Джек Вэнс - Звездный король

На седьмой день путешествия Тильфокс наелся ядовитых ягод и умер в страшных муках, после чего его брат, локутор Витц, принялся бешено бегать по всему лагерю среди вьючных животных, понося Гильфида кощунственными словами и вспарывая бурдюки с водой ножом, пока Кугель не убил его.

Двумя днями позже измученная группа людей вышла к небольшому ручейку. Несмотря на все предостережения Гарстанга, Саянове и Арло бросились на землю и принялись пить воду большими жадными глотками. Почти сразу же они схватились за животы, стали кататься по земле и хрипеть, губы их приняли оттенок песка, и очень скоро они умерли.

Через неделю пятнадцать человек и четверо вьючных животных вышли на вершину холма и увидели спокойные воды Сонганского моря.

Кугель выжил так же, как и Гарстанг, Касмир и Субкул. Перед ними находилась болотистая местность, по которой протекал ручеек. Кугель поднес к воде амулет, который дал ему Никоню, и объявил, что ее можно пить. Они с наслаждением напились, поели водорослей, которые Кугель сделал съедобными, хотя и отвратительными на вкус, с помощью все того же амулета, и заснули.

Когда пилигримы проснулись, был полдень. Они сошли на пустынный берег, чтобы разобраться, что к чему. Никакой статуи или иного облика Гильфида не было видно. Возникла крупная ссора, и Гарстангу лишь с большим трудом удалось их успокоить.

Тем временем Балч, успевший уйти куда-то далеко по берегу, вернулся возбужденный и закричал:

— Деревня!

Они все отправились вперед с возросшей надеждой, забыв об усталости, но перед их взором возникло жалкое зрелище. Вся деревня состояла из нескольких тростниковых избушек, населенных людьми-ящерицами, которые обнажали зубы и били жилистыми голубыми хвостами при появлении чужаков. Пилигримы пошли по берегу дальше и уселись на камни, глядя на низкий прибой Сонганского моря.

Гарстанг, усталый и измученный своей ролью руководителя экспедиции, заговорил первым. Он попытался придать своему голосу веселую уверенность:

— Мы дошли сюда, мы восторжествовали над ужасной Серебряной Пустыней! Теперь нам осталось только найти облик Гильфида и совершить наши обряды. Затем мы сможем вернуться в Эрзе Дамат, а блестящее будущее нам обеспечено!

— Все это очень хорошо, — ворчал Балч. — Но где нам искать этот облик? И справа, и слева — одинаково пустынный берег.

— Мы должны верить в то, что нас будет направлять Гильфид! — заявил Субкул.

Он нацарапал стрелку на куске дерева, а затем дотронулся до нее священной лентой. Потом он громко воззвал:

— О, Гильфид! Направь нас к своему облику!

И он бросил кусочек дерева высоко в воздух. Когда он упал, стрелка указывала на юг.

— Мы должны нацелить свои устремления на юг! — вскричал Гарстанг. — На юг к святому облику!

Но Балч и несколько других пилигримов, казалось, вовсе не были воодушевлены таким указанием.

Балч сардонически хмыкнул своим сорванным и охрипшим голосом:

— Любая палка, брошенная вверх, должна упасть вниз, и она с тем же успехом могла указать на север, как и на юг.

Субкул в ужасе отпрянул назад.

— Ты кощунствуешь против Гильфида!

— Ничего подобного, просто я не уверен, что Гильфид слышал твое заклинание или, возможно, ты не дал ему времени подумать как следует. Брось свою палку сто раз, и если каждый раз стрелка будет указывать на юг, я в ту же секунду поспешу в этом направлении.

— Очень хорошо, — сказал Субкул. Он опять воззвал к Гильфиду и бросил деревянную дощечку высоко в воздух, но когда она упала на землю, стрелка на сей раз показывала на север.

Балч промолчал. Субкул заморгал глазами, затем стал красен лицом.

— У Гильфида нет времени на дурацкие игры. Он направил нас один раз и счел этого вполне достаточным.

— Я не убежден, — сказал Балч.

— И я.

— И я.

Гарстанг умиротворяюще воздел вверх руки.

— Мы пришли в далекие земли, мы путешествовали вместе, пили и ели вместе, спали вместе, вместе боролись и страдали, так давайте же сейчас не ссориться друг с другом!

Балч только пожал плечами.

— Мы не пойдем на юг вслепую, — сказал он.

— Что же тогда ты предлагаешь? Пойти на север? Или вернуться в Эрзе Дамат?

— В Эрзе Дамат? Без запасов продовольствия и только с четырьмя вьючными животными? Ха!

— Тогда пойдем на юг в поисках облика Гильфида.

Балч только еще раз упрямо пожал плечами, что разозлило Субкула.

— Пусть будет так! Кто пойдет на юг, становитесь по эту сторону. Те, кто остается с Балчем, — по эту!

Гарстанг, Кугель и Касмир присоединились к Субкулу, все остальные остались с Балчем — группа из одиннадцати человек, которые сейчас стали перешептываться друг с другом, в то время как четыре пилигрима внимательно смотрели на их действия.

Одиннадцать человек поднялись на ноги.

— Прощайте!

— Куда вы идете? — спросил их Гарстанг.

— Неважно. Идите и ищите свой облик, если вы считаете, что должны это делать, а мы займемся своими делами.

Одиннадцать пилигримов направились к деревне людей-ящериц, где убили всех самцов, подрезали самкам зубы, одели их в тростниковые наряды и объявили себя повелителями деревни.

Тем временем Гарстанг, Субкул, Касмир и Кугель шли на юг по берегу моря. К ночи они разбили лагерь и поужинали моллюсками и крабами. Наутро они увидели, что четыре их оставшихся вьючих зверя сбежали и что теперь они остались полностью предоставлены сами себе.

— Такова воля Гильфида, — сказал Субкул. — Теперь нам остается только найти его облик и умереть!

— Будь отважен! — пробормотал Гарстанг. — Не надо предаваться отчаянию!

— Что еще остается? Увидим ли мы опять когда-нибудь Фолгусовскую долину?

— Кто знает? Сначала нам надо совершить обряды перед обликом Гильфида.

Итак они продолжали свой путь, не останавливаясь весь следующий день. К ночи они почувствовали слишком сильную усталость для того, чтобы разбить лагерь, и просто повалились на песчаный берег.

Море расстилалось перед ними плоское, как стол, такое спокойное, что заходящее солнце скорее просто отражалось в нем без обычной солнечной дорожки. Устрицы и крабы вновь послужили им скудным ужином, после чего они устало расположились на песке и уснули.

Примерно через час-другой после полуночи Кугель был разбужен звуками музыки. Уставившись на море, он увидел, что на воде возник призрачный город.

Изящные башни поднимались высоко в небо, освещенные блуждающими огоньками белого света, которые медленно плыли взад и вперед, вверх и вниз.

По улицам и бульварам города ходили веселые толпы людей в белых фосфоресцирующих одеждах, которые дули в изящные рожки, извлекая из них нежные звуки. Баржа, усыпанная шелковыми подушками, проплыла мимо него, развернув свой огромный шелковый парус. Фонари, горевшие на ее корме и носу, освещали царящее на палубе веселье: многие пели и играли на флейтах, остальные пили вино из хрустальных бокалов.