Ричард Фоукс - Лицо врага

Скелет хос’кимма растворился, сменившись последовательностью странных образов, включающих в себя графические схемы и цветовые пятна. На смену ослепительно ярким символам пришло изображение какой-то звездной системы, и Джулиана сразу поняла, что это не Чуген.

А когда на первый план выдвинулась третья от звезды планета, Джулиану поразили знакомые очертания материков.

— Боже, это Земля! — выдохнул Курт.

Над кристаллом появился другой скелет, напоминающий скелет хос’кимма. Но прежде чем Джулиана успела сформулировать отличия, скелет, словно одеждой, покрылся мышцами, кожей и мехом. Мимо него стали проноситься новые образы — лесов и равнин, очень похожих на земные леса и равнины. Призрачные пейзажи запестрели изображениями неизвестных, но почему-то смутно знакомых животных.

Джулиана не успела толком рассмотреть эти сцены — они быстро исчезли, а сменившее их изображение имело удивительное сходство с тем «червячком», которого Жент’ах-рхулл пересадил от Кмо к Курту. Затем вернулись яркие разноцветные фигурки и задвигались еще быстрее, чем прежде. Перед глазами Джулианы пронеслись другие непонятные сцены — на многих из них было запечатлено похожее на хос’киммов существо. Снова мелькнули геометрические символы и тут же исчезли, а через несколько мгновений пропали и пластины застывшей тьмы.

Из компьютера, висящего на плече Джулианы, раздался негромкий звон. Открыв компьютер, она прочла на экране: «НАДЕНЬТЕ НАУШНИКИ, ЧТОБЫ Я МОГ С ВАМИ СВОБОДНО ПОГОВОРИТЬ. АЛСИОН». Сбоку выдвинулась панель с наушниками. Надев их, Джулиана услышала голос аналога:

— Доброе утро, профессор Тиндал. Хочу поблагодарить вас за то, что нашли эту поразительную вещь.

Пораженный увиденным, Курт перевел взгляд на Джули, чтобы посмотреть, как к этому относится она. Опустив голову, девушка взволнованно шептала что-то компьютеру — наверное, записывала свои впечатления. Курт восхитился характером Джулианы и ее преданностью науке — она отнеслась ко всем чудесам гораздо спокойнее, чем он сам.

К Курту подошел Жент’ах-рхулл.

— Теперь ты, — произнес провидец и, взяв Курта за руку, вывел его вперед.

Доверяясь мудрости своего друга, он положил руку на хрустальный столб. «Другой» внутри Курта пропел единственную чистую ноту, и душа Курта наполнилась неожиданной радостью. Он застонал от внезапно нахлынувшей остроты ощущений, и Джулиана в тревоге шагнула к нему.

Жент’ах-рхулл замахал на нее руками.

— Это только для него!

Курт попытался собраться с мыслями. Жент’ах-рхулл отступил в сторону, луч расширился и охватил Курта. Он был почти такой же холодный, как ледяная вода.

Над ладонью Курта возникло его собственное изображение — не какой-нибудь обобщенный образ, а подробный и точный портрет, словно из голографической студии на Серентене. Черные пластины выпорхнули из тьмы, однако вместо символов на них был лишь единственный глиф. Вскоре пластины скрылись, а изображение Курта осталось одиноко вращаться в воздухе вокруг собственной оси.

— У оракула нет для тебя тайн, — заметил Жент’ах-рхулл. Он был явно разочарован.

— Я в этом не уверен, — возразил Курт. Его изображение все еще медленно крутилось в воздухе. Значит, устройство продолжает работать. — Дадим ему немного…

Он замолчал, потому что вернулись пластины. Только теперь их цвет изменился на ярко-синий, а символы стали ослепительно белыми. Портрет Курта пропал, и вместо него замелькал пестрый вихрь графиков и схем. Затем из моря синевы выплыла звездная система с бледными шариками планет и тут же уступила место эскизным изображениям каких-то животных. Потом, так же внезапно, все кончилось.

— Веселенькое представление, — заметил Сиборг. — Но что все это значит?

Курт чувствовал, что в образах заключался определенный смысл — даже для тех, кто не понимал языка надписей, сопровождавших изображения. В работе с Куртом устройство следовало той же схеме, что и с Жент’ах-рхуллом, однако результаты получились разные, причем бросались в глаза качественные отличия.

Оракул располагал исчерпывающими сведениями об анатомии хос’киммов — но не людей. То есть одних оно знало хорошо, а других — не очень, а возможно, не знало вовсе. Не свидетельствовало ли изменение цвета о том, что первый информационный блок представлял собой архивные данные, а второй — лишь предположения?

— Позвольте мне кое-что попробовать, — сказала Джулиана и потянула Курта прочь от хрустального столба.

Рассеянно кивнув, он отошел. Поскольку никто не возражал, Джулиана разрешила аналогу Алсиона провести эксперимент. Оракул повторил первую песню, а потом над столбом возник восьмигранник, очень похожий на те, которые МЛЗ считала маяками реморов.

Джулиана набрала на клавиатуре команду, и аналог принялся перебирать варианты. Оракул отозвался на пятый по счету: с боков снова вынырнули черные панели с непонятными символами.

«Ответ — в них, если только мы сможем их прочесть», — подумала Джулиана.

Но читать не пришлось. Ответ пришел в рисунках. По мере того как изображение восьмигранника постепенно исчезало, на картинке вырисовывался образ планеты. Из почти невидимого восьмигранника выросла траектория орбиты и опоясала планету. Потом к первой планете присоединились другие и появилось еще кое-что — точка с длинным мерцающим хвостом. На мгновение останавливаясь возле каждой планеты, словно космический корабль, точка приблизилась к планете с восьмигранником на орбите. Из восьмигранника вырвался широкий зеленый луч. Курс корабля-точки пересек орбиту — и тотчас же из восьмигранника посыпались ярко-зеленые шарики света.

Джулиана почувствовала, что все ее надежды погибли.

— Они — стражи реморов.

— И первый луч указывает расстояние, на котором они обнаруживают перемещение корабля? — спросил Сиборг.

— Да, наверное, так, — подтвердила Джулиана.

— Какой же вывод напрашивается?

— Мы получили представление о том, насколько близко может приблизиться корабль к одному из стражей. Вот если бы определить масштаб… Вероятно, маяки можно было бы уничтожить.

— Неужели? — Даже динамик бронекостюма не мог скрыть сарказма в голосе офицера. — Почему я должен в это поверить, профессор Тиндал?

— Почему? Потому что это почти наверняка так! Зачем машине лгать… — Внезапно до Джулианы дошли его последние слова. — Как вы меня назвали?

— Профессор Тиндал. Так вас зовут, вы не забыли? Или приступ отождествления с инопланетянами теперь у вас? Мне что же, придется и вас называть чугенским именем?

— Сиборг всегда обращался ко мне «мэм». Вы не Сиборг, — заявила Джулиана.

— Да, я не Сиборг. — Офицер снял поляризацию лицевой панели бронекостюма, и за ней Джулиана увидела улыбающееся лицо майора Эрша. — И на меня не производят впечатления ваши тщательно подготовленные доказательства. Радиус действия маяков оказался самым милым штрихом. Как я понимаю, ваши «достоверные» данные должны были убедить нас в том, что чугенцы родом с Земли? Но тут вы явно переиграли. Хотя, должен сказать, ваше представление здорово отрепетировано, и вы оба отлично справились со своими ролями. Не сомневаюсь, что вам удалось бы облапошить придурка Сиборга. Но теперь вы имеете дело со мной.