Олшеври - Вампиры

Перед вечером денщик нашел его мертвым. Лицо спокойное, даже радостное, а в кулаке зажата поблекшая мертвая роза-ненюфар. Надо думать, дорогое воспоминание прошедшего бала, - ораторствовал с азартом аптекарь.

Все жалели покойного: корнет Визе был еще так молод!

Многие, в том числе и Гарри, спрашивали, когда похороны, и тут же условились поехать отдать последний долг усопшему.

Только Джемс и Райт угрюмо молчали...

Закурив сигары, они откланялись обществу и вышли в сад на обрыв.

- Ну, что? - первый прервал молчание Джемс. Райт молчал.

- Не прав ли я, дело неладно. Я едва ли ошибусь, если скажу, что участь Визе грозила вчера и Гарри.

Райт все молчал.

- Что ты молчишь, как истукан! - вспылил Джемс.

- Что ты пристал ко мне! Разве я что понимаю в этой чертовщине, - огрызнулся Райт.

- Не сердись, голубчик, подумай, что нам делать, - просил взволнованно Джемс.

- Если б это были команчи или туги - дело другое, а тут я ничего не понимаю, - хмурясь, ответил Райт.

- Но я ее видел, но где, когда? А видел, видел, - не унимался Джемс.

- Ты говоришь "она", а кто она? Дама в голубом платье, а что мы можем о ней сказать?.. Видение в Охотничьем доме и вчерашняя маска. Да, быть может, это совпадение! А если предположить, что мы видели ее призрак прежде, чем увидели ее самое. Разве ты не знаешь: "Есть много, друг Горацио, чего не снилось нашим мудрецам!" - задумчиво говорит Райт. - Но где тут опасность? - как бы про себя продолжал он.

- Где опасность? Вот в том-то и вопрос! А что опасность есть, то это я чувствую, чувствую, - горячо убеждал Джемс.

- Да еще бы тебе не чувствовать опасности или преступления, на то ты и Шерлок Холме, - засмеялся Райт.

- Ладно, посмотрим, кто будет смеяться последним! - сердито проворчал Джемс и, круто повернувшись, ушел в дом.

Райт еще долго сидел на краю обрыва, куря сигару за сигарой, машинально следя за колечками дыма, и тяжелое предчувствие томило его сердце.

VII

После бала прошла неделя. Веселая жизнь в замке плохо налаживалась.

Гарри с утра до вечера делал обещанные визиты, что очень утомляло и раздражало его.

Райт молчал, как истукан, а Джемс, всегда веселый и живой Джемс, просто переродился. Целые дни он сидел у себя в комнате, обложенный книгами и словарями. Причем он тщательно скрывал свою работу.

Только один Карл Иванович имел доступ в его комнату. Да и вообще за последнее время Джемс очень сдружился со стариком и много ему помогал в разборке архива и библиотеки.

Таким образом на доктора и Смита упала вся забота о веселье замковых гостей. Они усердно устраивали облавы на коз и зайцев; ездили с гостями на вечерние перелеты уток; травили лисиц... и все, по обыкновению, кончалось обильными ужинами и вином, но все это было не то, не прежнее.

Рассеянность и какая-то нервность хозяина давали себя чувствовать.

Доктор часто ворчал себе под нос:

- И что это с Гарри, влюбился, что ли, он на балу? Да в кого? Говорят, была какая-то красавица в голубом платье. Не она ли? - соображал толстяк.

Был у доктора и пациент - молодой поденщик, но он не доставил доктору много хлопот: захворал ночью, а к закату солнца и умер.

На вопрос Гарри о причине смерти доктор ответил:

- А черт его знает, точно угас!

В деревне также было два случая смерти и также почти внезапной.

Но так как умирали люди бедные, то никто на это и не обратил внимания.

В обоих случаях Джемс и Карл Иванович лично вызвались отнести помощь, пожертвованную Гарри.

Угнетенное состояние духа хозяина замка заразило, наконец, и гостей. От охоты и поездок понемногу начали отказываться или уклоняться.

Доктор выходил из себя, не зная, как развлечь общество. Он предлагал то то, то другое; устраивал кавалькады, карты, игру на бильярде и т.д.

Он зорко следил за малейшими желаниями и нуждами гостей.

- Что с вами, - обратился он однажды к молоденькому мальчику Жоржу К. , - вам что-то нужно, не стесняйтесь.

- Я бы хотел другую спальню, - стыдливо сказал мальчик.

- Почему? - осведомился доктор.

- Видите ли, моя... моя очень холодна, - сказал, краснея, Жорж.

- Холодна летом? - удивился доктор, но видя, что Жорж покраснел еще более, проговорил: - Хорошо!

Вечером он увел Жоржа к себе в комнаты и начал расспрашивать.

- Вы не стыдитесь, мой милый, доктору, что духовнику, все можно сказать.

- Ах, доктор, как я вам благодарен, но мне, право, неловко, - бормотал мальчик.

- Смелее, смелее, я курю и на вас не смотрю, - шутил доктор.

- Еще там в деревне, в гостинице, она приходила ко мне, - начал Жорж.

- Кто она?

- Она, красавица, с черными локонами и большим гребнем.

- Ну, дальше, - поощрял доктор.

- В Охотничьем доме она опять была у меня и оставила голубой бант, вот этот, - и Жорж вынул из кармана голубой шелковый бант.

Доктор взял его и, рассмотрев, весело захохотал:

- Жорж, милый, да ведь это тот самый бант, который наш повеса Джемми преподнес вам в день осмотра замка. Припомните.

- Но я же бросил его, - пробормотал мальчик.

- Что из этого, кто-нибудь из слуг видел шутку Джемми и отнес бант в вашу комнату. У нас очень строго следят за чужими вещами, - проговорил доктор, - мистер Гарри в этих случаях неумолим.

- Не знаю... быть может... вы и правы, доктор, но... - и Жорж замолчал.

- Ну, а еще видели вы ее?

- Да, видел.

- Как, где, когда? - торопил доктор.

Вчера, в моей спальне. Она еще похорошела и говорит, что любит меня и даст мне счастье, - совсем застыдившись, проговорил Жорж.

Доктор молчал.

- Она даже обняла меня и хотела поцеловать, но потом раздумала и спросила, зачем я ношу вот это, - и при этих словах Жорж показал черные мелкие четки с крестиком. - Это благословение бабушки: она привезла их из Рима, - пояснил он.

А еще она пообещала подарить мне розу.

- А потом что было? - спросил заинтересованный доктор.

- А потом... потом я уснул, - сказал конфузливо Жорж. - Мы так много играли в этот день в лаунтеннис, и я был очень уставшим, - прибавил он.

- Знаете, Жорж, ложитесь сегодня у меня в кабинете на кушетку, на которой сидите. Спальня у меня рядом и дверей нет, а только одна портьера. Так что мы, не стесняя один другого, будем спать как бы в одной комнате.

Жорж, видимо, с радостью согласился.

Приготовили постель.

Доктор, по обыкновению, запер дверь на ключ и ушел в свою спальню.

Он, благодаря кочевой, полной приключений жизни, привык спать чутко, и вот среди ночи ему послышались шаги и подергивание двери, ключ от которой лежал на его письменном столе.

Доктор живо встал и заглянул за портьеру.

Жорж стоял у двери и старался ее открыть. Глаза его были плотно закрыты.

- Э, да ты, голубчик, лунатик, - прошептал доктор. - Это интересно.

Жорж между тем вернулся к кушетке и лег на нее.