Уолтер Йон Уильямс - «Если», 2002 № 07

— В чем дело? — поинтересовалась Луиза, услышав, как он бормочет нечто весьма резкое.

— Аз-Захир, — невразумительно ответил Чалмерс. — Это он велел убрать половину спутников с низкой орбиты.

— У него есть на это причины. Алаланы вполне способны проследить за движением объектов по низкой орбите, — вступилась Луиза и, заметив оскорбленный взгляд Уинстона, добавила: — Я не говорю, что согласна с его решением, просто это естественный выход из создавшейся ситуации.

— Мне не стоило упоминать об этом, — бросил Уинстон, пожав плечами. — Теперь я чувствую себя виноватым, что занялся телеархеологией вместо того, чтобы анализировать спутниковые сигналы для прогнозирования следующего запуска.

— Линдси Рендал и Эди Эгбив вполне способны с этим справиться. Или ты не доверяешь тем, кому сам же дал поручение?

— Ну что ты! Просто себе доверяю больше, — объявил Уинстон и, поморщившись, признался: — Правда, моему доверию грош цена, после того как я просмотрел первый запуск… да и второй тоже.

— И дал пятнадцатичасовое упреждение на третий, — вставила Луиза.

— О, да. Никогда не забуду, как Кахру похвалила меня! В самом деле, похвалила! Я мог бы целый месяц жить исключительно ее добрыми словами. Добавить завалявшееся ядро арахиса, так и три бы протянул!

Луиза хихикнула и тут же прикрыла рот изящными пальчиками.

— А я уже тревожилась, что юмор тебе изменил. Никогда не видела, чтобы хандра так долго длилась, даже в худшие времена самых бурных… дискуссий.

Уинстон вымучил кривую улыбочку.

— Ты всегда относилась с пониманием к моим чудачествам, — заключил он, снова возвращаясь к работе.

Следующие несколько часов, пока не зашло местное солнце, они кропотливо добывали те данные, которые могли собрать, несмотря на усугублявшуюся облачность. Оба почти не говорили, боясь упустить что-то важное. В момент передышки Уинстон продолжил беседу с того места, на котором она прервалась, словно подхватив недоговоренную фразу.

— Очень важно знать, чего достигли алаланы в области космических полетов. Определить, когда они доберутся до нового уровня, скоро ли полетят на эту луну.

— К тому времени нас здесь не будет, — напомнила Луиза.

— Вот это самое печальное, — ответил Уинстон.

— Да, — кивнула Луиза, — мы наверняка успели бы раздобыть доказательства, не будь передачи алаланов столь туманны… столь… столь…

— Именно поэтому мы сами должны спросить у них, — перебил Уинстон. — Неужели, Луиза, за все эти посвященные египтологии годы ты ни разу не почувствовала раздражения? Рыться в пыльных трудах, собирать заплесневелые данные, строить теории — и не иметь шанса применить свои гипотезы к ныне существующей культуре. При одной мысли об этом я на стенку лезу!

— Тебя вообще легко вывести из себя, — мягко заметила она. — Слишком многие вещи тебя бесят, но ведь это неотъемлемая часть нашей работы и нашего опыта. Они успели сделать еще кое-какие наблюдения, прежде чем раскоп погрузился во тьму. Прошло бесконечно много времени, и наконец она объявила:

— Наша смена закончена.

— Ты иди. Я еще посижу. Что-то в этих стенах такое…

Она уже почти вышла, когда он обернулся:

— Увидимся вечером, хорошо?

— Разумеется, — улыбнулась Луиза.

Этой ночью она действительно пришла к нему. Вместе с несколькими десятками сотрудников.

Правда, связывались они друг с другом через Сеть. Все, кто не желал покидать базу в такой спешке. Больше половины трудились в отделе Гуманитарных Наук. Почти все были молоды и только начинали свою карьеру. Встречи не санкционировались начальством и, как надеялся Чалмерс, оставались тайными. Это была уже третья, отмеченная печатью наступающего отчаяния.

— Она и слушать меня не захотела, — заявил Дионис Юве, начальник отдела Системных Наук, сменивший на этом посту улетевшего Шена. Говорил он с таким акцентом, словно умудрился набить кашей полный рот, и поэтому приходилось напрягать слух, чтобы не пропустить что-нибудь важное. — Правда, не усмотрела никакой связи с вами, доктор Чалмерс. Упирается скорее из принципа, чем из личной неприязни.

Чалмерс кивнул:

— Уверен, вы сделали, что могли, Юве. Придется попросту послать к ней еще нескольких делегатов. Пусть попытаются ее урезонить. Хотя после той реплики в лучшем имперском стиле, которую она мне бросила, я все сильнее сомневаюсь, что она способна прислушаться к разумным доводам. Все же попытаться стоит.

— Чтобы в очередной раз потерпеть крах? — вмешался Эди Эгбив.

— В одиночку с ней не справиться. Нужно действовать заодно. Лучше всего — подать ходатайство.

— Но мы решили подождать с этим, — напомнил Чалмерс, — и для максимального эффекта представить его, когда прибудет транспортный корабль. Сейчас это делу не поможет.

— В таком случае, возможно, пора пускать в действие резервный вариант? — настаивал Эди. — Давайте подумаем, какие знаки оставить алаланам перед отлетом.

— Рано, — проворчал Чалмерс.

— Это преждевременно, — согласилась Карин Нилсмарк из Биосферных Наук.

Разгорелся жаркий спор. Десятки людей вопили, перебивая друг друга. Чалмерс зажал уши, — бесполезный жест, — потом все же надавил на кнопку, отсекая звук. Такие меры всегда охлаждали пыл собравшихся.

Секунд через десять он снова включил звук, но не успел раскрыть рот, как кто-то вклинился в общий разговор.

— Уинстон, — спросила Луиза, — наверное, все-таки пришло время подумать об этом. Как дать им знать, что они не одни во Вселенной?

Чалмерс нахмурился было, но ненадолго:

— Так и быть, — буркнул он, прежде чем перепалка разгорелась с новой силой, — давайте посмотрим на проблему под иным углом. Предположим, вы ищете на земной Луне доказательства того, что когда-то там была база инопланетных ученых.

Отовсюду раздались возгласы протеста.

— Погодите! — воскликнула Нилсмарк. — Кажется, я понимаю, к чему он клонит. Валяйте, доктор.

— Благодарю вас. Итак, предположим, что вам выпала честь стать одними из первых космонавтов на Луне: членами экипажа «Аполлона», сотрудниками базы Моря Кризисов задолго до периода колонизации. Какое доказательство присутствия инопланетян могли бы вы обнаружить на уровне науки и оборудования того времени? Инопланетяне стараются не оставлять следов, но они всего лишь смертные…

Воцарилось долгое задумчивое молчание.

— Они замели бы эти самые следы, — вставила Линдси Рендал, — только вот веники, которыми для этого воспользовались, оставили бы на песке характерный рисунок. Мы могли бы поискать именно его.

— Вот уж этого они не сделали бы, — возразил Юве. — Метахаотический анализ применяется для обнаружения сглаживаний первого и второго порядка, но в двадцать первом веке ни о чем подобном еще не слыхали. Можно оставить следы, проявляющиеся не сразу, если Кахру… то есть инопланетяне, не обращают внимания на подобные детали.