Михаил Ахманов - Консул Тревельян

– Не знаю, к чему я причастен, но твои откровения не радуют, – сказал Тревельян. – Я рассчитывал на теплую дружбу без всяких судейских указаний.

– Одно другому не помеха, – послышалось в ответ. – Разве мы не катались на яхте? И разве я не вырвала вас из хищных лапок той расфуфыренной кни’лина?

Они вступили в зону предгорий, и ровная местность сменилась невысокими скалами. Синяя стрелка вела их в лабиринт ущелий, где гиганты фойо не росли, зато появились разлапистые хвойные деревья, напоминающие земные пинии. Тревельян прикинул, что до места посадки флаера теперь километров семь или восемь. Но возвращаться не было нужды – он мог вызвать летательный аппарат прямо сюда, в любой из этих каньонов, или переместиться к нему.

– Мы идем по следу вашей кошки, – сообщила Алиса. – В окрестностях есть другие коты, но прибор фиксирует не только их. Что-то движется среди скал. Не очень крупное, однако… О!

За поворотом ущелье расширилось, и здесь, под кронами хвойных деревьев, лежали три мертвые кошки. К ним тянулась цепочка крупных муравьев – точнее, насекомых, схожих с муравьями. Их спинки отливали зеленью, ножек было не шесть, а восемь, но по своим повадкам они не отличались от земных аналогов. Биоискатель выдвинул метровый щуп. Алиса провела им над телами животных.

– Самки, прайд вашего кота. Думаю, дело было так: их прикончили, а кот сумел удрать, но напугался и разозлился. Муравьи не успели их объесть, значит, убиты недавно, и не из нашего оружия.

Мозг разрушен. Похоже на удар ультразвуком.

– Не из нашего оружия… – в удивлении повторил Тревельян. – Что ты имеешь в виду? На Гондване высадился тайный десант пришельцев, ненавистников кошек?

– Кошки – частный случай, – сказала Алиса Виктория. – Этот лес и горы за ним, а также другие леса, моря, океаны, долины рек и все остальное – саморегулирующиеся экологические системы. Однако со временем где-то накапливаются ошибки, и такой биоценоз нужно корректировать извне. Иначе говоря, заранее предусмотренным внешним воздействием. Такая необходимость возникает нечасто, раз в пятьсот или тысячу лет, и это значит, что здесь запущен очень совершенный механизм саморегуляции. А потому…

– Вот что, – прервал ее Тревельян, – ты мне лекций по экологии не читай, я этот курс прослушал и сдал, когда ты еще пешком под стол ходила. Ты мне внятно скажи, что тут происходит, и зачем Судья пожаловала на Гондвану.

– Да, консул. Простите, консул. Слушаюсь, консул. – Алиса вдруг стала само смирение. – Внятно это будет так: тигровые коты слишком размножились, и лишних уничтожают. Мы, люди, тут абсолютно ни при чем. Активировалась некая система внешней биорегуляции… система, запущенная очень, очень давно. Задолго до того, как мы нашли Гондвану.

Ивар окинул взглядом мертвых кошек, потом деревья и скалы и наморщил лоб.

– Остальное додумать нетрудно. Система пробудилась, ее эффекторные звенья – вероятно, киберы – стали отстреливать котов, и тут возникла проблема посерьезнее. Мы, люди! Оказывается, на островах и в прибрежных зонах живут незваные пришельцы, и их куда больше, чем котов, – миллионов шестьсот, я полагаю. Не только живут, но еще нарушают экологический баланс… завезли дельфинов и всякие свои деревья и кусты, настроили дома, причалы, энергостанции и дороги… в воздухе летают, в море на яхтах катаются… Непорядок! Нужно сообщить куда следует! И что же, сообщили?

– Несколько месяцев назад были зафиксированы искажения подпространственного континуума, – промолвила Алиса. – Так бывает при кодированной передаче через Лимб.

– Значит, межзвездный конфликт у нас назревает, потому Судья и явилась, – подвел итог Тревельян, снова озирая лес и горы. – Скоро прилетят хозяева всей этой роскоши, чтобы с нами поквитаться… Судья, конечно, необходим… как же в таких делах без Судьи… Все должно быть по-честному, по справедливости – кто первый, тот и прав… Скажет Судья, чтоб мы убирались с Гондваны – уберемся, куда нам деваться…

Алиса слушала, обиженно поджав губы. Потом сказала:

– В ваших словах, консул, звучат неприязнь и насмешка. Отчего же? Вспомните, сколько споров уладили Судьи, споров, которые могли закончиться губительной войной! Их решения не всегда были в пользу Федерации, хоть сами Судьи – люди, но тем выше ценность их вердиктов! Судьи – пример того, что наша раса способна пренебречь сиюминутными интересами во имя высшей справедливости! Разве не так?.. У них нелегкая судьба, их жизнь – раздумья и сомнения, но их авторитет…

– …бесспорен, – закончил Тревельян. – Теперь ты читаешь мне лекцию по социальной динамике. Не стоит, моя красавица, тут я сам специалист. Но сейчас, – признал он со вздохом, – сейчас я не ксенолог и не консул, а просто человек, и мне жаль терять Гондвану. Кто бы ее ни сотворил, мы живем здесь восемь столетий и тоже внесли свой вклад. Мы добавили жизни этому миру, той жизни, которую он не знал! И это не только люди, терукси, кни’лина… Мы, двуногие без перьев, уйдем, а вот дельфины могут не согласиться.

– Не будем предугадывать решение Судьи, – заметила Алиса, пряча свой прибор. – Вызовем сюда флаер и авиетку? Или вернемся в лес, к поляне с нашими машинами?

– Я бы прогулялся, если ты не спешишь.

– Не спешу. Здесь чудесный лес. На Тхаре такого нет.

Они отправились в обратный путь. Шли в молчании. Трафор уже не шарахался от лесной живности, но старался держаться поближе к Ивару. Алиса притихла и, кажется, о чем-то напряженно размышляла. Тревельян же думал о своем – вспомнив о зубастом и мохнатом визитере, пытался сообразить, чего хочет этот Говорильник с человеками. Что-то в его словах было понятно, а что-то – не совсем. Вот, к примеру: Нельба-люба вещать – иди к главный-важный… Ясно, к кому идти, а кто такой Нельба-люба?.. Вождь лльяно, приславший Говорильника?.. Нет, вряд ли – он сказал, что явился по велению нильхази в качестве Объявителя от человеки к человеки. Кто же эти нильхази, люди или лльяно?.. По семантике фраз должны быть людьми, но стоит ли в этом случае опираться на логику и семантический анализ?.. Говорильник мог все переврать или неверно выразить мысль… Хотя заключительный пассаж не вызывает сомнений: вон отсель! Вон с Гондваны?.. Если учесть рассказанное Алисой, то именно так! Вскоре появятся хозяева, а вперед они выслали посланника… И что это значит?.. Акт вежливости?.. Или угроза?.. Алиса смущенно хихикнула, прервав его раздумья.

– Консул, можно вопрос?

– Спрашивай.

– Вы назвали меня красавицей… Вы так в самом деле считаете? Или это всего лишь фигура речи?

Тревельян замер на половине шага, потом обнял девушку и склонился к ее лицу. Губы Алисы Виктории были мягкими и покорными, ее тело вдруг сделалось беззащитным и хрупким, словно растеряв былую ловкость и мощь. Что-то шепча, она прижалась к Тревельяну. «Ивар, Ивар…» – расслышал он, снова целуя девушку.