком… Нам пора встряхнуться и заявить: долой буржуазные настроения! Каленым железом следует вычистить гниль и упадок, очистить общество от вредных настроений, придать новый импульс нашему обществу для движения в будущее. Здоровые силы общества должны сплотиться и железной рукой поставить на место зарвавшихся ревизионистов…»

Нахмурившись, Олег наклонился вперед и нажал кнопку интеркома.

— Света, соедини меня с Бироном, будь любезна.

Через десять минут, в течение которых Народный Председатель успел прочитать и перечитать «письмо в редакцию», зазвонил телефон.

— Пашка? Ты «Народную Ростанию» видел? Там статейка интересная – «И счастье людям – навсегда!» называется.

— А як же! — жизнерадостно откликнулся Бегемот. — Я ее тебе и подложил. Каково, а?

— Здорово, — хмыкнул Олег. — И как ее понимать? На кого мамонт бочку катит?

— Да на тебя же и катят, — гыгыкнул начальник Канцелярии. — Помнишь, ты в свое время дал «Художественному листку» карт-бланш на всякую фигню? Вот они и опубликовали две недели назад пару осторожненьких статей об экономических проблемах. Формально – ответ от возмущенного читателя. Полемика, типа.

— А фактически?

— А фактически мои ребята скоренько провели расследование и выяснили, что письмо поместили в номер по звонку из аппарата Комитета легкого машиностроения.

— Пряхин… — пробормотал Олег.

— Он самый. Господин Пряхин Микаэль Аркадьевич если и не собственной персоной, то уж через своих шестерок – точно. Шварцман говорит, что материал – часть атаки, что предполагали начать вчера. Видимо, отменить не успели.

— С-сучий потрох… — сквозь зубы прошипел Народный Председатель. — Ну, я ему еще попомню. Ладно, пока не до того. Стенограммы первой половины сегодняшнего дня уже готовы?

— Заканчивают. Расслабься, ничего интересного. Обычная жвачка. На фронте временное затишье. Шварцман прогнозирует волну завтра, когда наши вояки окончательно согласуют новую стратегию. Как раз получится: завтра готовят почву, послезавтра выносят на голосование предложения, а двадцать второго делают оргвыводы. Потом съезд разъезжается, а мы остаемся в полной заднице.

— Умеешь ты утешить. Хорошо, а что именно готовится, разведка не доносит?

— Пока нет. Не того уровня у нас источники. К вечеру прорежутся, я думаю, когда общий инструктаж проведут. Но ты не напрягайся заранее. Карты мы им сильно смешали. Может, просто решат отложить наезд до лучших времен.

— Понял. Ладно, держи в курсе. Отбой.

Народный Председатель со вздохом откинулся в кресле. Как хорошо было еще два года назад! Определенно, должность зав. отделом снабжения Комитета по строительству являлась по сравнению с нынешней чистой синекурой. Ох, где те золотые денечки… Ну кто просил неуемного Прохорцева выцеплять из толпы честолюбивых молодых управленцев именно его? И где-то он сейчас, Прохорцев? Попросить, что ли, Пашку выяснить? Нет, к черту… Тьфу ты, вот же привязалось чужое энергичное словечко! К черту воспоминания о золотых прошлых денечках. Нужно жить сегодняшним днем. Будущим, на худой конец. А о прошлом пусть Шварцман вспоминает с сожалением.

Он перебрал лежащие в левом лотке бумаги. Определенно, работа в голову совершенно не лезла. Нервно побарабанив пальцами по столу, он вспомнил о давешнем совете Шварцмана. Ткнув пальцем в кнопку интеркома, он проговорил: