Гарри Веда - После Исхода

Сквозь серую дымку, где-то там, впереди, на, кажется, не меньшем расстоянии, чем осталось за спиной, струился мягкий неоновый свет, подобно маяку на кромке безбрежной глади океана.

Проход местами становился столь узок, что приходилось протискиваться пригнувшись, а иногда и вовсе ползком. Сторр греб локтями, сколь было сил, и ему пришла веселая мысль, что вот так, наверное, и должен выглядеть процесс рождения наоборот.

— На пол не гляди… — донеслось ворчание Бена.

Вражина. Первым делом, конечно, строй посмотрел вниз, чтобы мило восхититься чудным видом луж зеленовато-коричневой слизи, которые местами превращались в озера полуметровой глубины.

Кто-то кашлянул, сдерживая рвотный рефлекс, кто-то поскользнулся и едва не разлегся в море дерьма, в эфире гулко разнеслись удары частого дыхания и ругательств вполголоса, характеризующих личные достоинства рыжего шефа.

— Налегли, ястребы! Клешнями шевели, куры драные! — Бен с такой силой саданул по клети, углом загораживающей щель хода, что мясостор внутри явно уверился в скоропостижном конце света, несмотря на свой двухтонный вес. Затрещали крепления усилителей, норовившие вылететь с мясом из целостности комбинезона. — Кропаль остался, расступись, сукины дети!..

Символично проходит мой первый абордаж. Судьбе нельзя отказать в иронии, граничащей с ехидной сатирой. Сторр бабахнулся шлемом о железный прут, невесть как взявшийся на пути и, на короткий миг, впервые потерял спину ведущего. Впрочем, толчок сзади не оставил сомнений в выборе направления и лейтенант плашмя полетел вперед, рассекая густоту нечистот, словно заправский мясостор.

Вслед за ним на весьма внушительную площадку выкатились, выбежали и выползли остальные участники ассенизаторского движения.

Конус света дрожал совсем рядом, подкрашивая яркую желто-черную полосу вдоль кромки сомкнутых намертво внутренних шлюзовых ворот.

— Привал. — Бен в своей традиции озвучил и без него вполне понятную вещь. — Сторр, Связь, погребли… за мной…

На громадном ребре жесткости, колонной уходящей в небо вдоль трюмового шпангоута, переливался многоцветный пульт управления дверным механизмом. Бен протер рукавом экран и сферу видеокамеры, исполосовав их резкими разводами на липкой поверхности.

— Мостик! Мостик, едрить! — Рыжий удерживал дулом пистоля сенсорную клавишу прямой связи с командной рубкой. — Прием, нах!

Индикатор на дисплее показал двадцать пять процентов прогресса в успехе соединения.

Раздался резкий щелчок выстрела и Бен схватился за плечо, выронив оружие.

Рикк среагировал скорее инстинктивно, чем мгновенно — и выкатился из светового пятна, занял позицию лежа, укрывшись за выступом транспортной платформы, уходящей в темноту.

Щелкнул второй выстрел и на виске Рыжего вспыхнула алая искра, которая затем разрослась малиновой бляхой кислотно-плазмового попадания.

Теперь Рикку удалось засечь снайпера, укрывшегося на ферменной перекладине, на десятиметровой высоте и удалении метров в пятьдесят вдоль шлюзового борта от колонны входа.

Бен, грязно ругаясь, выкатился с освещенного места и растянулся рядом с лейтенантом.

— Чем это меня? Автовинтовка?.. — голос толстяка был испуганно-озадаченным и крайне необычным для свирепого гиганта.

Это вряд ли. Винтовочный заряд проплавил бы твой шлем сквозь череп и поджарил бы мозги. Попадание чуть цветом похоже, правда, но это вообще не оружие, раз экспедиционный костюм пробить не способно.

— Не сцы, боцман, то детвора какая-то… — Фигура стрелка ясно различалась на матовой глади стенного монолита. Изрешетить ее из пистоля не составило бы труда даже курсанту, впервые прослушавшему инструктаж перед стрельбами. — Скажи остальным, чтоб не стреляли. Я его достану…

Сторр отполз вдоль рельса правее, подальше в темноту, замер, уткнувшись лицом в металлическую пластину пола, мысленно досчитал до пяти и, что было мочи, оттолкнулся руками, выстреливая себя как можно дальше.

Он несся по диагонали к стене, изо всех сил, зигзагом, со всем возможным ускорением, которое придавал интеллектуальный гермокостюм, точно вычислявший момент, когда нога касалась твердыни и начинала толчок. Секунда, две, три, четвертая…

Хлыст выстрела начисто срезал шлемовую камеру. Стрелок — красавец! Выстрел на миллион, не иначе — вряд ли кто-то из нашего батальона мог попасть в столь сложную цель.

Рикк сорвал с пояса шкив, загнул покруче дугу траектории, не сбавляя шага и наугад выстрелил шкивом, целясь на пару метров повыше предательской балки.

Оптический лицевой визир замусолился высохшей липкостью и действовать приходилось скорее интуитивно, нежели ориентируясь точно. Шкив взвизгнул сервоприводом, звонко намотал трос и дерганул лейтенанта адским усилием вверх.

Сквозь мутную пелену Риккол разглядел желтую фигурку снайпера, лежавшего на боку и судорожно дергавшего затвор странного устройства, скорее напоминавшего жердь, чем винтовку.

Стена, касание, вниз, приземление. Сторр отскочил от вертикали и бухнулся прямо перед человеком в желтом матерчатом комбинезоне с высоким дыхательным воротником, закрывавшим пол-лица. Человечек вскочил на ноги, ловко балансируя на метровой ширине площадке ферменной конструкции. Он сделал довольно неплохой выпад, явно учился штыковому бою — норовил попасть остроконечностью дубины по лицевой оптике. Лейтенант рефлективным движением развернулся вокруг оси, пропуская удар мимо, перехватил копье левой рукой, и звезданул локтем правой по виску фехтовальщика. Бедолага потерял равновесие, неловко раскинул руки и грохнулся вниз, с площадки, неудачно приземлившись задом на ноги.

Раздался недвусмысленный хруст, однако солдат не издал ни единого звука, посидел пяток секунд, закрыв глаза, потом медленно опустился навзничь, чтобы вытащить из-под себя травмированную ногу.

Риккол с интересом рассматривал диковинное приспособление, оставшееся в левой руке. Как из него вообще можно куда-то попадать?!..

Автовинтовочный ствол был прихвачен хомутами к длинному металлическому пруту с заостренным противоположным концом. Однозарядное устройство было кривым, с запользованным мятым затвором и болтающейся дульной частью.

Это посох! А неудавшийся самурай — явно погонщик или погрузчик мясистых слизняков, уверенно составлявших наибольший вес в этой зоне космоса.

— Ты цел, братуха? — Рикк откинул забрало гермошлема, задолбавшись вглядываться в визир. Гнилая вонь разодрала легкие и так затуманила разум, что Сторру удалось удержаться на парапете лишь благодаря стабилизатору гермокоса. Воздух был пропитан влажным смрадом и, скорее вползал в легкие, чем втекал.