Владимир Муровайко - Тест

— Специально напоминаешь? — Леонид засмеялся.

— Нелишне напомнить. Перед предстоящей посадкой.

— И долго мне в новичках ходить? — спросил с лукавинкой. В серых глазах светилась ирония.

— Я сам, хоть и налетал достаточно, новичок в подобном,— оборвал Станислав, наклонившись грузной фигурой к видеоэкрану.— Хватит болтать. Лучше проверь еще раз систему жизнеобеспечения. А я займусь двигателями.

II

Уже вторую неделю они знакомятся с Намой. Сегодня их должен принять Коук, самое влиятельное лицо планеты, что-то вроде главы государства. Хотя такого понятия здесь нет —Наму населяют свободные аборигены, не знающие ни границ, ни языковых барьеров, ни каких бы то ни было катаклизмов, болезней, практически ни в чем не испытывающие недостатка.

Опасения космолетчиков, касающиеся вредных для них микробов, несоответствия земным специфических условий, оказались напрасными.

— Когда-то, много-много назад. Не помню. Никто не помнит, очень много назад случалось. Сейчас нет,— ответил на вопрос Леонида, всегда ли так было, универсальный переводчик, вмонтированный в нагрудный карман. Соединенный связью с корабельным мозгом, он пока не имел достаточного запаса инопланетных слов, чтобы точно переводить чириканье сопровождающего их Буака.

— Да это же Эльдорадо, тыщу лет тебе жить на белом свете! — воскликнул Леонид, обращаясь к Станиславу.— Представляешь? Ты вообще представляешь, куда мы попали? Не цивилизация — сказка наяву. Достаток, изобилие. И никаких внутренних проблем, даже климатических. Простор для развития личности.

— Рады. Мы тоже очень вам рады,— прочирикал абориген.— Только меня зовут не Эльда, а Буак. Эльда — моя…— он рылся в памяти, выискивая точное понятие, отчего его огромные — с ладошку — уши захлопали по вздувшимся на висках бугоркам,— моя… подруга, жена тоже весьма рада. Но тыщу лет… Слишком, слишком большой срок. Пятьдесят — да. Потом жить будут вечно. Стану бессмертным. Хоть тысячу лет, хоть сто тысяч.

— Бессмертным? — удивленно спросил Станислав.

— Да, как все на Наме,— он поправил подаренный землянами универсальный переводчик.— Почти все. Кроме ослушавшихся. Преступников,— уточнил.

Станислав хотел еще что-то спросить, но их авиетка подплыла к дворцу Наивысшего Сверхтяжелого Коука (так переводил космолетчикам полный титул властелина планеты Буак). Грянула торжественная музыка. Толпы из сотен аборигенов, образующих на площади пестрые островки, издали пронзительный ликующий свист, приветствуя появление землян. По обе стороны ступенек, ведущих к парадному входу, застыл, сложив руки на груди, почетный караул. Вдруг дверь ушла вниз, и на устланном благоухающими коврами крыльце появился огромного роста толстяк. Толпа присела на корточки, возведя к небу руки.

— Жителей Намы и почетных гостей приветствует Наивысший Сверхтяжелый Коук! — загремело над площадью.— Радуйтесь, ликуйте, освистывайте! За время после последнего появления перед народом наш любимый властелин властелинов добавил в росте два сантиметра и потяжелел на целых три килограмма! Ликуйте, освистывайте, радуйтесь!

Коук широким жестом пригласил гостей во дворец. Космолетчиков поразило, что вся его свита состояла из сравнительно высоких обрюзгших вельмож. За дни, проведенные на Наме, они привыкли видеть большей частью ладно скроенных весьма подвижных аборигенов не выше, за некоторым исключением, метра тридцати. Станислав даже пошутил, что прибыли на планету пигмеев. Он сам был не из великанов, где-то около 160 сантиметров, полноват и круглолиц, полная противоположность почти двухметровому стройному с буйной каштановой шевелюрой Леониду. К тому же лыс, как колено. Друзья-космолетчики даже смеялись по этому поводу: мол, у Стаса на ладонях больше волос, чем на голове. Что касается их экипажа, то, подтрунивая, намекали на неоспоримую диалектическую закономерность: единство и борьбу противоположностей. Когда намийцы бросали на него восхищенные взгляды — ну, на Леонида, ясное дело, так и должно, он непроизвольно приосанивался. Теперь в тронном зале понял: его, вероятно, принимали за вельможу.

Леонида усадили по правую руку чуть ниже восседавшего на троне Коука, а Станиславу досталось место почти внизу, на одной из последних ступенек слева. Наивысший Сверхтяжелый после нескольких изысканных эпитетов в адрес гостей живо поинтересовался:

— Что привело вас на нашу столь отдаленную неприметную планету? Чем удостоены чести высоких гостей?

Космолетчики обстоятельно рассказали о Земле, разведке глубокого космоса, открытых цивилизациях, контактах с «чужим» разумом. Намийцы слушали не перебивая, время от времени похлопывая ушами по набухшим вискам.

— Ну и как вам наша планета? — настороженно, с едва уловимым страхом спросил Коук.

— О! — восхищенно воскликнул Станислав.— Поистине прекрасна! Он начал расхваливать увиденное, давая высокую оценку достигнутому намийцами.

Коук остался удовлетворен ответом:

— Да, мы многого достигли,— прочирикал размеренно.— По существу никаких проблем у нас нет. Была одна — перенаселение, но и ее удалось преодолеть. Поистине живем во имя добра и процветания народа Намы.

— А как вы решили демографическую проблему? — спросил Леонид.

— Не все сразу. Со временем узнаете. Надеюсь, вы не собираетесь улетать завтра, погостите немного? Ведь не видели и сотой части нашей планеты. Не так ли? Кстати, можем вас немного подлечить.

Подлечить? Да они совершенно здоровы! Слова Коука разъяснил приближенный к властелину вельможа Сиэк. Если гости пожелают, лучшие врачеватели планеты могут помочь Леониду потяжелеть, а Станиславу прибавить в росте. Когда те оказались от весьма лестного предложения — не каждый вельможа удостаивается подобной чести — Сиэк сокрушенно похлопал себя ушами по затылку, что означало крайнее непонимание, однако перечить не стал.

К концу приема пригласили к обеденному столу. Без лишних слов и церемоний все поспешно помчались к пище, на ходу отталкивая друг друга. Только самые высокопоставленные и гости во главе с Коуком остались в тронном зале — угощение им принесли сюда. К удивлению космолетчиков намийцы не ели, а запихивались. Поспешно, жадно урча, заглатывали прямо-таки неимоверное количество яств и напитков. Когда есть стало невмоготу, прислуга начала массировать привилегированным огромные животы* запихивая в открытые рты остатки пищи, пока те не начали засыпать, где кто лежал. Станислава и Леонида едва не стошнило. Наспех попрощавшись, они в сопровождении невесть откуда появившегося с огрызком какого-то розового плода в зубах Буака, покинули дворец.

III

Продолжая знакомство с Намой, земляне отмечали отменную чистоту улиц и в то же время густоту жилых застроек удивительную работоспособность аборигенов и необычную, граничащую с тупостью, подавленность населения, которая вначале казалась спокойным и уравновешенным характером; яркие нарядные одеяния и жадный блеск в глазах *при виде пищи. Леонид подметил: намийцы весьма четко «выдержаны» в росте. В пункт потребления, куда заходил высокорослый — около полутора метров абориген, никогда не откроет дверь ниже его и наоборот.