Роберт Хейсти - «Если», 2002 № 10

— Отличная стрельба, Манделла!

— Что-что?

— Ты накрыл бункер, прежде чем тебя зацепило. Четыре прямых попадания! Автомат решил, что бункеру нанесен непоправимый ущерб, и вырубился. После этого наша атака превратилась просто в легкую прогулку.

— Отлично. — Я почесал под глазами и почувствовал под ногтями отставшие сухие чешуйки. Поттер хихикнула.

— Поглядел бы ты на себя сейчас! Ты похож на…

— Личному составу собраться в кают-компании! — загремел в динамиках голос капитана Стотта. Ничего хорошего это не предвещало.

Поттер вручила мне форму.

— Идем!

Кают-компания, она же столовая, находилась немного дальше по коридору. Перед дверью была смонтирована панель с кнопками, с помощью которых осуществлялась перекличка. Входя, я нажал на кнопку со своей фамилией и таким образом доложил о прибытии. Черной лентой были заклеены все те же четыре кнопки, что и накануне. Это означало: во время сегодняшних маневров мы никого не потеряли по-настоящему.

Когда мы вошли, капитан уже сидел за столом на небольшом возвышении. Что ж, по крайней мере на этот раз нам не нужно было играть в солдатики и вскакивать по команде «смирно». Кают-компания заполнилась меньше чем за минуту; негромкий перезвон курантов возвестил о том, что перекличка закончилась, и капитан повернулся к нам.

— Сегодня, — сказал он, не вставая с места, — вы неплохо поработали. Никто не погиб, хотя я был уверен, что без этого не обойдется. В этом отношении вы превзошли мои ожидания. К сожалению, во всех остальных отношениях вы проявили себя неумелыми и беспомощными, словно новорожденные щенки.

Я рад, впрочем, что вы так себя бережете, поскольку в подготовку и экипировку каждого из вас вложено больше миллиона долларов. Прибавьте к этому тридцать центов — ровно столько стоите вы сами — и получите окончательный результат.

В этом учебном бою против очень глупого условного противника тридцать семь из вас ухитрились попасть под огонь лазера и условно погибнуть. А поскольку мертвые не едят, вы тоже не будете питаться следующие три дня. Каждый, кто был «убит» в этом учебном бою, будет получать ежедневно по два литра воды и обычный витаминный рацион…

Нам хватило ума не показать свое недовольство, но на некоторых лицах появилось довольно-таки сердитое выражение. В особенности это касалось тех, у кого были опалены брови, а прямоугольник кожи вокруг глаз покраснел, будто от ожога.

— Манделла!

— Здесь, сэр.

— Насколько я вижу, вы заработали самый сильный ожог. В каком режиме работал ваш зрительный преобразователь?

О, дьявол!

— Он был включен на двойку, сэр.

— Что ж, это заметно. Кто командовал вашим подразделением?

— Временный капрал Поттер.

— Рядовой Поттер, вы приказывали Манделле включить усиление изображения?

— Сэр, я… я не помню.

— Так, значит, вы не помните? Что ж, для укрепления памяти вам, я думаю, будет полезно поголодать вместе с «убитыми». У вас есть возражения?

— Нет, сэр.

— Превосходно. Итак, те, кто погиб в учебном бою, сегодня в последний раз поужинают, а голодать начнут с завтрашнего утра. Вопросы есть?.. — Должно быть, он так шутил. — Вопросов нет. В таком случае, все свободны.

В итоге, за две недели подготовки на базе «Майами» мы потеряли одиннадцать человек. Двенадцать, если считать Далквиста. Лишиться руки и обеих ног и провести остаток жизни на Хароне — это, по-моему, еще хуже, чем отдать Богу душу.

Малыш Фостер погиб под обвалом, у Фриленда отказал скафандр, и он замерз насмерть, прежде чем мы успели внести его в помещение. Что касалось остальных погибших, то я знал их намного хуже, но боль потерь не становилась от этого слабее. И каждая новая смерть, вместо того чтобы сделать нас осторожнее, внушала нам лишь еще больший страх.

Теперь нам предстояла подготовка на ночной стороне планеты. Флаер с базы перевез нас группами по двадцать человек и высадил возле груды строительных материалов, предусмотрительно погруженных в озеро жидкого гелия-2.

Вытаскивать материалы из озера нам приходилось с помощью крюков. Заходить в «воду» было небезопасно, так как гелий не позволял разглядеть, что находится на дне. Можно было очень легко распрощаться с жизнью, наступив на глыбу замороженного водорода.

Я предложил было испарить озеро выстрелами лазеров, но даже после десяти минут кучного огня из всех стволов уровень гелия почти не понизился. Кипеть он тоже не желал. Дело в том, что гелий-2 является «сверхжидкостью», поэтому минимальное естественное испарение происходило равномерно со всей поверхности озера. Нагреть какое-то одно место до такой температуры, чтобы гелий начал пузыриться, было просто невозможно.

Кроме всего прочего, нам запретили пользоваться светом, чтобы избежать «обнаружения противником». Правда, звездного света здесь было сколько угодно, но при работе зрительного преобразователя в режиме трехкратного усиления изображение теряло четкость и начинало расплываться. При четырехкратном усилении окружающий ландшафт выглядел как на нерезкой, крупнозернистой черно-белой фотографии, так что даже разобрать написанную на шлеме фамилию было невозможно до тех пор, пока человек не оказывался прямо перед тобой.

Впрочем, ландшафт не стоил того, чтобы слишком долго его разглядывать. Мы находились в центре унылой плоской равнины, единственным украшением которой служили с полдюжины метеоритных кратеров среднего размера (все они были наполнены гелием-2). Над далеким горизонтом вставали невысокие горы. Неровная земля под ногами чем-то напоминала замороженную паутину; стоило опустить на нее ногу, как башмак с хрустом проваливался вглубь на добрых полдюйма. Все это действовало на нервы и бесконечно раздражало.

Нам потребовались почти сутки, чтобы вытащить строительные материалы из озера. Спали мы посменно — вернее, не спали, а дремали, поскольку в скафандре можно только стоять, сидеть или лежать на животе. Заснуть в этих положениях мне не удавалось, поэтому я, быть может, больше всех мечтал о том времени, когда будет построен первый герметизированный бункер.

Первой нашей мыслью было построить бункер под землей, но котлован сразу заполнился бы гелием-2, поэтому начинать следовало с хорошо изолированного фундамента, напоминающего трехслойный сэндвич из пермапласта и вакуума.

К этому времени я уже исполнял обязанности капрала и имел под началом десять человек. Наша команда занималась тем, что подтаскивала к месту строительства пермапластовые панели (их легко могли поднять два человека), когда один из моих людей неожиданно оступился и упал на спину.

— Черт тебя возьми, Зингер, смотри себе под ноги! — Так мы потеряли уже двоих.